бы не было дешевых воротничков. Я думаю, он это где-нибудь вычитал. Я всегда над ним смеялся.

Клайд пытался найти какой-то ответ, но все это было выше его понимания. «Социальная значимость»… что Сэлс хотел этим сказать? Вероятно, это связано с серьезными науками, которые он изучал в колледже. Клайд ответил бы как-нибудь уклончиво или вовсе невпопад, если бы его не выручила Сондра; даже не подозревая о том, в какое трудное положение он попал, она воскликнула:

— Пожалуйста, без споров, Фредди! Это совсем неинтересно. И потом, я хочу познакомить его с моим братом и с Бертиной. Вы помните мисс Крэнстон? Тогда, весной, мы с ней вместе были у вашего дяди.

Клайд обернулся. А Фред, получив щелчок, молча, влюбленными глазами посмотрел на Сондру.

— Помню, конечно, — начал Клайд; он давно уже наблюдал за этой парой: после Сондры Бертина казалась ему самой привлекательной из всех девушек, хотя он ее совершенно не понимал. Скрытная, лукавая и неискренняя, она вызывала в нем тревожное сознание собственного ничтожества, растерянности перед нею и перед тем миром, который она олицетворяла.

— А, здравствуйте! Очень приятно снова увидеть вас, — протянула она, окинув его улыбающимся и в то же время равнодушно-насмешливым взглядом серо-зеленых глаз. Она нашла, что он недурен, но предпочла бы видеть его более энергичным и уверенным в себе. — Вы, кажется, страшно заняты, много работаете? Но теперь, когда первый шаг сделан, я думаю, мы будем видеть вас чаще?

— Да, надеюсь, — ответил он, показывая в улыбке свои превосходные зубы.

Ее глаза словно говорили, что она сама не верит собственным словам, да ведь и Клайд тоже не верит в то, что сказал, но это необходимо, и, пожалуй, забавно — говорить такие вещи.

Примерно в том же духе держал себя с Клайдом и брат Сондры, Стюарт.

— Здравствуйте, — сказал он, — рад с вами познакомиться. Сестра говорила мне о вас. Предполагаете надолго остаться в Ликурге? Это было бы очень приятно. Надеюсь, мы с вами будем встречаться время от времени.

Клайд совсем не был в этом уверен, но ему очень нравился легкий, беззаботный смех Стюарта — он смеялся громко, весело и равнодушно, показывая ровные белые зубы. С восторженным удивлением смотрел Клайд, как непринужденно Стюарт повернулся и взял за руку проходившую мимо Вайнет Фэнт.

— Одну минуту, Вайн. Я хочу вас спросить кое о чем.

И он пошел с нею в другую комнату, наклоняясь к ней и оживленно беседуя. Клайд отметил превосходный покрой его костюма.

«Как у них тут весело, — думал он, — какие они все оживленные».

В это время Джил Трамбал стала звать:

— Идите все к столу! Я не виновата. Что-то не ладилось у повара, да и вы все собрались очень поздно. Покончим с обедом и будем танцевать.

— Вы сядете между мною и мисс Трамбал, когда она усадит всех остальных,

— успокоительно сказала Сондра. — Вот мило будет, правда? А теперь ведите меня в столовую.

Она взяла Клайда под руку, и ему показалось, что он медленно, но верно возносится прямо в рай.

Во время обеда шла болтовня о различных местах, лицах, планах, совершенно незнакомых Клайду. Однако присущее Клайду обаяние помогло ему отчасти победить пренебрежение и равнодушие окружающих, особенно девушек, заинтересованных тем, что он нравится Сондре. Джил Трамбал, сидевшая рядом с ним, пожелала узнать, откуда он приехал, как жил дома, с какими людьми встречался, почему решил переехать в Ликург? Вопросы эти, заданные вперемежку с пустыми шуточками по адресу присутствующих здесь девушек и их поклонников, нередко ставили Клайда в тупик. Он понимал, что не может сказать правду о своей семье. Поэтому он сообщил, что его отец управляет отелем в Денвере, — не очень большим, но все же отелем, а сам он приехал в Ликург потому, что дядя, встретясь с ним в Чикаго, предложил ему познакомиться с производством воротничков. Он еще не уверен, что дело в целом интересует его и что стоит этим заниматься дальше; просто он хочет выяснить, что эта работа может дать ему в будущем. Услышав это, Джил и Сондра сделали вывод, что, вопреки слухам, исходящим от Гилберта, у Клайда имеются кое-какие собственные средства и занятие, к которому он сможет вернуться, если потерпит неудачу в Ликурге.

Это было очень важно не только для Сондры и Джил, но и для всех остальных. Как бы красив и симпатичен ни был Клайд и каковы бы ни были его родственные связи, неприятно было думать, что он просто ничто, человек без всякого положения в обществе, и только старается, как утверждала Констанция Вайнант, примазаться к семье своего двоюродного брата. К простому служащему или бедному родственнику, независимо от его кровных связей, можно относиться разве что с сочувствием, — но если у него есть хоть какие-то средства и там, откуда он родом, он принят в обществе, это совсем другое дело.

И Сондра, успокоившись на этот счет и видя, что Клайд более приемлем в обществе, чем она предполагала, решила быть внимательней к нему.

— Могу я надеяться, что вы согласитесь танцевать со мной после обеда? — это было чуть ли не первое, что сказал ей Клайд, поймав ее приветливую улыбку, когда за столом зашла речь о каком-то танцевальном вечере.

— Конечно, если хотите, — кокетливо ответила она: ей хотелось, чтобы он еще больше увлекся ею.

— Один танец?

— А сколько же вам нужно? Здесь, как видите, есть еще с десяток молодых людей. Вы получили программу танцев, когда пришли?

— Нет, я не видел никакой программы.

— Ну, ничего. После обеда достанете. Вы можете записать для меня третий и восьмой, так что у вас останется время и для других. — Она чарующе улыбнулась. — Вы должны быть любезны со всеми, понимаете?

— Конечно, понимаю. — Он не спускал с нее глаз. — Но с тех пор, как я увидел вас у дяди, я все время мечтал встретить вас снова. Я всегда искал ваше имя в газетах.

Он посмотрел на нее вопросительно и умоляюще, и Сондра против воли была тронута этим наивным признанием. Ясно, он не мог бывать там, где бывала она, и все-таки следил за ней и за всем, что она делала, по газетам. Она не могла отказать себе в удовольствии поговорить еще на эту тему.

— Неужели? Как это мило. Но что же вы читали обо мне?

— Что вы были на Двенадцатом озере и на Лесном, что вы участвовали в состязаниях по плаванию на озере Шейрон и были у Пола Смита. И что вы интересуетесь кем-то, кто живет на озере Скрун, и, по- видимому, собираетесь выйти за него замуж.

— Разве об этом писали? Как глупо. В газетах всегда пишут разные глупости.

По ее тону Клайд понял, что позволил себе слишком много. Он смутился, и это смягчило Сондру: через минуту она возобновила разговор с прежним оживлением.

— Вы любите ездить верхом? — спросила она ласково и примирительно.

— Никогда не пробовал. Знаете, просто не приходилось. Но я думаю, что сумел бы, если бы попробовал.

— Конечно, это не так трудно. Вам надо бы взять один-два урока, и тогда, — прибавила она, несколько понизив голос, — мы могли бы с вами иногда покататься вместе. У нас на конюшне масса лошадей, я уверена, что они вам понравятся.

Клайда бросило в жар. Сондра приглашает его кататься! Да еще предлагает пользоваться одной из своих лошадей.

— О, я был бы в восторге! — сказал он. — Это будет просто замечательно.

Молодежь вставала из-за стола. Никто больше не интересовался обедом, потому что в соседней комнате уже появился камерный квартет и послышались звуки первого фокстрота; из этой и без того