— Там море, море! Я его слышу! Разве ты не слышишь? Прислушайся, там море!

Ингиторе хотелось бежать вперед изо всех сил, туда, где ее обострившийся слух улавливал отдаленный шум валов, широко накатывающихся на пологий берег. Торвард с улыбкой следил за ней, как за ребенком. От радости Ингитора разрумянилась, глаза ее заблестели нежданным чувством нежного восторга. За время похода по Квиттингу через нескончаемые дремучие ельники она снова соскучилась по морю. И сейчас ей казалось: только увидеть море, только вдохнуть его свежий солоноватый запах, запах подсушенных водорослей, мокрых камней, — и больше ей уже ничего не нужно для счастья. Все остальное уже есть.

— Ты просто очень соскучилась, вот тебе и кажется, что ты слышишь море! — сказал ей Торвард. — Отсюда его нельзя услышать. Мы еще слишком далеко. Я знаю эти места.

— Ты знаешь эти места? Откуда?

— Здесь уже не так далеко до Трехрогого Фьорда. Может быть, мы выйдем прямо к усадьбе Лейдольва Беглеца. Здесь где-то должна быть скала — у нас ее зовут Моховым Лбом, а у вас, я слышал, как-то по другому…

— Тюлений Камень, — вставила Ингитора.

— Может быть, я не помню. Под этой скалой ночуют в последний раз перед Трехрогим Фьордом. Если нам ничего не помешает, мы с тобой дойдем туда дня за три…

Ингитора вздохнула про себя. Еще три дня — и они будут снова среди людей. И все сложности, мучившие их, вновь встанут перед ними. Они с Торвардом вдвоем победили Фенрира Волка, стоявшего между ними. Но перед людьми им придется одолевать его еще долго.

Отгоняя прочь тоскливые мысли, Ингитора умоляюще посмотрела на Торварда:

— Пойдем к берегу! Я так хочу увидеть море!

— Это не очень-то умно. Едва ли Черная Шкура не знает о нашем походе. Я бы на его месте посылал дозорные корабли вдоль всего Квиттинга — на половину перехода друг от друга, и по ночам приказал бы раскладывать костры…

— Я думаю, на месте Бергвида ты все делал бы по-другому, — ласково сказала Ингитора, прикасаясь к его локтю. — Но я видела его — он совсем не такой, как ты. Совсем не такой.

Торвард посмотрел ей в глаза, накрыл ее руку ладонью. Было время, когда он сам был для Ингиторы ничем не лучше Бергвида.

— Ну пойдем, если ты хочешь, — сказал он. — Посмотрим. Может, Ульвкель Бродяга тоже догадается послать пару сторожевых кораблей. Скорее всего догадается. Ему самому любопытно, а что тут делается у квиттов. Его потому и зовут Бродягой.

Они пошли вниз по склону горы. Лес поредел, впереди открылось пространство склона, поросшее можжевельником и орешником. А за склоном вместо новой горы синело море. От опушки был виден только узкий клочок фьорда, но все же это было море, часть великого Морского Пути, связавшего двенадцать племен в единый народ. Часть дороги домой.

Ингитора в нетерпении шла все быстрее, так что даже Торвард с его широким шагом едва успевал за ней. Глаза ее были с любовью устремлены на пространство фьорда. Вот уже видна песчано-каменистая полоса прибоя, почерневшие плети сухих водорослей.

Вдруг Ингитора резко остановилась, подалась назад, вцепилась в руку Торварда. На земле, на границе травы и морского песка, лежало большое копье. На основании наконечника его была видна грубая серебряная насечка, на конце древка чернело несколько рун.

Пройдя вперед, Торвард наклонился… и копье исчезло. Ему хотелось протереть глаза. Только что оно лежало вот здесь, между этими камнями, придавив концом древка моховый кустик. Камни остались на своих местах, примятый кустик распрямился и весело встряхивал головкой на морском ветерке. А копья не было.

Ингитора подошла сзади. Торвард обернулся к ней:

— Что ты видела?

— Копье, — растерянно ответила она, тоже обшаривая землю глазами. — Оно же было здесь. Ты тоже его видел?

— Я-то видел, — неопределенно ответил Торвард. — Как оно выглядело?

Выслушав описание Ингиторы, Торвард мрачно кивнул. Если бы они увидели разное, то это видение можно было бы принять за проделки троллей. Теперь же предзнаменование грозило бедами.

— Это копье Ормкеля, — ответил Торвард на тревожно-вопросительный взгляд Ингиторы. — Он звал его Жалом, а еще Погибелью Коннахтов. Оно было с ним в этом походе.

— Да я же его помню! — вдруг сообразила Ингитора. — Ты знаешь, я не очень-то приглядывалась к оружию фьяллей, но оно сейчас показалось мне знакомым. Однажды еще Хьёрт спросил у Ормкеля, что означают те руны, а Ормкель очень важно ответил, что это могут знать только посвященные… Думаю, он сам этого не знал… — Ингитора вздохнула, жалея о гибели Ормкеля и не помня никаких обид. Теперь ей нравились все люди, которые нравились Торварду.

— Да, он получил это копье от человека, которому можно было доверять… Но как оно сюда попало?

— Не оно. Его дух. У вещей тоже есть духи-двойники, как у людей. И особенно у оружия.

— Но зачем дух Жала стал бы нам являться?

— Я не знаю… Или знаю? — Ингитора задумалась, повертела в пальцах свои подвески на груди. И копье снова явилось ее взору. Не пытаясь его взять, она внимательно осмотрела его.

— Оно указывает на юг, — сказала она, копье вдруг засветилось бледно-красным светом. — Ты видишь? — Ингитора торопливо схватила Торварда за руку. Но он не видел копья — только камни и мох. — Оно указывает на юг! Должно быть, нам нужно идти туда!

— Но что нам делать на юге? Я не так тщеславен, чтобы думать, будто могу одолеть Черную Шкуру в одиночку. А ты что думаешь, Дракон?

Торвард погладил ладонью драконью голову на конце рукояти меча. Она показалась ему теплее обычного. Если бы развести костер, внести клинок в пламя и попробовать прочитать на нем огненные руны… Сам Торвард не был сведущ в гаданиях, но верил, что Ингитора справится.

А Ингитора вдруг сдавленно вскрикнула и мертвой хваткой вцепилась ему в локоть. Ее взгляд был устремлен мимо его плеча на море, а лицо вмиг стало белым, как морская пена. Однажды она уже видела это наяву и много раз — в страшных снах.

Торвард быстро обернулся. Из-за южного выступа береговых скал выплывал огромный черный корабль с бычьей головой на переднем штевне. На бортах его теснились щиты, а десятки длинных весел мощными взмахами толкали его вперед, прямо к берегу.

Ингитора в ужасе оглянулась на Торварда, но его лицо не изменилось.

— Вот почему копье Ормкеля указывало на юг, — спокойно сказал он. — Оно обещало мне скорую возможность отомстить за Неспящего Глаза. Его убийца идет прямо ко мне в руки. Не бойся. — На мгновение Торвард перевел взгляд на Ингитору, и в глазах его была такая нерушимая уверенность, что она вдруг устыдилась своего страха. — Ведь теперь с нами Дракон Битвы. А он не проиграл еще ни одного сражения с тех самых пор, как был выкован. И уж конечно, боги отдали мне его не для того, чтобы опозорить нас обоих.

— Но ты… ты думаешь… — выговорила Ингитора. Она бегло оглянулась назад, в глубь берега. До леса было слишком далеко — гораздо дальше, чем до корабля. А на берегу все равно негде спрятаться.

— Я не думаю, я знаю, — невозмутимо ответил Торвард. — Держись позади меня, чтобы никто не мог к тебе подойти. Но так, чтобы я тебя не задел. Да ты сама знаешь. Вспомни о Свальнире. И о Жадном. Ничего более страшного во всем Морском Пути просто нет.

«Черный бык» ткнулся носом в берег, с размаху выехал на песок. С обоих его бортов уже сыпались оринги. Ингитора отметила, что они даже не взяли с собой щитов — только копья и мечи на поясах. На носу корабля, как черное изваяние, возвышался Бергвид — без шлема, с развевающимися на ветру черными