— Она ночью удрала. Видно, стражники плохо закрыли клетку.

— Так вылезай скорее и бежим! — обрадовался Тысячемух.

— Нет, мне с полным животом далеко не убежать. Лучше подтолкните клетку и сами в нее влезайте.

Тысячемух разбудил Початка. Они посовещались и решили, что план Недорода неплох. Встали сзади и начали изо всех сил толкать клетку. Скрипнули колеса. Тысячемух и Початок замерли от ужаса: вдруг часовые услышат и проснутся? Но часовые ничего не услышали.

Колеса стали вращаться быстрее, и клетка бесшумно покатилась по влажному от росы песку.

Тысячемух и Початок вскочили в нее, и Тысячемух встал впереди у руля, словно капитан у штурвала корабля. Клетка неслась под откос, подскакивая на буграх и камнях. Недород снова заснул, лежа на спине. Клетка скатилась вниз по склону и с разгона взлетела на новый холмик. Военный лагерь остался далеко позади.

Радости друзей не было конца.

— Колеса — великое изобретение, — убежденно сказал Початок.

— По-моему, и ноги — великое изобретение, — ответил Тысячемух.

— Все-таки колеса лучше.

— А по мне, так ноги, — не согласился Тысячемух.

— Разве ты не видишь — колеса сами тебя несут вперед легко и быстро!

— Да, но только на спуске, — не сдавался Тысячемух. — А вот ноги и на подъеме хороши.

— Сейчас колеса нас несут и даже на холм подняли.

— Но сначала они должны были разгон взять.

— Ноги тоже сначала берут разгон, — заключил Початок.

Тут клетка едва не врезалась в дерево. Тысячемух еле успел повернуть руль. Внезапно заднее колесо ударилось о камень, отлетело и покатилось вниз. Но и на трех колесах клетка продолжала нестись вперед.

— Мы потеряли колесо, черт побери! — воскликнул Тысячемух.

— Что я тебе говорил! — обрадовался Початок. — Колесо куда лучше ног. Если ты потеряешь ногу, то уже не сможешь бежать дальше. А клетка и на трех колесах прекрасно движется.

— Было бы у меня четыре ноги, я бы об одной отрезанной не стал горевать.

— Не скажи. Попробуй отрезать ногу у коня и увидишь!

— Что ты, невежда, понимаешь в конях! — оскорбился Тысячемух.

В пылу спора Тысячемух отпустил руль. И сразу клетку начало швырять из стороны в сторону. Она стремительно помчалась под откос и врезалась в большущий дуб.

Клетка разлетелась на куски. Тысячемух и Початок рухнули на землю и застыли, боясь пошевельнуться. Потом приоткрыли один глаз, второй, выплюнули землю изо рта. И среди обломков клетки принялись искать Недорода. Но его нигде не было. Внезапно откуда-то сверху донесся его голос. Уж не вознесся ли он на небеса? Нет, он повис на ветке дерева и теперь жалобно стонал.

— Ой, ой, как больно! Какой подлец меня разбудил?

— Вот она, твоя благодарность за то, что мы спасли тебе жизнь! — укоризненно сказал Тысячемух.

— Откуда вы знаете, что я жив?

— Если бы ты не был жив, ты бы уже был мертв, невежда!

— Раз я жив, дайте мне поспать.

— Как ты можешь спать, вися на суку? — изумился Початок.

— С полным животом можно спать повсюду. Я бы и в грязи спокойно заснул.

— А на льду ты мог бы спать? — спросил Тысячемух.

— Я же вам сказал — повсюду. Даже под проливным дождем с громом и молнией.

— И на постели с острыми камнями? — не унимался Початок.

— И даже на горящих углях? — сказал Тысячемух.

— Да, и на углях, — зевая, ответил Недород.

— И на раскаленной сковороде? — сказал Початок.

— Да.

— И на шпиле башни?

На этот раз Недород ничего не ответил — он снова заснул.

С той поры до самой зимы много всяких приключений пришлось пережить трем друзьям, но одно оставалось неизменным — голод. И вот однажды они заблудились и наугад побрели по заснеженному полю. Время от времени они останавливались, стряхивали с головы, носа, плеч снег и под завывание ветра продолжали путь. Чтобы как-то согреться, они вспоминали все пахнущие теплом слова: огонь, солнце, печка, шерсть, дым, лето, костер. Хотя с костром надо быть поосторожнее, а то недолго и самим в него угодить. С ними такое однажды уже случилось.

Обмотанные тряпками ноги Тысячемуха, Початка и Недорода утопали в снегу, а он все падал и падал.

И вдруг посреди белой равнины они увидели черные крепостные стены большущего замка. Высоченный, черный, с узкими бойницами и железными воротами, он показался трем друзьям зловещим и грозным. Они с великим трудом взобрались почти на самую вершину холма. Дорога становилась все круче, и друзья, чтобы не упасть, помогали себе руками, но все равно через каждые три-четыре шага падали. Потом кое-как подымались и тащились дальше, к черному замку. Ведь даже такой зловещий замок лучше, чем ничего.

Наконец Тысячемух, Початок и Недород добрались до ворот замка и стали дружно щелкать зубами от голода и холода.

— Послушайте, давайте вернемся назад? А то еще выскочат стражники и всех нас перебьют, — предложил Тысячемух.

— За что? — спросил Недород. — За то, что мы попросим у них немного хлеба и воды?

— Надо сразу показать, что мы без оружия. Иначе стражники подумают, что мы хотим захватить замок, — подал голос Початок.

— Да мы на ногах-то еле держимся! — воскликнул Тысячемух.

— Но они могут решить, будто мы притворяемся.

— Что же нам делать? — развел руками Тысячемух.

— Лучше, наоборот, притвориться, будто мы очень злые, сильные, — сказал Недород.

— Да, но как?

— Для начала разнесем ворота, — предложил Початок.

— А потом снесем и стены, — расхрабрился Тысячемух.

— И отлупим тех, кто нам откроет? — сказал Недород.

— Но если мы не постучим, нам никто не откроет, — возразил ему Початок.

— Кто постучит в ворота? — спросил Тысячемух.

— Я не стану, — сказал Початок.

— Если кто из вас постучит, я убегу, — объявил Тысячемух.

— Зря, что ли, мы тащились сюда целый день? — простонал Недород.

— Знаете что! — воскликнул Початок. — Давайте постучим, а когда нам откроют, притворимся голодными.

— Но я и в самом деле умираю от голода, — сказал Недород.

— Все равно, нужно притвориться.

— Тогда давайте притворимся, что мы стучим, — сказал Тысячемух.

— Умница! Так мы тут зиму простоим и прождем!