Супруга Валентина, знающая назубок курсы всех валют, на месте Курочкина за пару секунд пересчитала бы франки в доллары, доллары в рубли и компетентно сказала, много это или мало, тридцать франков. На взгляд же Дмитрия Олеговича, за избыток альдегидов отдавать деньги вообще не стоило.

– Переплачиваете, – задумчиво сказал он. – Вещества карбонильной группы того не стоят. Попробуйте лучше любой фитолосьон, ромашку или бессмертник. Аромат тоньше и не угнетает носоглотку…

Господин в черном костюме ошеломленно пощупал свой нос.

– Простите, – загундосил он, с опаской глядя на Курочкина, – в ваших пяти пунктах инструкции для нас ничего не сказано про запах… Сейчас исправлять? – Видно было, что якобы Сорок Восьмой буквально припечатал его недюжинными парфюмерными познаниями.

«Знай наших!» – удовлетворенно подумал Дмитрий Олегович.

– После исправите, – великодушно отмахнулся он. – В процессе. А пока продолжайте. – Короткий обмен репликами сильно прибавил Курочкину уверенности в себе. Так частенько бывало, когда ему удавалось перевести разговор в профессионально близкую ему область, хоть ненадолго покидая при этом область, ему недоступную. Скажем, бухгалтерское дело или методику террористических актов.

Спонтанное замечание Курочкина порядком выбило из колеи приторно-ароматного господина в черном костюме.

– Продолжаю, – послушно сказал он. – Как и требовалось в вашей инструкции, мы вычислили предполагаемый маршрут с разметкой по времени. Получилось четыре различных варианта, одинаково приемлемых для АКЦИИ. Вот… – докладчик вытащил из папки четыре листка, испещренных разноцветными стрелочками, и подал их Курочкину. – При любом раскладе маршрутов у них как минимум три точки схода… На ступеньках кинотеатра и дважды у фонтана. Учитывая, что прицельная дальность указанного типа стрелкового оружия составляет порядка тысячи четырехсот метров, мы не стали рассматривать все остальные варианты…

Дмитрий Олегович глубокомысленно наморщил лоб, разглядывая переплетение красок, синих и зеленых стрелочек. Вероятно, схема была очень хорошая – для тех, кто понимает. Сам же Курочкин, увы, к таковым не относился. С трудом он опознал в квадратике кинотеатр «Россия», а в заштрихованном кружочке – памятник. Впрочем, кружочек с таким же успехом мог оказаться и фонтаном.

– Понятно… – проговорил он, на ходу пробуя связать воедино жалкие обрывки своих знаний из области техники и теории покушений. В голову почему-то лезли самые бессмысленные словечки из книжки про террориста Кугеля. Буэнос диас, капсюль-детонатор, консульская виза… Не то, абсолютно не то! К чему тут, например, «буэнос диас?». Он ведь наверняка не испанец. Правда, и Кугель тоже не был испанцем. С другой стороны, этот неиспанец Кугель из романа «Мишень» спал на циновке и в гробу видел всяческую икебану… Черт! Да икебана-то здесь при чем?!

Пахнущий господин ждал, изготовившись для ответа на любой вопрос.

– Давайте дальше, – сказал Дмитрий Олегович, так ничего путного и не придумав.

– Хронометраж, – немедленно отозвался пахнущий господин, протягивая Дмитрию Олеговичу шуршащие листки компьютерных распечаток. Слава богу, здесь хоть не было схем со стрелками, а присутствовали одни числа. Напрягая все наличные извилины, Курочкин додумался, что каждая из трех групп имеет отношение к трем этим самым точкам схода, будь они три трижды неладны. Первое число в первой группе отличалось от последнего числа в последней группе всего на двадцать пять единиц. То ли минут, то ли секунд. Нет-нет, конечно, секунд! Даже безногому инвалиду не понадобилось бы столько минут, чтобы одолеть эти жалкие метры между кинотеатром и фонтаном. Значит, со временем разобрались: человек со снайперской винтовкой может маневрировать в пределах двадцати пяти секунд и прихлопнуть жертву либо на лестнице, либо дважды у фонтана. Машинально Дмитрий Олегович бросил взгляд в окно – пока еще невооруженный взгляд. «Трудновато будет, – механически отметил он. – Расстояние большое, времени мало». Мысли эти ужаснули его самого. Трудновато ДЛЯ ЧЕГО, о боже?… Нет, он уж слишком влез в шкуру наемного убийцы, это вредно для психики. Так, чего доброго, ему еще захочется и стрельнуть из винтовки, чтобы не выпасть из образа. Счастье еще, что он, Курочкин, никогда стрелять не умел и не научится. «В молоко» – единственная доступная ему мишень.

– Дальше, – попросил он.

– Теперь два варианта отхода, – докладчик, по-прежнему пахнущий одеколоном «Ле-Крезо» за тридцать франков, сунул Дмитрию Олеговичу две новые бумажки из коленкоровой папки. Проклятье, опять схемы!

Курочкин вдумчиво осмотрел новые прямоугольнички, квадратики и кружочки, а затем повелительно ткнул пальцем в первое попавшееся переплетение красных и синих стрелок.

– Прокомментируйте, – строго произнес он, давая понять, что в этом переплетении его, крупнейшего специалиста по схемам, смущает некая неясность. Везде все понятно, а здесь – смущает. Недоработочка штаба.

– Пожарная лестница, – добросовестно объяснил докладчик. – Начинается у фундамента, кончается на крыше, а проходит – обратите внимание! – всего в полуметре от окна во двор. Оно в той комнате, где ваши букеты для созерцаний. Очень удобно. Оттуда можно сразу подняться на чердак, затем крышами по Большой Бронной, спуск за буквой «М» вывески «Макдоналдса», легко запомнить.

«Я запомню», – подумал Курочкин, машинально складывая все листки на подоконник. При слове «Макдоналдс» ему, однако, сразу захотелось есть, а не спасаться бегством по крышам. Условный рефлекс, по академику Павлову. Интересно, а кормить Сорок Восьмого здесь собираются? Или эта роскошь доступна только рыжему коту? Дмитрий Олегович сглотнул слюну.

– И что же, обязательно надо на чердак лезть? – с капризной гримасой некормленного международного террориста экстра-класса осведомился он.

– Никак нет, – доложил пахнущий, одеколоном господин. – Это, так сказать, резервный вариант. На тот случай, если перекроют все пути внизу, что вряд ли… Лестница не очень надежна, – стыдливо признался он после едва уловимой заминки.

– Ржавая? – деловито полюбопытствовал Дмитрий Олегович, как будто всю сознательную жизнь лазил по пожарным лестницам и успел неплохо изучить их повадки.

– Скользкая, – с виноватым выражением лица объяснил наодеколоненный докладчик. – Тут недавно был ремонт. Еще до того, как мы временно заселили эти апартаменты… Короче, ее покрасили.

– Хорошо, с лестницей решим в рабочем порядке, – прервал его Курочкин, поглядев на здешние электронные часы. Часы висели на стене комнаты и бесстрастно моргали, отсчитывая мгновения. До первой точки схода оставалось три часа пять минут и девятнадцать… уже восемнадцать… секунд. До последней точки, само собой, – три часа, пять минут и сорок три… сорок две секунды. Как бы исхитриться провести это время так, чтобы не было мучительно больно? Видимо, и этот вопрос тоже предстояло решать в рабочем порядке. «Главное – никого не убить, – мысленно принялся себя настраивать Дмитрий Олегович. – Ни в кого не выстрелить, ни в кого не попасть. Штык – молодец, но пуля-то – всегда дура… Кстати!»

– А пули где? – осведомился он у докладчика. – То есть я хочу сказать – где боеприпасы?

– Согласно инструкции, – немедленно ответил тот. Если серебристый хек обожал ввертывать в разговоре слово «контракт», то наодеколоненный налегал в основном на «инструкцию». Чувствовалось, что это слово – любимейшее в его лексиконе.

– Конкретнее, – важно потребовал Курочкин, все увереннее ощущая себя киллером Сорок Восьмым.

– Винтовочные снайперские патроны калибра 7,62 миллиметра с пулей Б-32. – Черный ароматный господин вытащил из своей коленкоровой папки конверт и подал его Курочкину.

Патронов было всего два. Негусто.

«В принципе все правильно, – догадался Дмитрий Олегович, по очереди рассматривая сперва один, потом второй. – Раз я убийца экстра-класса, то зачем мне целый патронташ?»

– Один патрон рабочий, другой резервный, – пояснил пахучий докладчик. – На случай осечки… – О возможном промахе он тактично не заикнулся. Такой вариант, как видно, в расчет просто не входил.

«Так-так, – сказал себе Курочкин. – Ситуация проясняется. Стало быть, мишень у меня сегодня – только одна. И кто же из двух? Премьер-министр или все-таки госсекретарь?»