Словно моря дальнего рокот,Моря, бьющего в груди скал.Вот я вижу — когти стальныеНаклоняются надо мной,Словно струи дрожат речные,Озаряемые луной.Я пугаюсь, чего ей надо,Я не юноша Ганимед,Надо мною небо ЭлладыНе струило свой нежный свет.Если ж это голубь ГосподеньПрилетел сказать: Ты готов! —То зачем же он так несходенС голубями наших садов?
Канцоны
1.Словно ветер страны счастливой,Носятся жалобы влюбленных.Как колосья созревшей нивы,Клонятся головы непреклонных.Запевает араб в пустыне —«Душу мне вырвали из тела».Стонет грек над пучиной синей —«Чайкою в сердце ты мне влетела».Красота ли им не покорна!Теплит гречанка в ночь лампадки,А подруга араба зернаБлаговонные жжет в палатке.Зов один от края до края,Шире, все шире и чудесней,Угадали ли вы, дорогая,В этой бессвязной и бедной песне?Дорогая с улыбкой летней,С узкими, слабыми рукамиИ, как мед двухтысячелетний,Душными, черными волосами.2.Об Адонисе с лунной красотой,О Гиацинте тонком, о Нарциссе,И о Данае, туче золотой,Еще грустят Аттические выси.Грустят валы ямбических морей,И журавлей кочующие стаи,И пальма, о которой ОдиссейРассказывал смущенной Навзикае.Печальный мир не очаруют вновьНи кудри душные, ни взор призывный,Ни лепестки горячих губ, ни кровь,Стучавшая торжественно и дивно.Правдива смерть, а жизнь бормочет ложь.И ты, о нежная, чье имя — пенье,Чье тело — музыка, и ты идешьНа беспощадное исчезновенье.Но, мне, увы, неведомы слова —Землетрясенья, громы, водопады,Чтоб и по смерти ты была жива,Как юноши и девушки Эллады.
