— Последнее время… я вдруг стал ощущать себя смертным, — признался Финли. — Когда я умру, после меня останутся только моя репутация и дети. Я видел, что из моей жизни сделали журналисты; тот образ, которые они создали, совсем на меня не похож. Стало быть, остаются только дети. Я хочу, чтобы они имели представление о том, каким был их отец на самом деле. Я знаю, многое из того, что я делал… весьма сомнительно. Но, поступая так или иначе, я всегда был уверен в своей правоте. В прошлом я вел двойную жизнь и всегда убеждал себя, что в ней нет места для детей. Им было гораздо спокойнее и безопасней с тобой. К тому же я совершенно не умел общаться с маленькими. И боюсь, что не умею и сейчас. Но сейчас… мне бы хотелось их получше узнать. Если они не против…

От изумления Адриана даже отшатнулась. За все годы супружества Финли никогда не был с ней столь откровенен.

— Я спрошу их, — наконец произнесла она. — Пусть будет так, как они решат. Но не рассчитывай, что я каким бы то ни было образом замолвлю за тебя словечко.

— Я и не прошу, — сказал Финли.

Извинившись, Адриана и Роберт удалились и растворились в толпе, а Финли с Евангелиной наконец остались одни.

— Мы с тобой никогда не говорили о детях, — робко начала Евангелина. — Раньше об этом не могло идти и речи. Мы каждый день смотрели смерти в лицо, порой не знали, сможем ли дожить до завтрашнего дня. Поэтому задумываться о рождении детей даже не приходилось. Но теперь, когда все позади… Ты еще ни разу не заводил со мной подобный разговор.

— Последнее время я много размышляю о том, о чем никогда не задумывался прежде, — сказал Финли. — Я не хотел детей от Адрианы, однако на этом настоял мой отец — так требовалось для продолжения рода. Но с тобой — совсем другое дело.

— Я боялась, — не поднимая глаз, произнесла Евангелина, — что твое молчание объясняется тем, что я всего лишь клон. Даже при нашем новом замечательном порядке брак аристократа с клоном вызовет большое возмущение, а на наших детях будет ярлык незаконнорожденных. Если только кто-то узнает…

— Ты куда человечней большинства людей, — перебил ее Финли. — Ты стоишь доброй сотни таких, как они. Даже тысячи.

Она бросилась ему в объятия, чтобы он не видел ее слез. Он знал, что она плачет, но не подавал виду.

— Однако жениться на тебе, Евангелина, я не могу — не потому, что ты клон, а потому, что из-за развода я отдалюсь от людей, с которыми мне нужно быть рядом. Политику в наших кругах зачастую диктуют семейные связи, а мое положение и без того довольно шаткое. Но ты все равно останешься моей любовью, моей жизнью. Конечно, если ты хочешь, мы можем иметь детей. Люди будут смотреть на это сквозь пальцы. Так было всегда.

Евангелина сжала его в объятиях. Ей даже показалось, что она сделала ему больно, но он ничем не показал этого. Когда глаза ее достаточно подсохли от слез, она отпустила Финли. В этот момент его кто-то позвал, Евангелина же вновь осталась одна. Провожая возлюбленного взглядом, она заставила себя улыбнуться, несмотря на то что едва справлялась с охватившим ее смятением. Прежде чем создавать семью, Евангелине предстояло разобраться с множеством других проблем, о которых Финли не знал и никогда не должен узнать.

Финли знал, что Евангелина клонирована с настоящей дочери Грегора Шрека, однако не знал почему. Шрек любил свою дочь, но скорее как мужчина, чем как отец, и убил ее в порыве гнева, когда та пыталась от него сбежать. Чтобы замести следы преступления и вернуть дочь в свою постель, он в строжайшем секрете произвел клонирование. Так на свет появилась та Евангелина, которую знал и любил Финли. Он похитил девушку у отца и помог ей начать самостоятельную жизнь. Однако Финли не знал, от чего ее спас, а сама Евангелина ему никогда об этом не рассказывала. Узнай правду, он не задумываясь убил бы Грегора Шрека, а этого она позволить ему не могла. В глубине души ей безумно хотелось, чтобы Грегор Шрек был мертв, но Финли не должен ничего узнать. Это может слишком больно ранить его.

Несмотря на то что в последнее время Грегор Шрек существенно утратил свое влияние, он все равно оставался весьма могущественным и опасным человеком. Он окружил себя частной армией охранников, с которой даже Финли Кэмпбелл не справился бы в одиночку.

Евангелина не хотела рисковать его жизнью. Тем более сейчас, после всего, что им пришлось пережить.

Секреты. Слишком много секретов между двумя людьми.

Но и на этом они не заканчивались. Хотя Грегор Шрек в настоящее время был вынужден скрываться под защитой своей частной армии, ему хватало связей, чтобы держать парламентских ищеек на почтительном расстоянии. Прежде чем уйти в тень, он изыскал возможность сообщить Евангелине, что захватил в заложники ее подругу Пенни Ди Карло. И добавил: в случае отказа Евангелины вернуться к нему Пенни ожидает страшная и мучительная смерть. Евангелина не хотела посвящать Финли в курс дела, беспокоясь исключительно о его безопасности — стоило ему об этом узнать, как он тотчас бросится на спасение подруги любимой, что может оказаться для него роковым. Чтобы выиграть время и не дать Грегору осуществить свои угрозы, Евангелине приходилось прибегать к тем или иным уловкам, но теперь они себя практически исчерпали. Ей позарез нужно было найти способ спасти Пенни, не вовлекая Финли. В крайнем случае вернуться к Грегору Шреку самой и как-нибудь уладить дело на месте. Как первый, так и второй вариант могли иметь опасные последствия. Но Восстание достаточно закалило Евангелину. Пройдя огонь и воду, она была уже далеко не той слабой и беззащитной жертвой, которую помнил Грегор. Возможно, именно этот фактор являлся ее главным оружием против отца.

За Финли Кэмпбеллом наблюдал кое-кто еще — эспер Джулиан Скай, друг и верный ученик Финли. В свое время Кэмпбелл спас его из имперской камеры пыток. О том, что ему пришлось пережить, Скай не мог позабыть до сих пор. Следы пыток остались как на теле, так и в душе. После этого Скай посвятил свою жизнь служению Финли, и Кэмпбелл не возражал. Однако теперь, когда Финли занялся политикой, ему больше не нужно иметь рядом с собой вооруженного бойца. А Джулиан в политике не разбирается, да и вообще слишком далек от нее.

В настоящее время его занимала работа над художественными голофильмами о Восстании, построенными на документальном материале, где он фигурировал. Несмотря на то что Скай никогда не мечтал об актерской карьере, публика смотрела снятые Тоби и Скаем фильмы с большой охотой. По всей видимости, этого более чем достаточно, чтобы стать пусть не актером, но звездой экрана. Конечно, сказать, что Скай сорвал все аплодисменты, нельзя. Но у него был свой верный и преданный зритель и достаточное количество денег, чтобы скрывать недостатки. Хорошо, что продиктованные им мемуары не вполне соответствовали действительности. Публике не нужны факты, она больше любит легенды. А в прежней жизни у Ская было много такого, о чем он сам до сих пор не решался говорить. Помимо всего прочего, в том прошлом присутствовала женщина, которая сейчас стояла неподалеку от него. Темноволосая восточная красавица Би Би Ходжира.

Когда-то он любил ее. Он ее любил, а она его предала. Би Би верно служила Блю Блоку — недаром даже имя свое она получила в честь организации молодых аристо, которые дали обет до последнего вздоха быть преданными Семьям. Би Би до сих пор любила Джулиана, однако в свое время не смогла ради него нарушить клятву. Об этом она уже говорила ему в камере пыток.

Однако теперь Блю Блок взял над Семьями власть и преследовал исключительно собственные интересы. Би Би Ходжира представляла собой лицо данной организации перед общественностью, причем лицо весьма миловидное. Прибыв в Парламент, она, как обычно, заняла место на заднем плане, откуда молча внимала всему, о чем говорилось в Палате. Когда же выступала она сама, все знали, что она говорит от лица Блю Блока, и потому старались не пропустить ни слова. С этой организацией приходилось считаться.

Сегодня Джулиан впервые осмелился появиться в Парламенте, впервые оказался так близко к Би Би Ходжире. Какая-то часть его существа жаждала убить эту женщину, чтобы отомстить за весь ужас, который ему пришлось пережить из-за нее. Отомстить ей за предательство всего того, что было между ними. Другая же часть прекрасно знала, что стоит Би Би обнять и поцеловать его, как он тотчас простит ее и снова будет любить, позабыв обо всем на свете.

Боясь себя, Джулиан старался не приближаться к Би Би. И вдруг оказался всего в нескольких футах