Учиться у людей надо, перенять все новое, передовое, а уж потом ломать…
Он говорил все тише и реже, пока не умолк, блаженно закрыв глаза.
И в это время спаренные мегафоны взорвались девичьим криком:
- Папа, к нам едут туристы!
- Какие еще туристы? - не открывая глаз, лениво крикнул он.
- Какие туристы, Зина? - переспросили мегафоны голосом водителя Васи и ответили голосом Зины:
- Иностранцы!
Апостол мигом перевернулся на живот и поплыл к берегу, гаркнув:
- Какие иностранцы?
Из «Волги» высунулась голова Васи:
- Снова переключатель заклинило!
Апостол вылез из воды, отряхнулся и увидел архитектора. Тот сидел метрах в двадцати под плакучей ивой и удил рыбу, точнее, смотрел на поплавок. Рядом с ним лежал открытый футляр, в котором, как оказалось, кроме проекта, хранился небольшой набор снастей для рыболова-любителя.
Апостол подошел к нему, спросил заинтересованно:
- Успокаивает?… А меня наоборот, раздражает, когда долго не клюет… И иностранцы раздражают.
Архитектор взглянул на него с любопытством:
- Языков я ихних не знаю, начнут лопотать, а я ни бум-бум.
- Так переводчики для этого есть.
- Не верю я им. Во всем нужен контроль, правильно? А как я могу проверить, что они там переводят?
Архитектор пожал плечами.
- То-то и оно, - заключил Апостол и пошел одеваться.
- Прошу всех сюда! - позвал Хари. С молотком в руках ан стоял перед фасадом нового дома. Когда подошли остальные, он пробасил на поповский манер:
- Нарекаю сей храм имени отца нашего Диониса и его тезки, бога вина и веселья! Амен!
Хари сделал шаг в сторону, и на фасаде показалась картонная табличка:
- Ты полагаешь, что этого достаточно? - насмешливо спросил Георге.
- Нет, можно еще вырыть противотанковый, точнее противогрушевый ров и превратить сей храм в неприступную крепость. Но лучшей защитой все же является наступление. Итак, генплану я противопоставляю свой, извините, гениальный план. Наступление будем развивать по трем направлениям. Федя берет на себя председательского шофера Васю, Георге - его новую жену, о которой ходят нехорошие слухи, что она обожает поэзию, я - его юную дочь. Мирчя будет прикрывать нас с воздуха. Атаку предлагаю начать немедленно.
Хари завел свою «семерку» и с ревом вылетел за ворота.
- Трепло, - сказал Георге.
- Харитон дело говорит, - возразил Федор. -
Я Гришку Апостола знаю, он упрямый как мул. Так что надо жать на все педали.
- Я.тоже пойду, - сказал Мирчя; - прикрывать вас с воздуха.
- Смотри, Мирчя, ты там не очень, - предупредил Федор.
- Не беспокойся, Федя, я только сделаю ему тонкий намек.
По дороге шла белая «Волга». Апостол кричал в радиотелефон:
- В том-то и дело, что я не знаю когда! И сколько их будет, тоже не знаю!… Давай на сто персон!… Ты когда-нибудь в приличном ресторане был?… Вот в таком духе, чтоб каждому, значит, нож, вилка… Как нет ножей? Из-под земли достать!… Это не наш брат, шницель зубами они рвать не будут!… Как нет шницелей?… А что есть?.
Над «Волгой» низко пролетел вертолет и сел посреди дороги, преградив ей путь. Мирчя подбежал к машине, взял под козырек:
- Товарищ председатель, имею честь представиться, Мирчя Гуцу, брошен о ваше хозяйство для борьбы с плодожоркой.
Апостол глядел на него настороженно:
- А где Егозин?
- Забол-ел, товарищ председатель.
- Химикаты и карту массивов получите в третьей бригаде. И будьте, пожалуйста, поосторожней. А то прошлый раз…
- Все будет в порядке, товарищ Апостол. Сельхозавиация делает чудеса, пустыню превращает в сад и наоборот, может так обработать сад, что там останутся одни саксаулы и аксакалы!
И Мирчя раскатисто захохотал.
- Это как понимать? - еще больше нахмурился Апостол.
- Как шутку, товарищ председатель. Я зять Диониса Калалба, а в их роду, сами знаете, одни шутники.
Мирчя откозырял и побежал к вертолету.
- Веселый парень, - сказал Вася.
- Очень, - угрюмо молвил Апостол.
За пультом в колхозной диспетчерской сидела Зина Апостол и записывала в журнал телефонограмму:
- Справка… срочных мерах… ликвидации… очагов плодожорки… второго поколения… поколения…
Хари стоял к ней спиной и со скучающим видом изучал висящую на стене «Таблицу отличительных признаков сортов яблони по плодам».
Закончив прием, девушка обратилась к нему:
- Вы что-то хотели, товарищ?
Он медленно повернул голову. Глаза Зины расширились.
- Да, - устало бросил он, - я бы хотел, чтобы ты называла меня не только товарищем, но и другом, и братом, моя милая Мельба.
- Ты даже забыл, как меня зовут?
- Нет, Зиночка, не забыл. Но по отличительным признакам ты вылитая Мельба. Взгляни сюда, - ткнул он в таблицу, - срок созревания - ранний. Надеюсь, ты, как любая уважающая себя девушка, акселератка? Румянец сильный. По крайней мере, сейчас - да. И наконец вкус кисло-сладкий. А вот вкус-то я и подзабыл.
Хари изогнулся над пультом, чтобы поцеловать зардевшуюся девушку. Она отодвинулась к стене: - А знаешь, кто ты по отличительным признакам?
- Хам?
- Совершенно верно.
- Но ты не договариваешь, милая Мельба, я Хам-лет, английское произношение имени небезызвестного принца Датского.
- И что вам угодно, принц?
Хари присел на край стола:
- Соедините меня с Копенгагеном, хочу уточнить, что там прогнило в Датском королевстве. Но сначала прошу срочно связать меня с республиканским обществом «Молдова».
