270 Сердце объяла. Но много еще предстояло мне горя
Встретить: его на меня обрушил Земли Колебатель,
Загородил мне дорогу, подняв бушевавшие ветры,
Море вокруг возмутил несказанно, никак не дозволив,
Чтоб на плоту меня волны терпели, стенавшего тяжко.
275 Буря мой плот наконец раскидала по бревнам. Однако
Вплавь перерезал я эту пучину морскую, доколе
К вашей земле не пригнали, неся меня, волны и ветер.
Но одолели б меня, когда б выходил я на сушу,
Волны прибоя, ударив о скалы и гибельный берег,
280 Если бы, вынырнув в бок, не поплыл я, покамест до речки
Не добрался. Показалось мне место удобным. Свободно
Было оно и от скал и давало защиту от ветра.
На берегу я упал, набираяся сил. С наступленьем
Ночи бессмертной ушел я от Зевсом питаемой речки
285 В сторону, в частом кустарнике лег и глубоко зарылся
В листья. И сон на меня божество излило бесконечный.
Милым печалуясь сердцем, зарывшись в увядшие листья,
Спал я всю ночь напролет до зари и с зари до полудня.
Солнце к закату склонилось, и сон меня сладкий оставил.
290 Тут на морском берегу я заметил игравших служанок
Дочери милой твоей, и ее между них, как богиню.
К ней я с мольбою прибег. Так мудро она поступила,
Как и подумать никто бы не мог, что при встрече поступит
Девушка столь молодая. Всегда молодежь неразумна.
295 Пищи она мне дала и вина искрометного вволю,
И искупала в реке, и эту дала мне одежду.
Хоть и с печалью в груди – всю правду тебе рассказал я'.
Снова тогда Алкиной, отвечая, сказал Одиссею:
'Нехорошо это очень придумала дочь моя, странник,
300 Что со служанками вместе тотчас тебя следовать в дом наш
Не пригласила. Ведь к первой ты с просьбою к ней обратился'.
Так он сказал. И ответил ему Одиссей многоумный:
'Нет, герой, не сердись на невинную деву за это.
Мне и велела она идти со служанками вместе,
305 Только я сам отказался: мне было и стыдно и страшно,
Как бы ты, вместе увидевши нас, не разгневался сердцем.
В гнев легко на земле впадаем мы, племя людское'.
Снова тогда Алкиной, отвечая, сказал Одиссею:
'Странник, в груди у меня совсем не такое уж сердце,
310 Чтоб по-пустому сердиться. Во всем предпочтительней мера.
Если бы – Зевс, мой отец, Аполлон и Паллада Афина!
Если б такой, как ты есть, и взглядов таких же, как сам я,
Дочь мою взял ты и зятем моим называться бы начал,
Здесь оставаясь! А я тебе дом и имущество дал бы,
315 Если б ты волей остался. Держать же тебя против воли
Здесь не посмеет никто: прогневили бы Зевса мы этим.
Твой же отъезд назначаю на завтра, чтоб знал ты об этом
Точно. Ты будешь лежать себе, сном покоренный глубоким,
Наши же будут грести по спокойному морю, доколе
320 Ты не приедешь в отчизну и дом иль куда пожелаешь,
Будь это дальше гораздо, чем даже Евбея, которой
Нет отдаленней страны, по рассказам товарищей наших,
Видевших остров, когда с белокурым они Радамантом,
Тития, сына Земли, посетившим, там побывали.
325 Путь по глубокому морю они без труда совершили
В сутки одни, до Евбеи доплыв и назад воротившись.
Вскоре увидишь ты сам, как мои корабли быстроходны,
Как гребцы по волнам ударяют лопатками весел'.
Так говорил он. И в радость пришел Одиссей многостойкий.
330 Жарко моляся, воззвал он, и слово сказал, и промолвил:
'Зевс, наш родитель! О, если бы все, что сказал Алкиной мне,
Он и исполнил! Была бы ему на земле хлебодарной
Неугасимая слава. А я бы домой воротился!'
Так Одиссей с Алкиноем вели меж собой разговоры.
335 Велено было меж тем белорукой Аретой служанкам
В сени для гостя кровать принести, из подушек красивых,
Пурпурных ложе устроить, покрыть это ложе коврами,
Сверху пушистым застлать одеялом, чтоб им покрываться.
С факелом ярким в руках поспешили рабыни из залы,
340 Быстро на прочной кровати постель для него постелили,
После того подошли и приветливо гостю сказали:
«Странник, иди почивать! Постель для тебя уж готова».
Радостно было ему идти, чтоб предаться покою.
Так отдыхал многостойкий в беде Одиссей богоравный 345 Под колоннадою гулко звучащей, в сверленой постели.
Сам Алкиной же в покоях высокого дома улегся,
Где с госпожою супругой делил и кровать и постель он.
Гомер. Одиссея. Песнь восьмая.
ПЕСНЬ ВОСЬМАЯ.
Рано рожденная вышла из тьмы розоперстая Эос.
Встала с постели своей Алкиноя священная сила,
Встал и потомок богов Одиссей, городов разрушитель.
Гостя тотчас повела Алкиноя священная сила
5 К площади, где невдали корабли находились феаков.
К месту пришедши, уселись на гладко отесанных камнях
Рядом друг с другом. Паллада ж Афина пошла через город,
Вестника образ приняв при царе Алкиное разумном,
В мыслях имея своих возвращенье домой Одиссея.
10 Остановившись пред каждым, Афина ему говорила:
'Ну же, скорее, вожди и советники славных феаков!
Все собирайтесь на площадь, чтоб там чужеземца послушать.