Сергей Павлович Королев, в конструкторском бюро которого начал работать Валерий после окончания института. Этим можно объяснить и то внимание, с которым было встречено заявление Кубасова с просьбой направить его в отряд космонавтов.
- Нам стало ясно, - вспоминал Кубасов, - что путь в космос открыт и специалистам. Академик Королев, который был сторонником полета в космос инженеров, говорил в те дни, я помню его слова наизусть: «Отныне, после Феоктистова, дорога в космос открыта ученым. Им теперь доступны не только сухие цифры и записи приборов, фото- и телеметрические пленки, показания датчиков. Нет, сейчас им доступно свое, живое восприятие событий, чувство пережитого и виденного. Им отныне представляется увлекательная возможность вести исследования так, как они это пожелают, тут же анализировать полученные результаты и продвигаться дальше». После этого я уже не находил покоя...
«Беспокойство» Кубасова выражалось прежде всего в интенсивной работе. Вначале он работает по программе, предусматривающей стыковку двух кораблей «Союз» на орбите. Так создавался прообраз будущей орбитальной станции. Кубасов - дублер Алексея Елисеева. Они отрабатывают переход из корабля в корабль через открытый космос. И эта работа, естественно, сближает Кубасова с Алексеем Леоновым - тогда единственным советским космонавтом, который был в открытом космосе. Все это было так недавно, и вот уже Кубасов и Леонов вместе - стыкуются с американцами, а Елисеев - технический руководитель их полета в подмосковном Центре управления!
Однако не будем забегать вперед. В эти неполные семь лет в жизни Валерия Кубасова произошло немало событий, из которых в его семье выделяют два самых главных: 1. появление у Катюши Кубасовой брата Димы и 2. полет их папы на космическом корабле «Союз-6».
На «Союзе-6», который пилотировал Георгий Шонин (кстати, он принимал непосредственное участие в подготовке программы ЭПАС. Умер в апреле 1997 года), была смонтирована 50-килограммовая сварочная установка «Вулкан», на которой Валерию было поручено провести ряд опытов по сварке металлов в условиях космического вакуума и, что особенно важно, - невесомости. Валерий пробовал произвести сварку тремя различными способами в разгерметизированном орбитальном отсеке, сварить сталь и титан, разрезать нержавейку и алюминий. Установка барахлила, возникла угроза пожара, эксперимент был остановлен. И все-таки надо признать, что пионерская работа Кубасова на «Союзе-6» стала началом целой серии разнообразных технологических и материаловедческих экспериментов, проводимых и нашими космонавтами, и американскими астронавтами. Эксперимент подобного типа был включен в программу совместного полета и успешно выполнен на орбите.
- Космическая эпоха не ограничивается лишь пассивным изучением околоземного пространства, - говорил Валерий Кубасов. - Человек всегда заставляет природу служить себе.
Космонавт прав. Сегодня уже ясно, что космические методы исследования нашей планеты привели, по существу, к ее второму открытию. А последние годы, когда осуществлялись многомесячные разнообразные космические программы, стало очевидным, что эта пустота, этот мир «из ничего», лишенный тяжести, может свершить не меньшую революцию в наших представлениях о свойствах веществ и материалов. Мы добывали и изготовляли их сотни лет и не подозревали, что свойства эти во многом диктуются земной тяжестью и могут меняться в фантастических пределах, если человек перенесет свои мастерские поближе к звездам.
Через некоторое время для первой орбитальной станции «Салют» назначаются основной и дублирующие экипажи: Алексей Леонов, Валерий Кубасов, Петр Колодин и Георгий Добровольский, Владислав Волков и Виктор Пацаев. В июне 1971 года экипажи уже на космодроме, все идет по плану, журналисты берут последние интервью, и вдруг, как гром среди ясного неба: врачи нашли у Кубасова некое затемнение в легких и наложили запрет на его полет. Можно представить себе меру отчаяния Валерия. Петя Колодин, для которого это был первый полет, пришел ко мне в номер гостиницы и плакал. Леонов готов был разорвать Кубасова на части. Потом успокоился и стал просить Госкомиссию не менять весь экипаж, а сменить лишь бортинженера, отдать ему Волкова. Владислав, которому, конечно же, очень хотелось полететь, совершает маленький подвиг истинного товарищества, отклоняет это предложение и заявляет, что полетит только с Добровольским и Пацаевым. Вчерашние дублеры стартуют в космос.
Настоящая человеческая драма. Мера ее глубины определилась лишь через 23 дня, когда при возвращении на Землю Георгий, Владислав и Виктор погибли. И не случись этой медицинской придирки, погиб бы сам Кубасов вместе с Леоновым и Колодиным: ведь смертельный изъян в космическом корабле «Союз-11» уже существовал и не зависел от экипажа...
К полету по программе ЭПАС издательство «Планета» выпустило открытки с портретами всех членов обоих экипажей. Слейтон с открытки смотрит вам прямо в глаза - серьезный, немолодой уже человек. Дональду Слейтону, командиру стыковочного модуля корабля «Аполлон», в марте 1975 года исполнился 51 год. Старше его в космосе тогда никого не было. А ведь могло быть иначе, если бы...
Мировая война с фашизмом начинает летную биографию Дика - так зовут его друзья. Слейтон- пилот 304-й группы бомбардировщиков «В-25». 56 боевых вылетов в Европе. Он вернулся домой и стал инструктором, учил молоденьких ребят-первогодков водить боевые тяжеловозы «В-25» и «В-26». Ведь война еще продолжалась: их ждала Япония.
Слейтон успел и там повоевать. 319-я группа тяжелых бомбардировщиков базировалась на Окинаве, и он совершил 7 боевых вылетов, прежде чем на линкоре «Миссури» был подписан акт о безоговорочной капитуляции самураев...
Война кончилась, и он вернулся к своей работе инструктора - а что еще он умел делать? Хорошо он умел только летать. Но однообразный ритм инструкторской жизни тяготил его. Быть может, неосознанно, но упрямо тянулся он к чему-то большему. Слейтон поступает в университет штата Миннесота и в 1949 году получает диплом авиационного инженера. Опытный летчик с дипломом - это уже что-то, и Дика приглашают в Сиэтл: есть место в компании «Боинг».
Выдержал он там только три года: сидячая жизнь не для него. Нашел место пилота Национальной гвардии штата Миннесота. Тоже какая-то смешная должность. Покой он обрел в школе летчиков- испытателей на базе ВВС им. Эдвардса. Здесь он летает много, занят по горло. «В этой суматохе он с трудом нашел минутку и женился на дочери фермера Марджори Ланни из Лос-Анджелеса, - писал один американский журнал. - В 1957 году у него родился сын...» Добавим: единственный ребенок в семье Слейтонов.
Вскоре после этого, в апреле 1959 года он зачисляется в первую семерку американских астронавтов. К этому времени Слейтон - признанный ас. Он налетал уже 4000 часов, из них 2500 - на реактивных машинах. На его плечах погоны майора ВВС. Здоровье атлетическое, кого же принимать в астронавты, как не его?
- Я стал астронавтом как раз потому, что мне нравилась испытательная работа, - рассказывал Слейтон. - Когда наша страна занялась своей первой космической программой - проектом «Меркурий», - рассказывает Слейтон, - мне было предложено участвовать в ней. Я с энтузиазмом согласился и никогда об этом не пожалел. Это захватывающая работа с постоянно изменяющимися пределами, которая позволяет сделать много нового и интересного...
Слейтон назначается командиром «Авроры-7» - второго американского орбитального корабля. Но 15 марта 1962 года, за два месяца до старта, врачи отстраняют его от полета, обнаружив перебои в ритмах сердца - медленную фибрилляцию. Вместо него три витка вокруг Земли делает Скотт Карпентер. А Дик?
- Я продолжал тренироваться в той же степени, как и другие астронавты, назначенные на определенные программы.
В 1963 году его отстраняют от полета официально. Все уверены, что он уйдет из НАСА - ведь ему предлагают завидные контракты известнейшие авиационные фирмы. Но он остается. В Хьюстоне Слейтон становится заместителем начальника отряда астронавтов, а впоследствии - начальником. Он комплектует экипажи космических кораблей. Один за другим уходят его друзья по первому отряду в космос, чтобы вернуться оттуда национальными героями. Да что друзья! Он отбирает новичков, и новички эти тоже улетают, а он остается на Земле.
- Я выбирал команды, но никогда не был наделен властью выбрать себя, - грустно улыбается Дик.
