— Здесь случилось великое зло, — сказал Зани.
— Расскажите мне о других преступлениях, — попросил Дагориан.
— Вы собираетесь разрешить эту тайну за один день? Разве вы не выступаете завтра вместе со всей армией?
— Выступаю, однако хочу все же посмотреть донесения.
Сев на коня, Дагориан вернулся в новые казармы, где внимательно прочитал доставленные ему отчеты, а затем попросил своего непосредственного командира Антикаса Кариеса принять его.
Его продержали в ожидании около часа. Антикас вошел в кабинет прямо из сада, где упражнялся в фехтовании, голый до пояса и потный. Вытершись поданным слугой полотенцем, он сел за письменный стол и выпил воды. Слуга зачесал назад его волосы, массируя щеткой голову, намаслил их и связал хвостом. Вентриец, махнув рукой, отпустил его и перевел свои темные глаза на Дагориана.
— Вы желали меня видеть?
— Так точно. — Дагориан вкратце доложил ему об убийствах, между которыми, по мнению Зани, существовало нечто общее.
— Зани — мастер своего дела, — согласился Антикас. — Он служит в сыске уже четырнадцать лет, отлично справляется со своими обязанностями, и ум у него острый. А вы что думаете обо всем этом?
— Я читал донесения. В каждом случае убийцы были схвачены и сознавались без применения пыток. Однако водном отношении я согласен с Зани.
— В каком же?
— Двадцать семь провидцев за шестнадцать дней — и каждый из них, судя по донесениям, чего-то боялся.
Антикас взял приготовленную чистую рубашку, стряхнул с нее розовые лепестки, надел на себя и сел снова.
— Вы хороший боец, и движения у вас четкие.
— Благодарю вас, сударь, — сказал Дагориан, растерявшийся от перемены разговора.
— Стойка, вот что вас губит.
— Негуста тоже так сказал.
— Будь он лет на двадцать моложе, я вызвал бы его — это нечто исключительное. — Антикас снова глотнул воды. — Из вашего послужного списка я выяснил, что вы готовились стать священником.
— Так и было, пока не погиб мой отец.
— Все верно — мужчина должен поддерживать фамильную честь. Мистическим навыкам вы тоже обучались?
— Совсем недолго, и магией я не владею.
— В итоге, я думаю, окажется, что все эти преступления произошли из-за соперничества между мелкими магами. Однако и без внимания этого оставлять нельзя. Выясните, кто из мистиков еще остался в живых. Один из них и будет виновником.
— Я попытаюсь, но вряд ли смогу успеть за один день.
— Вы правы. Оставайтесь здесь. Я пришлю за вами, когда мы переправимся через Великую реку.
— Слушаюсь. Я должен считать это наказанием, сударь?
— Нет — просто приказом. — Антикас стал перебирать бумаги у себя на столе, но Дагориан не уходил. — Что-нибудь еще?
— Да, сударь. Что, если обратиться за помощью к господину Калижкану? Он прославленный чародей, и это помогло бы сберечь время.
— Господин Калижкан готовит себя, чтобы помочь королю в предстоящей битве с кадийцами, однако я передам ему вашу просьбу. — Дагориан, отдав честь, собрался повернуться кругом и выйти, но Антикас остановил его: — В следующий раз не спрашивайте, что считать наказанием, а что нет. Когда я захочу вас наказать, вы поймете это сразу.
Дагориан и Зани объехали три дома в северной части города, где, по сведениям, жили прорицатели и астрологи, но все они были пусты, и соседи не знали, куда девались хозяева. Четвертый дом находился в богатом квартале под названием Девять Дубов. Особняки здесь стояли среди обширных садов с фонтанами и мощеными дорожками.
Дом, который они искали, был облицован зеленым мрамором, но навстречу двум всадникам никто не вышел. Они спешились и сами привязали коней у входа.
Парадные двери были накрепко заперты, окна закрыты зелеными ставнями. В саду показался везущий тачку старик с зеленой нашлепкой на одном глазу.
— Где хозяин? — подойдя к нему, спросил Дагориан.
— Уехал.
— Уехал куда?
— Кто ж его знает? Погрузил все ценное в три повозки и укатил.
— Когда это было?
— Четыре дня назад… нет, теперь уж пять.
— Как тебя звать? — вступил в разговор Зани.
— Я Чорик, главный садовник — хотя теперь в садовниках только я и остался.
— Твой хозяин был чем-то обеспокоен? — спросил Дагориан.
— Можно и так сказать.
— А как можно сказать еще? — поинтересовался Зани.
— Боялся он, вот что.
— Что его так напугало? — спросил Дагориан. Чорик пожал плечами.
— Не знаю, да мне и дела нет. Весна идет — мне сажать надо, а не забивать голову чужими страхами. Можно я пойду?
— Погоди, — сказал вентриец. — Ты живешь здесь, в доме?
— Нет, у меня свой домик, там, в лесу. Теплый и уютный — мне, во всяком разе, подходит.
— А не случалось ли здесь в последнее время чего-нибудь странного? — допытывался Дагориан.
У старика вырвался сухой смешок.
— Странности тут все время творятся, как и у всех колдунов. Цветные огоньки в воздухе, пение по ночам — а сам еще спрашивает, почему куры нестись перестали. И зовет меня — приходи, мол, ночью, нам как раз одного до заветного числа не хватает. Нет уж, говорю, спасибо.
— Чего же он все-таки боялся? — настаивал Дагориан.
— Раз уж вы меня заставляете стоять и болтать языком весь день, так хоть заплатили бы, что ли.
— А не хочешь ли провести пару недель в тюрьме за противодействие людям короля? — рассердился Зани, но Дагориан поспешно выудил серебряную монетку. Старик прикарманил ее с недюжинным проворством и угрюмо посмотрел на Зани.
— Всякий труд должен оплачиваться — кто бы иначе на вас работать-то стал? Ну так вот. Прошлый месяц я несколько дней был в отлучке — выдавал свою младшенькую за одного хуторянина из Каптиса. А вернулся и гляжу — кое-кого из слуг нету, а хозяин купил трех здоровенных черных псов с зубищами, что твои кинжалы. Я их сразу невзлюбил и спрашиваю Сагио…
— Сагио? — повторил Зани.
— Младшего садовника. Хороший парень — он после тоже ушел. А он мне и говорит, что хозяин, мол, из дома больше не выходит — будто бы кто-то на него смертную порчу наслал. Сидит день-деньской в библиотеке над своими свитками, а собаки вокруг дома бегают, стерегут, значит. Собаки-то на него и накинулись — взбесились, не иначе. Еле он успел запереться в библиотеке, а они тогда друг дружку на куски разорвали. Кровищи-то! Мне же и убирать пришлось, нам с Сагио то есть. Тому, кто заводит таких злющих псов, беды не миновать, верно ведь? Я так думаю, они от холода свихнулись. Мраморный дом нешто протопишь? У меня там внутри зуб на зуб не попадал.
— И после этого хозяин уехал?
