Мейсон проводил Вирджинию Бакстер к месту, которое было отгорожено от остальной части зала суда.

– Пожалуйста, – успокаивающим тоном сказал он, – не нервничайте.

– Это все равно что просить замерзшего человека не дрожать, ответила она. – Я не могу не нервничать. Внутри, а, наверное, и снаружи, я трясусь как осиновый лист. Внутри у меня словно колотят крылышками тысячи бабочек.

– Это предварительное слушание, – объяснил Мейсон. – Рутинное дело для судья. Обычно он просто передает дело в Суд более высокой инстанции, при этом значительно увеличивая размер залога. Иногда даже не разрешает освобождать обвиняемого под залог. Да вы сами все увидите.

– У меня больше нет денег, мистер Мейсон. Я отдала все. Иначе придется за бесценок продавать мое недвижимое имущество.

– Знаю, – сказал Мейсон. – Я просто рассказал вам, что может случиться. Однако наличие у вас недвижимого имущества может повлиять на установление судьей размера залога.

– У вас нет надежды... выручить меня во время этих предварительных слушаний?

– Обычно, – сказал Мейсон, – судья передает дело в высшую инстанцию, если прокурор хочет, чтобы разбирательство было продолжено. Но иногда случаются удачи... Я никогда не слышал, чтобы дело доходило до допроса обвиняемого во время предварительных слушаний. Но если у судьи появится хоть малейшая возможность закрыть процесс, я буду настаивать на том, чтобы вас допросили, с тем чтобы судья увидел, с кем он имеет дело.

– Если бы не та ужасная статья в газете, – вздохнула она. – И не та фотография!

– С точки зрения редактора газеты, это был отличный материал, заметил Мейсон. – Видны удивление и ужас на вашем лице, и вам эта фотография может сослужить хорошую службу в предстоящем разбирательстве.

– Но она испортила мою репутацию, – ответила Вирджиния. – Мои друзья теперь будут шарахаться в стороны от меня.

Мейсон хотел было что-то сказать, но воздержался. Открылась дверь, ведущая в кабинет судьи.

– Встаньте, – приказал Мейсон своей подзащитной.

Зрители, находившиеся в зале судебных заседаний, поднялись. Судья Кортлейнд Алберт занял свое место и оценивающе посмотрел на обвиняемую.

– Сегодня мы проводим предварительные слушания по делу «Народ против Вирджинии Бакстер», – объявил он. – Все готовы к началу процесса?

– Защита готова, – сказал Мейсон.

Джерри Касвелла, одного из молодых заместителей окружного прокурора, часто посылали на предварительные слушания и он стремился создать себе репутацию и привлечь к себе внимание начальства. Он поднялся на своем месте.

– Обвинение, – драматично заявил Касвелл, – всегда готово.

– Вызывайте своего первого свидетеля, – сказал судья Алберт.

Касвелл вызвал носильщика из аэропорта.

– Вы знакомы с обвиняемой? – спросил он после того, как свидетель принял присягу.

– Да, сэр. Я видел ее.

– Семнадцатого числа этого месяца?

– Да, сэр.

– Вы работаете носильщиком в аэропорту?

– Да, сэр.

– Вы занимаетесь транспортировкой багажа?

– Да, сэр.

– Семнадцатого числа этого месяца обвиняемая показала вам в аэропорту чемодан?

– Да, сэр, показала.

– Если увидите этот чемодан, вы узнаете его?

– Конечно, узнаю.

Касвелл кивнул сотруднику полиции, который внес чемодан.

– Это тот чемодан?

– Да, сэр, это он.

– Прошу пометить его как вещественное доказательство 'А', – сказал Касвелл.

– Принято, – постановил судья Алберт.

– Обвиняемая сказала вам, что это ее чемодан?

– Да, сэр.

– Чемодан открывали в вашем присутствии?

– Да, сэр.

– Что находилось в чемодане, кроме одежды?

– Было несколько пластиковых пакетов.

– Сколько? Вам об этом известно?

– Я не считал. Пакетов было довольно много.

– У меня все, – объявил Касвелл. – Можете начинать перекрестный допрос.

– Обвиняемая сказала вам, что это ее чемодан? – спросил Мейсон.

– Да, сэр.

– Она передала вам багажный талон?

– Да, сэр, передала.

– Вы сравнивали номер данного вам талона с номером на чемодане?

– Да, сэр.

– Сколько талонов обвиняемая передала вам?

– Она передала мне два багажных талона.

– Что стало со вторым талоном?

– Второй талон был на сумочку.

– Ее открывали?

– Да, сэр.

– До того как открыли чемодан, произошел ли какой-либо разговор с человеком, который представился сотрудником полиции? – спросил Мейсон.

– Да, произошел. Сотрудник полиции Джек Эндрейвс показал этой женщине свое удостоверение и спросил, ее ли это чемодан.

– Что она ответила?

– Она ответила утвердительно.

– Что сказал мистер Эндрейвс?

– Спросил, может ли он открыть чемодан.

– Другого разговора не было?

– Я передаю существо разговора.

– Я спрашиваю вас не о существе, – заметил Мейсон. – Я спрашиваю вас о самом разговоре. Спросил ли офицер Эндрейвс, у мисс Бакстер: уверена ли она, что это ее чемодан, и может ли она подтвердить это, описав находившиеся в нем вещи?

– Да, сэр, именно так.

– Затем он попросил ее открыть чемодан, чтобы проверить ее слова, не так ли?

– Да, сэр.

– Что вы скажете о сумочке? Просил ли офицер опознать ее?

– Он просто спросил, ее ли это сумочка.

– И она ответила утвердительно?

– Да.

– Что произошло потом?

– Полицейский открыл сумочку.