Какой-то человек распахнул дверь, сердито глянул на Мейсона.

— В чем дело?

— Я Перри Мейсон, адвокат миссис Брил, — громко произнес Мейсон. — Я хочу видеть свою клиентку.

Мейсон услышал слова миссис Брил: «Заходите мистер Мейсон», и в этот самый момент человек, открывший дверь, и полицейский набросились на Мейсона и вытолкнули его в коридор. Агент захлопнул дверь.

— Я вас предупреждал: никого не пускать, — сказал он.

— Я и не пускал этого парня. Вот ему и вздумалось стучать.

— И стучать не позволяйте, — приказал агент и скрылся за дверью.

Стоя в коридоре, Мейсон дождался, пока агент снова открыл дверь, и громко, чтобы его услышали в палате, сказал:

— Миссис Брил, не отвечайте на вопросы, пока меня не впустят.

Дверь захлопнулась. Полицейский хмуро уставился на Мейсона.

— А с вами трудно договориться. — В его голосе чувствовалась угроза.

— Вовсе нет. — Мейсон ухмыльнулся и протянул ему портсигар.

Полицейский, поколебавшись, взял сигарету, чиркнул спичкой и кивнул в сторону выхода.

— Уходите подобру-поздорову.

— Я останусь. Вы охраняете палату, а не коридор.

— Вам здесь нечего делать.

— Дело всегда найдется.

Полицейский мрачно прикидывал, как быть. Снова из палаты донеслись сердитые голоса. Немного погодя сержант Голкомб внезапно открыл дверь.

— Так и быть, Мейсон, заходите, — сказал он. Мейсон вошел в палату. Репортер уголовной хроники сидел за маленьким столиком, перед ним лежала раскрытая записная книжка со стенографическими записями, в руке он держал наготове авторучку. Ларри Самсон, помощник окружного прокурора, стоял у кровати, заложив руки в карманы пальто. У окна с профессионально-бесстрашным выражением лица стоял доктор Джиффорд. Возле него — рыжеволосая сестра с большими карими глазами, прекрасным цветом лица и решительной линией рта. На больничной койке с чуть приподнятым изголовьем лежала Сара Брил и взирала на них из-под бинтов спокойными, невозмутимыми глазами. Сломанная нога в гипсе была подвешена, и противовес висел над кроватью.

— Повторяю, джентльмены, этот спор нас никуда не приведет, — говорил доктор Джиффорд. — Моя пациентка перенесла сильное нервное потрясение. Я не намерен подвергать ее здоровье опасности из-за непрерывных допросов и запугивания.

— Да бросьте вы! — вырвалось у явно раздраженного сержанта Голкомба. — Никто ее не запугивает.

— Малейший намек на запугивание, — продолжал доктор Джиффорд, — и интервью закончится.

Сара Брил улыбнулась Мейсону. Улыбка была довольно жалкая — голова забинтована, сбоку кровоподтек.

— Доброе утро, мистер Мейсон, — сказала она. — Я хочу, чтобы вы были моим адвокатом.

Мейсон кивнул в знак согласия.

— Как я понимаю, — продолжала она, — меня обвиняют в убийстве. Я согласилась сделать заявление только в присутствии адвоката.

— Вы понимаете, миссис Брил, — начал сержант Голкомб, — что ваше нежелание снять с себя предъявляемые вам обвинения…

— Дайте-ка я растолкую ей это, — прервал его Ларри Самсон. — Я хочу еще раз объяснить миссис Брил, и примите это к сведению, мистер Мейсон, что мы не ставим своей целью заманить миссис Брил в ловушку и вынудить ее сделать какие-то признания. Косвенных улик более чем достаточно, чтобы подтвердить обвинение в убийстве без смягчающих вину обстоятельств. Так вот, если она невиновна и может представить аргументированные доказательства, мы снимем с нее обвинение. Мы даем ей возможность избежать огласки в газетах и позора суда.

— Вздор! — сказал Мейсон. — Чистейшей воды демагогия, миссис Брил. Раз уж они выдвинули против вас обвинение в убийстве без смягчающих вину обстоятельств, только чудо заставит их теперь от него отказаться. А все разговоры, что они-де дают вам шанс оправдаться, всего-навсего уловка. Хотят, чтобы вы заговорили, а они ухватятся за какие-то неувязки в вашем рассказе, расставят свои ловушки и добьются от вас признания.

Самсон вспыхнул от гнева.

— Кончайте острить или убирайтесь отсюда, — заявил сержант Голкомб.

— Я вправе повидаться со своей клиенткой, — ответил Мейсон. — А дать ей совет — мой долг.

— Советуете не отвечать на вопросы? — съязвил Самсон.

— Отнюдь нет, — отозвался Мейсон. — Просто исправляю неточности в вашем заявлении. Клиентка вольна поступать по собственному усмотрению. Но мой долг — уведомить ее, что она может не отвечать на вопросы, а если она нервничает или чем-то взволнована, вправе отложить интервью до консультации со мной.

— До того, как вы научите ее, что говорить, — насмешливо подхватил сержант Голкомб.

— Я имел в виду именно то, что сказал, — ответил Мейсон.

— Послушайте, какой смысл спорить? — вмешалась в разговор миссис Брил. — Я намерена сделать заявление, но хотела, чтобы при этом присутствовал мой адвокат.

— Вот это уже лучше, — одобрительно кивнул Самсон. — Вы разумная женщина и прекрасно понимаете, какой вред причинят вам косвенный улики, если вы не опровергнете предъявленного вам обвинения.

— Я не представляю, о чем вы говорите, ссылаясь на какие-то косвенные улики, — заявила миссис Брил.

— Миссис Брил, — начал Самсон. — Я буду с вами совершенно откровенен, я скажу вам правду, возможно жестокую. Все это для вашего же блага. Когда вчера вечером вас сбил автомобиль, в вашей сумке обнаружили револьвер тридцать восьмого калибра. Полиция взяла на экспертизу пулю из этого револьвера. Они сделали ее микрофотографии. Извлекли роковую пулю, оборвавшую жизнь Остина Галленса, сделали и ее микрофотографию. Как на микрофотографиях, так и при сличении обеих пуль отказалось, что они не только идентичны, но и выпущены из одного револьвера. Иными словами, миссис Брил, пулей из револьвера, обнаруженного вчера вечером в вашей сумочке, убит Остин Галленс.

— Молодой человек, — сказала миссис Брил, бросив взгляд на Самсона, — вы уверены, что револьвер нашли в моей сумке?

— Абсолютно уверен, — ответил Ларри Самсон. — Сумка лежала возле вас на мостовой, когда…

— Но это вовсе не означает, что это была моя сумка, — оборвала его миссис Брил. — Я в то время была без сознания. Вы не можете обвинять меня в чем-либо только потому, что рядом со мной лежала какая-то сумка. Я не знаю, кто ее подкинул.

Мейсон усмехнулся и незаметно подмигнул доктору Джиффорду.

— Вы утверждали, что эта женщина не способна отвечать на вопросы из-за путаницы в мыслях, — возмущенно выговаривал доктору сержант Голкомб.

Ларри Самсон, чуть поколебавшись, открыл кожаную сумку, лежавшую в углу палаты на полу.

— Миссис Брил, — обратился он к больной, — я сейчас покажу вам сумку, а вы скажете, ваша она или нет.

Точно фокусник, Самсон выхватил из сумки другую — с пластмассовыми кольцами-ручками под нефрит и покачал ею перед собой.

Миссис Брил скользнула по ней почти равнодушным взглядом.

— Пожалуй, когда-то у меня была такая сумка, но я не могу сказать наверняка. В общем, молодой человек, я не могу заверить вас, что это моя сумка… Было что-то в этом роде, но давно.

Самсон растерялся. Потом решительно сунул руку в сумку и вытащил частично связанный