много шуму, старушкам внизу всегда интересно, к кому ее вызвали, и все такое. Словом, это надо делать только в случае крайней необходимости.

— А сейчас еще не крайняя? — испуганно спросила Ляля.

— Может, к утру вообще все пройдет… У меня у самой был такой приступ в Германии, на нервной почве, — припомнила Даша. — Мне стало плохо, а утром я уже была как огурчик. Надо подождать. Может, он вообще поспит часок-другой и встанет здоровой. Так тоже бывает.

— Слушай, Лавря, а Мелешины в городе? — спросил вдруг Петька.

— Мелешины? Нет, они в Пярну, у Елизаветы Григорьевны там сестра живет, они на все лето уехали…

Мелешины — соседи Даши по лестничной площадке. Петька был очень дружен с Василием Константиновичем Мелешиным.

— Зачем они тебе? А, понимаю… Ты рассчитывал на его машину?

— Правильно мыслишь, Лаврецкая. Ведь если освобождать Симу, то без машины и пытаться не стоит. Куда мы ее денем в случае удачи?..

— Петька, а что, если попросить Мишу Коршунова? Все-таки ты тогда спас его сестру, и, мне кажется, он не откажет нам… Если, конечно, он в Москве…

— А что, неплохая мысль, — почесал в затылке Петька. — Надо будет с ним связаться, он неплохой парень вообще-то…

Они еще довольно долго совещались, но так и не смогли ничего толкового придумать. Потом явился Игорь. Его быстро ввели в курс дела.

— Ну и ну! — покачал он головой. — Действительно, неслабая история… Но женщину нужно спасать! И как можно скорее.

— Кто же с этим спорит, — пожала плечами Даша. — Вопрос в том как!

— Наверное, здесь надо зайти с другого конца… — проговорил Игорь.

— Что это значит? — насторожился Петька.

— Ну, действовать как бы не со стороны жертвы, а со стороны преступника…

— То есть?

— Надо бы узнать о нем побольше… Как его фамилия?

Они растерянно переглянулись. Ни фамилии, ни имени-отчества Кострючко не называл.

— Зачем тебе его фамилия? — спросила Даша.

— Как зачем? Мы могли бы подобраться к нему, поглядеть, с чем это едят, насколько он крутой, как там все обстоит, и тогда уже действовать.

— А ведь Круз прав! — воскликнул Петька. — Мы уже думали, что его люди не слишком продвинутые и профессиональные, значит, и он не самый крутой… Просто ученые изобретатели, они… ну, словом, с ними несложно справиться и не очень крутым проходимцам… Ах черт, мы сваляли дурака! Теперь надо ждать, когда он придет в себя…

— У него жар?

— Ну да!

— А вы мерили температуру?

— Нет, и так видно. Он весь горит!

— Надо дать ему растворимый аспирин, температура хоть ненадолго упадет, и тогда он нам все скажет! — сообразила Даша.

— Точно! — обрадовался Петька. — Ляль, у тебя аспирин есть?

— Только Эффералган.

— Без разницы! Тащи скорее!

— А это не вредно? — осторожно осведомилась Ляля.

— Что ж тут вредного — сбить температуру! — фыркнул Кирилл.

Ляля налила в стакан кипяченую воду и бросила туда таблетку. Когда она растворилась, девочка взяла стакан и направилась в комнату. Петька пошел за нею. Владислав Русланович лежал на спине с закрытыми глазами.

— Волны, — отчетливо произнес он, — какие большие волны! Это так красиво…

— Что? — прошептала Ляля испуганно. — Что он говорит?

— У него бред! — определил Петька.

— Я больше не могу… Они меня сбивают с ног… Волны… сбивают…

Петька подошел к кровати, поднял голову больного с подушки и взял у Ляльки стакан.

— Владислав Русланович, выпейте, вам станет легче…

Он поднес стакан к губам больного.

— Выпейте, выпейте!

Тот на мгновение открыл глаза.

— Что?

— Выпейте лекарство! — потребовал Петька. — Лялька, помоги!

Вдвоем они все-таки сумели напоить Владислава Руслановича. Он в изнеможении откинулся на подушку.

— Интересно, через сколько твой Эффералган подействует? — шепотом спросил Петька.

— Не знаю… Думаю через полчаса… Когда мама болела гриппом, на нее через полчаса подействовало…

— Хорошо бы.

Они вернулись на кухню.

— Ну что? — спросил Хованский.

— Влили! — с удовлетворением ответил Петька. — Теперь надо ждать.

Через полчаса Петька встал и отправился проведать больного. Тот лежал с открытыми глазами, и взгляд у него был вполне осмысленный.

— Владислав Русланович, вам лучше?

— Вроде бы. Слушай друг, я весь мокрый, дай мне из сумки чистую майку. И полотенце.

Петька все сделал, помог ему переодеться, дал выпить холодного чая с лимоном и лишь потом решился спросить:

— Владислав Русланович, скажите, пожалуйста, как зовут этого человека, который вас преследует, и где он живет.

— Зачем это?

— Очень, очень нужно.

— Нет, это лишнее.

— Владислав Русланович, нам необходимо знать, с кем мы… воюем. Поймите!

Тот хотел что-то возразить, но у него не было сил.

— Воскресенский Владимир Михайлович.

— А адрес?

— Он живет за городом, в поселке Звонаревка, по Ярославской дороге, это поселок театральных деятелей… Улица Лиственная, дом пять…

— Отлично! Спасибо!

— Только вы туда не суйтесь, ребята, это опасно… — с трудом проговорил Кострючко и снова закрыл глаза.

— Вам опять хуже? — тихонько спросил Петька.

Тот не ответил. Впрочем, и так было видно, что ему совсем худо.

Петька на цыпочках вышел из комнаты.

— Ну что?

— Узнал. И фамилию, и адрес.

— Ему лучше? — с надеждой спросила Ляля.

— Да нет, видно, лекарство сбило температуру, а теперь опять… Этот тип живет за городом, в какой-то Звонаревке по Ярославской дороге. Там поселок артистов…

— Я знаю, где это! — воскликнула Даша. — Это недалеко от нашей дачи! Там у бабушки подруга