— Кто-то приехал! — сказала Муся. — Чужой!

— Она подняла глаза и ахнула. У калитки стоял Медынский. Он смотрел на Мусю и улыбался.

— Всеволод Григорьевич! — выдохнула Муся. — Вы?

— Я! — радостно смеялся он. — Я же обещал вам стол сколотить, но все никак не мог вырваться. А тут случайно одно дело отложилось на осень, ну я и решил махнуть сюда на недельку! Не прогоните? О! Здравствуй, Виктория!

— Заходите, заходите! — засуетилась Муся.

— Ого! Сколько грибов! Сами собирали? — спросил Медынский.

— Да, конечно… Вы любите грибы?

— Обожаю! И собирать, и есть!

— Ой вы, наверное, голодный! — всплеснула руками Муся.

— Да нет!

— Молока хотите?

— Молока хочу! А бабушка где? Все по лесу бродит?

— Ну, конечно. Я сейчас!

— Между прочим, — начала Виктоша, — Муська мне десять минут назад говорила, что чувствует ваше приближение!

— Меня это не удивляет! Она еще и не такое чувствует!

— Ой! Всеволод Григорьевич, а Денис вам, значит, не дозвонился?

— Какой Денис?

— Так я и знала! — воскликнула Виктоша. — Всеволод Григорьевич, тут такое творится! — зашептала она.

— Что? Опять? Да что ж это вам неймется? Даже здесь умудрились что-то нарыть?

— Ой не говорите!

— Но тут вернулась запыхавшаяся Муська с крынкой молока и буханкой серого хлеба.

— Мусь, а ведь Денис теперь уж точно не найдет Всеволода Григорьевича.

— А? Что? — Муська точно очнулась от сна. — Ты о чем, Вика?

— Как о чем? О Денисе!

— Ах да!

— Пока Медынский с наслаждением пил молоко, Виктоша едва слышно прошипела:

— Очнись, малахольная! Так нельзя! Он же все поймет! Совсем крыша поехала!

— Да-да, ты права, Вика. Я постараюсь…

— Вы чего там шепчетесь? — полюбопытствовал Медынский.

— Да вот, Муська размышляет, чем вас еще угощать! — объяснила Виктоша. — Вы не думайте, мы знаем, что шептаться неприлично!

— Действительно! — засмеялся Медынский. — Ох, дочего же тут хорошо! А воздух — с ума сойти. Его просто пить можно, как это молоко. Ну, спасибо, это было вкусно! А теперь, девочки, выкладывайте, что тут у вас.

— Не успели девочки и рта раскрыть, как у калитки появился Степка.

— Наше вам с кисточкой! — начал он. — А Денис где?

— Привет! Денис уехал! — сообщила Виктоша.

— Как уехал? — ахнул Степка. — Когда?

— Вчера. А в чем дело?

— Куда уехал? — ответил вопросом на вопрос Степка.

— В Москву.

— Насовсем?

— Нет, должен скоро вернуться.

— А… Ну, я пошел!

— «Ясно, — подумал Степка, — на Петровку поехал, у него же там знакомые… Жалко, у меня такие новости… Но не говорить же про это с девчонками, хоть Денис вроде бы от них ничего не скрывал… Ладно, время терпит…»

— Какой забавный малый! — сказал Всеволод Григорьевич. Он пребывал в отличном настроении. С тех пор, как полгода назад Муся привезла его сюда, измученного, раненного, преследуемого бандитами, и он месяц прожил тут под неусыпным присмотром Ефросиньи Макаровны, которая ходила за ним, как за родным сыном, поила травами, лечила какими-то примочками, он почувствовал, что на этом свете у него появились родные люди. Эта странная, необычайно чистая девочка и старуха-знахарка словно заменили ему семью, родных, которых у него не было. И он рвался сюда, в деревню. Казалось, каждый глоток этого воздуха возвращает ему силы, потраченные в суматошной жизни огромного города. И потому он инстинктивно старался отодвинуть разговор о том, что же узнали тут девочки. Но они смотрели на него с такой надеждой! — Ну так что? Будете рассказывать?

— Всеволод Григорьевич! — решительно начала Виктоша, в то время как Муська сидела с блаженно-отсутствующим видом. — Мы утопили в болоте партию наркотиков!

— Что? — ошалел Медынский. — Что ты сказала?

— Ой, я не с того начала… Понимаете, Денис случайно встретил в лесу наркокурьеров…

— Виктория, голубушка, нельзя ли попроще? — взмолился Медынский. — Я ничего не понимаю!

— Но тут Муся очнулась.

— Погоди, Вика, я сама! Так вот, Всеволод Григорьевич, Денис гулял с бабушкой в лесу, она устала и села отдохнуть, а он бродил по лесу и вдруг услыхал разговор двух мужчин и увидел, как они вскрывали тайник. Отодвинули куст и что-то достали из ямы под ним. Естественно, ему стало интересно, что же там такое. И еще: одного человека он разглядел, а другого запомнил только по рыжей замшевой бейсболке.

— Очень интересно! Давай дальше!

— Он примчался за нами, и мы втроем пошли к этому тайнику. И оказалось, что там — наркотики! Самые настоящие, кокаин!

— Откуда вы знаете, что именно кокаин?

— Денис утверждал…

— Понятно!

— На другой день опять пришли двое, уже другие, и забрали еще один пакет… А потом мы встретили человека в рыжей замшевой бейсболке…

— И кто же он?

— Московский профессор химии, у которого тут дом… Анатолий Николаевич Филатов.

— Ничего себе! — присвистнул Медынский.

— И тогда Муська решила, что мы должны эти наркотики уничтожить, чтобы как можно меньше людей от них пострадало, — вмешалась Виктоша. — И мы утопили в болоте двенадцать килограммов!

— Утопили в болоте? Ну и молодцы же вы! С ума сойти! Утопили в болоте! Ничего не скажешь — красиво!

— Но что же нам было делать? Ведь каждый килограмм этой дряни губит сотни жизней! — несколько высокопарно проговорила Муся.

— Ты, как всегда, права, Мария, — улыбнулся Медынский. — А что же дальше?

— Девочки, перебивая друг друга, рассказали Медынскому все, вплоть до подвала с костями в неизвестном доме профессора и его пьяных воплей о катастрофе планетарного масштаба.

— Да, история… Значит, этот мальчик поехал в Москву, рассчитывая на меня? А я… Придется вернуться!

— Нет! — решительно возразила Муся. — Нет! Ему есть на кого рассчитывать, кроме вас! Он же москвич, не пропадет!

— «Ну и Муська, — подумала Виктоша, — всех готова в жертву своему Севочке принести…»

— Всеволод Григорьевич! Вам не нужно никуда уезжать, вы здесь тоже можете пригодиться! Ведь профессор здесь!

— Ладно, уговорила! — засмеялся Медынский. — Но хотелось бы все-таки убедиться… Кому-нибудь