Марк только успел подсесть к комм-пульту, намереваясь снова его включить, как Майлз с рассеянной улыбкой прибрел обратно в библиотеку. Марк обернулся, глядя как его брат-родитель собрался снова плюхнуться в кресло, но поколебавшись, уселся более осторожно. Майлз повел плечами, как бы расслабляя сведенные мускулы, откинулся назад и вытянул ноги. Он взял своей недоеденный хлебец, и срезу после бодрого замечания «Все прошло нормально, как ты думаешь?» — впился в кусочек зубами.

Марк посмотрел на него с сомнением. — Что прошло хорошо?

— Беседа. — Майлз запил кусок остатками своего остывшего кофе. — Ну, вот ты и познакомился с Катрионой. Отлично. И о чем вы говорили, пока я не спустился?

— О тебе. В буквальном смысле.

— А? — лицо Майлза осветилось интересом, и он выпрямился в кресле. — И что она обо мне говорила ?

— Мы главным образом обсуждали твои припадки, — сказал Марк мрачно. — Мне показалось, она знала об этом намного больше, чем ты решил доверить мне.

Майлз поник, нахмурясь. — Гм. Это не та моя особенность, на которой я действительно хотел бы заострять ее внимание. Но хорошо, что она знает. Я не хотел бы испытать соблазн снова скрыть столь глобальную проблему. Я усвоил урок.

— О, да, — Марк смотрел на него с негодованием.

— Я сообщил тебе главное, — возразил его брат в ответ на этот взгляд. — Тебе не стоило вдаваться во все кровавые медицинские детали. Ты был на Колонии Бета и ничего не мог бы с этим сделать.

— Это была моя ошибка.

— Вздор. — Майлз издал действительно великолепное оскорбленное фырканье; Марк решил, что в этом тонком великосветском проявлении раздражения чувствовалась рука его — их — тети Форпатрил. Майлз помахал незанятой рукой. — Все это был выстрел снайпера, а потом произошло больше медицинских случайностей, чем можно было предполагать. Что сделано — то сделано; я снова жив и хочу оставаться таким впредь.

Марк вздохнул, неохотно понимая, что если он хочет посыпать голову пеплом, его старший брат ему в этом не поможет. У того было на уме совсем другое.

— Так что ты о ней думаешь? — спросил Майлз с тревогой.

— О ком?

— О Катрионе, о ком же еще?

— Как о дизайнере пейзажа? Мне надо посмотреть на ее работу.

— Нет, нет, нет! Не как о дизайнере, хотя и в этом она тоже хороша. Как о будущей леди Форкосиган.

Марк моргнул — Что?

— То есть как это что? Она прекрасна, она умна — эта идея с приданым, о боже, Формюира удар хватит — и она невероятно уравновешено ведет себя в критических ситуациях. Спокойная, понимаешь? пленительно спокойная. Я обожаю ее спокойствие, я купаюсь в нем. Сила воли и остроумие в одном лице.

— Я вовсе не сомневался в том, подходит ли она. Это был просто непроизвольный возглас удивления.

— Она племянница Лорда Аудитора Фортица. У нее есть сын, Никки, ему почти десять. Симпатичный мальчик. Хочет быть скачковым пилотом, и я думаю, что осуществит это намерение. Катриона хочет быть садовым дизайнером, но я думаю, ей стоит продолжать заниматься терраформированием. Она порой бывает слишком скромна — ей надо развить в себе уверенность.

— Возможно она просто ожидала возможность ввернуть хоть словечко, — предположил Марк.

Майлз замолк, на мгновение пораженный сомнением. — Думаешь, я в этот раз слишком много болтал?

Марк отмахнулся — «не думай об этом» — и пошарил в корзинке, не спряталось ли там хоть крупица пряного хлебца. Майлз посмотрел на потолок, положил ногу на ногу и стал туда-сюда покачивать ступней.

Марк снова подумал о женщине, которую он только что видел. Довольно привлекательная, изящная яркая брюнетка в таком стиле, какой нравится Майлзу. Спокойная? Возможно. Конечно, сдержанная. Не очень выразительная. Пухленькие блондинки намного более сексуальны. Карин была чудесно выразительна; она даже умела пробуждать и в нем подобное умение, как он думал в наиболее оптимистические моменты. Майлз тоже крайне выразителен, но в своей собственной неустойчивой манере. Наполовину это просто чушь — но никогда нельзя быть уверенным, на какую именно половину.

Карин, Карин, Карин. Не стоит воспринимать ее нервный приступ как отдаление от него. Она встретила кого-то, кто ей больше нравится, и дает нам отставку, — прошептал в его мозгу кто-то из Черной Команды, и это не был озабоченный Пыхтун. Я знаю несколько способов избавиться от такого переизбытка мужчин. Даже тело никогда бы не нашли бы. Марк игнорировал мерзкое предложение. Ты не имеешь к этому никакого отношения, Убийца Даже если она встретила кого-то другого, скажем, на пути домой, находясь в одиночестве, — потому что он настоял, что полетит другим маршрутом, — то она обладала маниакальной честностью и сообщила ему, если бы это было так. Именно ее честность лежала в основе их проблем. Она была физически неспособна притворяться целомудренной барраярской девой, если ею не была. Она это бессознательно решила для себя в ситуации рассогласования представлений — одна нога здесь, на Барраяре, другая на Колонии Бета.

Но Марк был абсолютно уверен, что если бы ему предложили выбрать между Карин и воздухом, которым он дышит, то он, так и быть, предпочел бы отказаться от кислорода. Короче, Марк решил раскрыть перед братом всю картину своих сексуальных затруднений, чтобы получить у него совет. Сейчас для этого предоставлялась идеальная возможность, учитывая то, как безумно увлекся этой женщиной Майлз. Неприятность была в том, что Марк никак не был уверен, на чьей стороне Майлз окажется. Коммодор Куделка был другом и наставником Майлза, когда еще тот был хрупким юнцом, безнадежно помешанным на военной карьере. Выскажет ли ему Майлз сочувствие, или наоборот, в лучшем барраярском стиле возглавит поход за его головой? Майлз в эти дни вел себя ужасно по-форски.

Итак, наконец, после всех своих экзотических галактических романов. Майлз остановил свой выбор на барраярской фор-леди. Если только «остановил выбор» было верным словом — безапелляционно изрекаемые им утверждения противоречили тому, как он непроизвольно вздрагивал. Марк нахмурил брови, пытаясь разрешить эту загадку. — А мадам Форсуассон знает об этом? — спросил он наконец.

— Знает о чем?