Проверим. — Однако я уверен, что вы могли бы доставить себе это удовольствие, если бы решили попробовать.

Губы Би скривились. — Ваша вера в меня трогательна, Форкосиган.

Алексей Формонкриев веско сказал:

— Спасибо, но дочь форов достаточно хороша для меня. У меня нет никакой потребности или интереса к инопланетной экзотике.

Пока Майлз пытался понять, намеренно ли это высказывание порочило его мать-бетанку — с Би он был бы уверен, но Формонкриев никогда не задел бы его «по живому» — Катриона оживленно произнесла, — Я пойду к себе и возьму эти диски с данными, хорошо?

— Будьте так добры, мадам. — Майлз надеялся, что Би не сделал ее объектом своих бандитских методов беседы. Если же так, Майлзу стоило бы сказать несколько слов наедине своему псевдо-кузену. Или, возможно, даже прислать к нему своих оруженосцев, как в старые добрые дни…

Она встала, вышла в холл, поднялась на второй этаж и больше не возвращалась. В конце концов Формонкриев и Замори обменялись разочарованными взглядами, и, заговорив о том, что уже время уходить, стали собираться. Военный плащ Формонкриева, висящий на вешалке, уже успел высохнуть с момента его прихода, как отметил Майлз с неодобрением. Джентльмены вежливо передали слова прощания отсутствующей даме через госпожу Фортиц.

— Передайте госпоже Форсуассон, что я принесу диск с рисунками скачковых кораблей для Никки так скоро, как только смогу, — заверил майор Замори госпожу Фортиц, спускаясь по ступенькам.

Замори бывал здесь достаточно часто, чтобы успеть познакомиться с Никки? Майлз тревожно посмотрел на его правильный профиль. Он казался достаточно высоким, хотя не столь высоким как Формонкриев; именно его крупная фигура могла делать его столь угрожающим. Байерли был достаточно худощав, так что его рост не был настолько очевиден.

Словно неуклюже сбившиеся в кучу гуси, они застряли на минуту в выложенном плиткой холле, но Катриона больше не спустилась, и наконец, они смирились с этим и позволили выпроводить себя из парадной двери. Майлз заметил с некоторым удовлетворением , что дождь припустил еще сильнее. Замори нырнул под ливень, склонив голову. Госпожа Фортиц закрыла за ними дверь с гримасой облегчения.

— Вы с Катрионой можете воспользоваться комм-консолью в моем кабинете, — показала она Майлзу, и направилась собирать оставшиеся в комнате тарелки и чашки.

Майлз прошагал через холл в ее «офис-библиотеку», и огляделся. Да, это бы прекрасное и удобное место для переговоров. Выходящее на улицу окно было открыто настежь, ловя свежий воздух. Голоса с крыльца доносились во влажном воздухе с бестактной ясностью.

— Би, тебе не кажется, что Форкосиган волочится за госпожой Форсуассон? — это был Формонкриев.

Байерли Форратьер ответил безразлично, — А почему бы нет?

— Думаешь, она не испытывала бы отвращения? Нет, это может быть только какими-то делами, оставшимися от его расследования.

— Я бы не стал держать пари. Я знаю достаточно женщин, которые бы навострили ушки и пошли навстречу графскому наследнику, будь он даже покрыт зеленым мехом.

Майлз сжал кулаки, затем тщательно заставил себя успокоиться. О, да? Так, почему ты никогда не огласил этот список для меня, Би? Не то, чтобы он теперь ему это было важно…

— Я не утверждаю, что понимаю женщин, но, как я видел, приемчики Айвена на них действуют, — сказал Формонкриев. — Эх, если бы убийцы тогда, много лет назад, оказались чуть более умелыми, он мог бы унаследовать графство Форкосиган. Слишком плохо. Моя дядя говорит, что он был бы украшением нашей партии, если бы не имел семейного союза с проклятыми прогрессистами Эйрела Форкосигана.

— Айвен Форпатрил? — фыркнул Байер. — Эта партия ему не подходит, Алексей. Он бывает только там, где рекой льется вино.

В сводчатом проходе показалась натянуто улыбающаяся Катриона. Да, быстро захлопнуть окно было бы затруднительно. С этой идеей были кое-какие технические трудности; у окна была щеколда с рукояткой. Катриона также слышала эти голоса — и как долго? Она прошествовала в комнату, и наклонив голову, взглянула на него, вопросительно приподняв бровь, как будто говоря: Снова, не так ли? Майлз выдавил краткую обеспокоенную улыбку.

— А, вот и твой водитель, — добавил Байерли. — Одолжи мне свое пальто, Алексей, мне бы не хотелось замочить мой прекрасный новый костюм. Как он тебе? Его оттенок подходит к моему цвету лица, правда?

— Подчеркивает его, Би.

— О, но мой портной уверен, что это так. Спасибо. Хорошо, он уже открыл дверцу. Что касается стремительного рывка под дожем, можешь пробежаться. А я прогуляюсь с достоинством, в этом уродливом, но бесспорно водонепроницаемом Имперском предмете одежды. Ну, пошли… — Звук двух шагов затих в шуме дождя.

— Ну и тип, правда? — произнесла Катриона с полуулыбкой.

— Кто? Байерли?

— Он — очень надоедливый. Я едва могла поверить тому, что он осмеливался сказать. Или не скривиться при его словах.

— И я тоже с трудом верю в то, что говорит Би, — коротко ответил Майлз. Он придвинул второй стул к комм-пульту так близко к первому, как только осмелился, и усадил ее. — Откуда они все взялись? — Не в том смысле, что из оперативного отдела Имперского Штаба. Айвен, ты — крыса, и я собираюсь поговорить с тобой относительно того, какие сплетни ты распространяешь вокруг себя на службе…

— Майор Замори позвонил тете на прошлой неделе, — сказала Катриона. — Он показался вполне приятным человеком. Он долго болтал с Никки — меня поразило его терпение.

Майлза скорее поразил его ум. Проклятье, он использовал Никки как одну из щелей в броне Катрионы.

— Формонкриев первый раз появился несколько дней назад. Боюсь, он капельку зануден, бедняга. Форратьер просто пришел с ним сегодня утром, и я не уверена, что его приглашали.

— Думаю, он нашел себе новую жертву, чтобы ее выжать как губку, — сказал Майлз. Форратьеры казалось, относились к двум разновидностям — либо яркие личности, либо затворники; отец Би, младший из своего поколения, был скрягой-мизантропом второй разновидности, и никогда не уезжал далеко от столицы, если это было в его силах. — Би печально известен тем, что у него нет никаких видимых средств к существованию.

— Он хорошо с этим справляется, если так, — сказала Катриона рассудительно.

Майлз неожиданно осознал, что бедность высших слоев форского общества была проблемой, к которой у Катрионы могло быть личное отношение. Он вовсе не намеревался своей репликой вызвать симпатию к Байерли Форратьеру! Черт.

— Думаю, майор Замори был слегка раздражен, когда в начале его визита появились и они, — продолжала рассказывать Катриона. Она беспокойно добавила, — Я не знаю, зачем они пришли.

Посмотрите в зеркало, хотел подсказать ей Майлз, но сдержался. Он позволил своим бровям приподняться. — Правда?

Она пожала плечами и с легкой горечью улыбнулась. — У них не было дурных намерений. Возможно я была слишком наивна, думая, что этого, — она указала на свое черное платье, — будет достаточно, чтобы избавить меня от необходимости иметь дело с этими глупостями. Спасибо за попытку отправить их ради меня на Комарру, хотя не уверена, что они на это клюнули. Мои намеки, кажется, не действуют. А я не хотела быть невежливой.

— А почему бы нет? — сказал Майлз, надеясь поощрить это направление мысли. Однако грубость не сработала бы с Би; это только побудило бы его превратить все в соревнование. Майлз подавил болезненное желание спросить, не переступали ли ее порог и другие одинокие джентльмены, или он только что видел весь комплект. Он вряд ли хотел услышать ответ. — Но достаточно этих, как вы говорите, глупостей. Лучше поговорим про мой сад.

— Да, давайте, — откликнулась она с благодарностью и вызвала на экран тетиного комм-пульта две модели, которые демонстрировали естественный, имитирующий дикую природу и городской сад