— Пим доложил мне, что ты привел Доно. За это я тебе благодарен, — произнес Майлз, стиснув зубы. — Но зачем, проклятье, ты привел и их? — Он мотнул головой в сторону четырех графов- консерваторов, шествующих один за другим через палату к месту Бориса Формонкриева.

— Смотри, — пробормотал Айвен.

Когда граф Форхалас поравнялся со столом Ришара, тот выпрямился и улыбнулся ему. — Как раз вовремя, сэр! Я рад видеть вас!

Улыбка Ришара испарилась, когда граф Форхалас прошел мимо него даже не повернув головы в его сторону; судя по такой реакции Форхаласа на приветствие Ришара, тот, должно быть, был невидимкой. Форкалоннер, следующий по пятам своего старшего коллеги, по крайней мере кинул на Ришара хмурый взгляд — хоть какой-то признак узнавания.

Айвен задержал дыхание в радостном предвкушении.

Когда к Ришару подошел седовласый Фалько Форпатрил, Ришар сделал еще одну попытку:

— Рад, что вы это сделали… сэр?

Фалько остановился и холодно взглянул на него сверху вниз. Негромким голосом, который несмотря на это легко проникал во все концы комнаты, Фалько произнес, — Не долго вам радоваться. У нас есть неписаные правила, Ришар; если пытаетесь обойти мораль, то, черт возьми, вам бы лучше быть достаточно искусным в своих играх, чтобы не попадаться. А вы не были. — Фыркнув, он проследовал за своими товарищами.

Форфолс, идущий последним, яростно прошипел Ришару, — Да как вы посмели втягивать меня в ваши планы, используя мой дом, чтобы устроить это нападение? Я буду рад видеть, как вы из-за этого потерпите поражение. — Он двинулся вслед за Фалько, всем своим видом отстраняясь от Ришара.

У Майлза сделались круглые глаза, его губы приоткрылись — его уважение к кузену возрастало на глазах, — Занятая ночь выдалась, а, Айвен? — Он вздохнул, обратив внимание на хромоту Доно.

— Ты и не поверишь.

— А ты попробуй.

Быстрым полушепотом Айвен утолил любопытство Майлза и пораженного Рене. — Если вкратце, некая банда наемных головорезов попыталась откорректировать результаты бетанской хирургии Доно с помощью виброножа. Они нас ухватили на выходе из дома Форфолса. У них был хороший план, как избавиться от оруженосцев Доно, но нас с Оливией Куделкой в их списке не было. Мы сами их захватили, а я доставил этих типов вместе с уликами к Фалько и старому Форхаласу и позволил им самим сделать из этого выводы. Никто, конечно, не потрудился сообщить о происшедшем Ришару; мы оставили его в неведении относительно этих новостей. Ришар еще пожалеет, что не воспользовался этим виброножом, чтобы перерезать себе горло прежде, чем настал сегодняшний день.

Майлз наморщил губы. — Доказательства? В таком деле Ришар должен был действовать через целую цепочку посредников. Если он действительно попрактиковался на невесте Пьера, он дьявольски хитер. Выследить его до двери будет непросто.

Рене настойчиво добавил , — Как быстро мы получим в наши руки улики ?

— На это потребовались бы недели, но подручный Ришара объявил себя Имперским Свидетелем,. — выдохнул Айвен, на самой вершине своего триумфа.

Майлз склонил голову. — Подручный Ришара ?

— Байерли Форратьер. Он явно помог Ришару все это устроить. Но дела не пошли как надо. Нанятые Ришаром громилы следовали за Доно по пятам, намереваясь напасть на него у особняка Форсмитов, но увидели что им, кажется, представилась лучшая возможность в доме Форфолса. У Би была истерика с пеной у рта, когда перед самым рассветом он наконец догнал меня. Он не знал, куда делись все его пешки, бедный истеричный тайный вдохновитель. А это я взял их в плен. В первый раз я видел, что у Би Форратьера не было слов. — Айвен удовлетворенно усмехнулся. — Тогда приехала СБ и забрала его с собой.

— Как… неожиданно. Я вообще не видел места Байерли в этой игре. — Майлз наморщил лоб.

— Думаю, ты оказался чертовски доверчив. Во всем этом было кое-что, что с самого начала не укладывалось для меня в картину, но я не мог ткнуть в это пальцем…

Форхалас со своими сподвижниками теперь столпились возле стола Бориса Формонкриева. Форфолс, казалось, вел себя наиболее выразительно, сердито жестикулируя и изредка кидая взгляды через плечо на Ришара, наблюдавшим эту сцену с тревогой. Челюсть Формонкриева застыла, и он глубоко нахмурился. Он дважды покачал головой. Молодой Сигур выглядел словно в ужасе; он подсознательно принял защитную позу, прикрыв руками колени и стиснув их.

Но дебаты вполголоса замолкли, как только из небольшой двери за помостом вышел император Грегор, поднявшийся на помост и снова занявший свое место. Он сделал движение в сторону лорда- протектора Спикерского Круга, тут же поспешившего к нему. Они коротко посовещались. Пристальный взгляд лорда-протектора обежал комнату, и он направился к Айвену.

— Лорд Форпатрил. — вежливо кивнул он. — Пора покинуть Палату Совета. Грегор собирается выкликать голосующих. Если вы не вызваны как свидетель, вы теперь должны занять место на галерее.

— Уже иду, — добродушно согласился Айвен. Майлз с Рене обменялись жестами, подняв большой палец, и Майлз поспешил обратно на свое место; Айвен направился к двери.

Айвен медленно прошел мимо скамьи Форратьера, когда Доно весело обратился к Ришару, — Двигайся, посмешище. Твои головорезы вчера вечером промахнулись. Муниципальная охрана лорда Форбонна будет ждать тебя под дверью с распростертыми объятиями, когда закончится это голосование.

С крайним нежеланием Ришар подвинулся на дальний конец скамьи.Доно шлепнулся на сиденье, скрестил обутые в ботинки ноги — скрестил в лодыжках, как отметил Айвен — и комфортно расставил локти.

Ришар прорычал сквозь зубы, — Тебе так этого хочется. Но когда я стану графом, для Форбонна я буду неприкосновенен. А партию Форкосигана так потрясут его преступления, что им не удастся закидать меня камнями.

— Камнями, Ришар, дорогой мой? — промурлыкал в ответ Доно. — Для тебя это было бы везением. Полагаю, это будет лавина… которая похоронит тебя под собой.

Оставив воссоединение семейства Форратьеров за спиной, Айвен направился к двойным дверям, которые открыла перед ним охрана. Ей-богу, работа сделана хорошо. Дойдя до дверей, он оглянулся через плечо и увидел, как Грегор пристально смотрит на него. Император одобрил его легкой улыбкой и едва заметной тенью кивка.

Но при этом Айвен не ощутил себя удовлетворенным. Скорее беззащитным. Он слишком поздно вспомнил присказку Майлза, что наградой за хорошо сделанную работу является другая, еще более трудная. На мгновение, уже выйдя из палаты в вестибюль, он испытал импульс повернуть направо, в сад, а не налево — на лестницу к галерее. Но за все на свете он не пропустил бы этой кульминации. Он стал подниматься по ступенькам.