с Харланом. Среди ароматов ростбифа, политых маслом овощей и домашнего дрожжевого хлеба до нее то и дело доносился запах его одеколона.

Следить за разговором за столом было трудно. Близость Харлана постоянно ее отвлекала. Множество раз их колени соприкасались. Когда они одновременно потянулись за солонкой, соприкоснулись их пальцы.

Сейдж исподтишка наблюдала, как он обращается со столовым прибором. Это были те же самые руки, которые заставляли ее то холодеть, то пылать. Когда Харлан промокнул губы салфеткой, девушка тут же вспомнила, что эти самые губы неотступно целовали ее соски, пока они не напряглись до боли, а потом втянули их во влажный жар его рта.

Все вели себя совершенно нормально, но Сейдж ощущала, что близкие пристально наблюдают за ней, как будто подозревают, что ее равнодушие к предательству жениха — это только фасад и в любой момент может уступить эмоциональному взрыву.

Сейдж действительно могла бы устроить сейчас истерику, но совсем не по той причине, что они думали. Родные и не подозревали, что причиной напряженного выражения ее лица, натянутой улыбки и нехарактерной нервозности был не Трейвис, а сидевший рядом с девушкой мужчина.

С аппетитом, которого на самом деле она не испытывала, Сейдж поглощала пищу, вкуса которой не ощущала. А вот что она испытывала, так это сексуальное возбуждение. И попробовать ей хотелось только Харлана. Единственное, на что у нее был аппетит, — это груз его обнаженной плоти на ее теле.

Когда приступили к уничтожению многослойного шоколадного торта и кофе, Пэт изумил всех, поднявшись со стула и постучав вилочкой для торта по стакану воды. Все замолчали и с любопытством уставились на него.

— Э-э, Лори считает, что это я должен… э-э-э… сказать вам всем.

— Господи, Пэт, — заметил Лаки, — в последний раз ты выглядел так гадко, когда объявлял нам, что меня официально обвинили в умышленном поджоге.

Все рассмеялись, только Пэт сохранил серьезное выражение лица. По правде говоря, казалось, что его вот-вот стошнит. Он провел пальцем под воротничком рубашки.

— Нет, на этот раз это совсем другое. Это… ну, видите ли… мы… то есть Лори и я, э-э…

Лори встала, подошла к нему и обняла шерифа за талию.

— Пэт пытается вам сказать — и совершенно безуспешно — что он попросил меня выйти за него замуж и я согласилась.

— Если вы все не возражаете, — вставил Пэт.

— Возражаем? — Лаки первым вскочил со стула. — Я чувствую облегчение. Я боялся, что она заработает себе репутацию аморальной женщины раньше, чем ты соберешься на ней жениться.

— Лаки!

Он заглушил упреки матери, мощно сжав ее в объятиях. Его отодвинул в сторону Чейз, который тоже обхватил Лори руками. Девон и Марси целовали раскрасневшиеся щеки Пэта и утирали радостные слезы. Харлан присоединил свои искренние поздравления — он потряс руку Пэту и непринужденно обнял Лори.

Сейдж медленно пошла к пожилой сияющей чете. Нельзя было сомневаться в том, что они любят друг друга, и попытаться им помешать.

Сначала Сейдж обняла Пэта.

— Я так счастлива, что ты, наконец, становишься официально членом нашей семьи. Мы все немного не в себе. Ты уверен, что понимаешь, что тебя ждет?

— Абсолютно уверен, — ответил Пэт, ласково потянув ее за прядку волос.

Когда Сейдж повернулась к матери, та озабоченно вгляделась в лицо дочери.

— Я знаю, что не слишком подходящее время говорить тебе об этом, Сейдж.

— Это самое подходящее время для вас с Пэтом. Значит, все правильно. Он уже столько лет тебя дожидается.

— Ты знала?

— Как я могла не знать? — воскликнула Сейдж. — Ты же вырастила не дебилов, если не считать Лаки.

— Я все слышал! — крикнул тот, заглушив плач Лорен.

Сейдж изо всей силы обняла мать, крепко закрыв глаза, чтобы удержать жгучие слезы. Ни за что на свете она не допустит, чтобы они догадались, что Сейдж потеряла еще одну опору в жизни. Сколько же их у нее всего? Какая окажется последней, и девушка провалится в черную бездну отчаяния?

Свадьба состоялась через две недели, хотя невестки жаловались, что такой короткий срок едва дает им возможность приготовиться.

— Пожалейте парня, — сказал Чейз в ответ на их протесты.

Лаки его поддержал:

— Судя по его виду, бедный Пэт вот-вот лопнет.

Несмотря на шуточку, которую он отпустил сразу же после объявления Пэта, Лаки и все остальные знали, что их мать не станет спать с мужчиной, даже если будет любить его так же сильно, как она любит Пэта, пока не выйдет за него замуж.

Совершающий обряд пастор знал жениха и невесту уже много лет. Казалось, он радуется этому браку не меньше, чем остальные гости, заполнившие несколько передних скамей в церкви.

— Лори и Пет, вы пригласили своих родных и друзей сегодня сюда, чтобы они были свидетелями момента, когда вы произнесете свои брачные обеты, и отпразднуете вашу любовь друг к другу.

Сейдж, исполнявшая роль подружки, старалась сосредоточиться на каждом слове, сходящем с уст пастора, но ее глаза все время устремлялись через его плечо к человеку, сидевшему во втором ряду.

Харлан тоже не слишком внимательно слушал церемонию. Он наблюдал за Сейдж. Каждый раз, когда она поворачивалась, девушка становилась жертвой его глаз, которые, казалось, преследуют ее всюду — даже в сновидениях.

Они больше не торжествовали и не раздражали ее самоуверенностью всезнайки. Но их пристальность еще сильнее смущала девушку. Она боялась, что Харлан увидит слишком многое, поймет все то, что девушка хотела от него скрыть.

В течение последних двух недель Сейдж по возможности старалась избегать его. Как и ее невестки, она была страшно занята подготовкой к свадьбе.

Харлан большую часть времени проводил в гараже, работая над насосом, и в этом ему не помешал даже предсвадебный хаос. Он похудел и выглядел усталым. Сначала Сейдж решила, что это ее фантазии, но потом услышала, как Лори укоряет парня за то, что он так мало отдыхает, переутомляется и плохо ест.

Сегодня в уголках его рта легли резкие морщины, но выглядел Харлан чрезвычайно привлекательно. Волосы его были причесаны — немного. Он приоделся — немного. На нем были сапоги, но он их начистил. Темные брюки-слаксы были отглажены, и, хотя на Харлане был не пиджак, а его обычная кожаная куртка типа летной, он уступил требованиям момента и надел галстук. Рубашка его была накрахмалена и резко белела рядом с его смуглым лицом.

Во время церемонии взгляд Сейдж вопреки ее воле снова и снова притягивали его ярко-синие глаза. Их магнетическая сила заставляла ее ощущать жар и неловкость платья-свитера из ангоры. Широкие, расшитые бусинами плечики платья тянули ее вниз, как экипировка хоккеиста, но его цвет жженого сахара всегда был Сейдж очень к лицу.

Девушка знала, что выглядит отлично. Но меньше всего ей хотелось бы хорошо выглядеть в глазах Харлана. Она скорее бы умерла, чем дала ему повод думать, что старается привлечь его внимание. Однако, судя по его неотрывному взгляду, Харлану нравилось не только то, что он видел снаружи, но и то, что было под платьем.

— Теперь поцелуйте вашу жену, Пэт.