Она швырнула трубку на рычаг, Квиллер фыркнул, сдерживая смех, и уже было направился обратно в кухню, когда телефон зазвонил опять. На этот раз он был в полной уверенности, что это – Полли.

– Ральфа! – послышался в трубке тот же хрипловатый голос.

На этот раз трубку швырнул Квиллер, но не от злости, а в приятном предвкушении того, как изобразит эту историю Полли – когда она позвонит.

Банан ждал его – но не на кожуре. Где же кожура? Он оставил её на кухонном столе – никаких сомнений!

И тут краем глаза он узрел на полу что-то жёлтое. Банановая кожура – со следами когтей.

– Ах вы разбойники! – негодовал он. На полу лежал только один из четырёх лоскутков кожуры. Где же остальное? Ещё под ноги попадёт! Сначала он осмотрел все твердые поверхности: пол, кафель, бордюр. Сиамцы в поисках не помогали. Обычно они принимали в них деятельное участие, работая носом и когтями, но сейчас они прятались – явное признание вины.

Квиллер заглянул в корзину для мусора, куда Юм-Юм обычно помещала на хранение свою добычу. Безрезультатно. Он поднялся (осторожно) по пандусу до третьего балкона. Если бы нашлись сиамцы, отыскалась бы и кожура.

Поиски прервал телефонный звонок. Полли.

– Не слишком поздно? – спросила она. – Я только что вернулась домой! Мы так чудесно провели время!

Поглощённый собственной проблемой, Квиллер слушал вполуха. Суть сводилась к следующему: Дуайт Соммерс из местной рекламной фирмы «Соммерс и Борода» получил заказ от Фонда К. заняться пиаром «Сундука пирата».

Прежде чем приступить к кампании в прессе, Дуайт пригласил весь штат магазина на обед в гостиницу «Макинтош». Иными словами: Полли, её помощницу, трёх продавщиц в зелёных халатах и Олдена Уэйда.

– У нас был отдельный кабинет, – продолжала Полли. – Олден и Дуайт не переставая мололи остроумнейшую чушь о коте Данди, о скрытой под брезентом статуе в парке, редких книгах и буфете Сьюзан, о лимузине, арендованном в похоронном бюро, чтобы доставить на открытие прессу из Центра, и много чего ещё. А что ты сегодня делал, дорогой? – заключила Полли.

– Ничего особенного, – буркнул он.

– Спасибо тебе огромное за продукты, дорогой.

– Не за что. Рад быть тебе полезным. А bientot.

– A bientot.

И ещё раз в этот вечер раздался телефонный звонок – хриплый мужской голос произнёс с шотландским акцентом:

– Всё ещё поставляешь алкоголь без лицензии?

– Только шефу полиции. Валяй сюда, Энди. Квиллер выставил на стол шотландское виски, лёд кубиками, минеральную воду «Скуунк», стаканы, блюдо с сыром и крекеры, а затем вышел во двор встречать гостя.

Эндрю Броуди, шотландец огромного роста, имел грозный вид независимо от того, была ли на нём полицейская форма или килт и шапочка волынщика. Даже в штатском он олицетворял собой закон и порядок. Сиамцы ждали его у кухонной двери. Они знали, что этот огромный человек с громким голосом всегда приберегал для них «вкуснятину» – ломтик чеддера или гауды.

Сидя за столом, мужчины наполняли стаканы сами – каждый своим.

– Всё ещё хлебаешь свой «Скуунк»? Смотри, сам скуунком станешь.

– Всё лучше, чем трупом в ДТП, – парировал Квиллер. – Что говорит обо всём этом Фрэн?

– Я её не видел. Жена с двумя младшими дочками ходила на ихний театр. Говорят – вполне.

– Ты не знаешь, Фрэн тоже ездила обмывать спектакль?

– Неа.

– Этот парень, который погиб, он чуть не ежедневно ездил на репетиции из Локмастера. Не мог он не знать о коварном повороте у моста через Блэк-Крик.

– Мог, не мог… А вот они могли бы обойтись в своем театре без чужаков, – проворчал Броуди. – Никогда не знаешь, что они выкинут. В медицинском заключении сказано; принимал наркотики. Наркотики и алкоголь – верная смерть! Ларри и Кэрол не позволяют такого в клубе. Никакой наркоты! У них самих младший сын погиб из-за наркотиков – врезался в товарняк.

– Я в ужасе от этого заключения, Энди. Интересно, Ланспики о нём знают?

– Их, бедняг, удар хватит, когда до них дойдёт… Ничего не скажешь, хороший сыр.

На следующее утро Квиллер отправился в город с очередным шедевром для «Пера Квилла» под мышкой (его нужно было доставить в редакцию до полудня) и на обратном пути заглянул в «Бабусину сластену». Вчерашнее воспоминание о банановом Сплите пробудило в нём желание полакомиться мечтой своего детства. И заменить сплитом, рассуждал Квиллер, предписанный диетой ежедневный банан. В прекрасном настроении он вернулся домой – как раз вовремя: звонил телефон.

Мужской голос сказал:

– Мистер Квиллер? Ваш номер мне дала миссис Дункан…

– Стоп! Не называйтесь! Я угадаю! Вы – Джек Уординг, он же Эрнест.

– Ну и ухо у вас, сэр,

– Это у вас необыкновенный голос, сэр. Чем могу быть полезен?

– Миссис Дункан поручила мне организовать при книжном магазине литературный клуб, и она полагает, вы захотите в этом начинании участвовать. Не могли бы вы сегодня днем уделить мне несколько минут?

– С удовольствием! В магазине? Или у вас?

– Поскольку до пресс-конференции остается всего два дня, у нас тут небольшой сумасшедший дом…

– Так приезжайте в амбар. Дорогу знаете?

– За театр и через лес?

– Вы предпочитаете кофе или холодные напитки?

– Пожалуй, я попробовал бы ваш знаменитый кофе.

Квиллеру не доводилось встречаться с этим человеком, но ему понравился его голос и умение быть немногословным. Несколько минут спустя они уже обменивались рукопожатием во дворе и называли друг друга по имени.

Олден уставился на высокое восьмиугольное здание.

– Это за пределами самых буйных моих фантазий. И вы живёте здесь один?

– Нет, с двумя сиамскими кошками, а это мало чем отличается от жизни в большой семье. – И, бросив взгляд на «дипломат» в руках гостя, добавил: – Садимся за стол переговоров?

Бумаги были разложены и чашки с кофе расставлены – на обеденном столе, который вряд ли хоть раз использовался по прямому назначению, но несчётное число раз – для небольших заседаний и больших приёмов, с коктейлями и без, как, скажем, во время знаменитой дегустации сыров, когда Коко совсем свихнулся и буквально разнёс всё в клочья. Толпа в смокингах и декольте, заплатившая – в целях благотворительности – по триста долларов за вход, этого зрелища не забыла.

– Мы составили список из пятидесяти лиц, проявивших интерес к литклубу, который будет организован по образцу локмастерского.

Пробежав глазами список, Квиллер отметил в нём школьного инспектора, директора колледжа, двух адвокатов, врачей, университетских преподавателей на пенсии, профессионального астролога и художников.

– У вас уже есть программа?