— Все еще ходишь на эти свои собрания?

Ага. Кстати, как раз пришла с одного. Ну, а твои дела как?..

— Неплохо.

— Рада.

— Что у нас сегодня, пятница? Среда, четверг, пятница... Не пью вот уже три дня, — сказал я.

— Но, Мэтт, это же здорово! Просто прекрасно!

Чего уж тут такого прекрасного?..

— Да, наверное, — согласился я.

— А ты посещаешь собрания?

— Ну, время от времени. Не уверен, что созрел для публичных излияний.

Мы поболтали еще немножко. Она сказала, что, возможно, как-нибудь на днях мы встретимся на одном из собраний. Я заметил, что это не исключено Она не пила почти полгода. Уже успела два раза выступить. Я ответил, что будет интересно как-нибудь послушать ее историю.

— Послушать? — удивилась она. — Господи, ты ведь в ней тоже участвуешь!

Она снова увлеклась скульптурой. Правда, сноровка уже не та — слишком большой был перерыв, и глина плохо слушается, и ей трудно добиться того, чего хочется. Но она работает, старается, видит перспективу и считает, что главное — это трезвый образ жизни, а уж остальное приложится. Все встанет на свои места.

Ну, а у меня что новенького? Да так, ответил я, занимаюсь расследованием одного дела по просьбе старого знакомого. В детали вдаваться не стал. Беседа наша явно не клеилась, все чаще появлялись паузы. И я сказал:

— Ну вот. Просто подумал, надо бы позвонить, напомнить о себе.

— Я очень рада, что ты позвонил, Мэтт!

— Может, и встретимся как-нибудь на днях.

— С удовольствием.

Повесив трубку, я вспомнил, как славно мы выпивали в ее квартирке-студии на Лиспенар-стрит. Как тепло и уютно там было, когда мы сидели вот так, рядышком, и алкоголь делал свое дело, разгонял жар по всем жилочкам. Чудесные это были вечера!..

На собраниях только и слышишь: «Бывает, что и в трезвом виде выдаются плохие дни, и все равно они лучше, чем любой самый удачный из тех, когда я бывал пьян». И все дружно кивают, словно пластмассовые собачонки над приборными досками в автомобилях пуэрториканцев. Я вспомнил вечера, которые мы проводили с Джен, и оглядел свою убогую клетушку. И меня пытаются уверить, что жить вот так лучше...

Взглянул на часы. Винные магазины уже закрыты. А бары будут работать еще несколько часов.

Но я остался в номере. По улице промчался полицейский автомобиль с включенной сиреной. Вой замер вдали. Часы отсчитывали секунды. И вот наконец зазвонил телефон.

Это был Чанс.

— Успели поработать? — с одобрением заметил он. — Мне уже доложили. Как девушки, чем-нибудь помогли?

— Да, очень.

— Что-то проясняется?

— Пока трудно сказать. Здесь обрывки, там клочки, и никогда не знаешь, сложится ли все это в целостную картину. Вы что-нибудь забирали из квартиры Ким?

— Только деньги. А что?

— Сколько?

— Двести баксов. Лежали в ящике туалетного стола. Она всегда их там держала. Я, правда, попробовал поискать еще, думал, может, она оставила заначку в тайнике, но ничего не нашел. Ни банковских чеков, ни кредитных карточек, ни ключей от сейфа. А вы?

— Тоже ничего.

— Может, еще какие деньги нашлись? Хотя кто нашел — тот и взял, я не против. Я просто так спрашиваю.

— Нет, денег не было. А больше вы ничего не брали?

— Да, еще снимок, сделанный в ночном клубе. Там мы с ней вместе. Ни к чему было оставлять его полиции. А что?

— Да нет, я так. Значит, вы побывали там до того, как вас забрали в полицию?

— Никто меня не забирал. Я сам пришел. И да, я побывал там до того, как они туда явились. Иначе бы пары сотен там уже не было.

— Это вы забрали кошку? — спросил я.

— Кошку?

— У нее был такой маленький черный котенок.

— Да, верно. Я как-то совсем про него забыл. Нет, котенка не брал. А что, он исчез?

Я сказал, что да, вместе с мисочкой и туалетом. И спросил, был ли котенок в квартире, когда он туда заходил. Но он не знал. Он просто его не заметил, хотя, признаться, и не искал.

— Вообще-то я торопился, — сказал он. — Пробыл там от силы минут пять, вошел и вышел. Котенок мог бы и об ноги тереться, и я бы его не заметил в таком состоянии. Но при чем здесь это? Ведь не котенок же ее убил.

— Нет.

— Ну не думаете же вы, что она брала котенка с собой в гостиницу?

— А зачем ей это было нужно?

— Да откуда мне знать, приятель! Я вообще не понимаю, чего мы зациклились на этом котенке!

— Кто-то же его забрал! Кто-то, не считая вас, побывал у нее на квартире уже после ее смерти и забрал котенка.

— А вы уверены, что сегодня его там не было? Ведь он мог просто испугаться постороннего и спрятаться куда-нибудь.

— Котенка не было.

— Он мог выскочить, когда приходили полицейские. Двери открыты: шасть — и след простыл! И прощай, маленькая киска!

— Сроду не слыхивал о котах, которые прихватывали бы с собой туалет.

— Ну, тогда, может, кто-нибудь из соседей забрал. Может, у кого-то были ключи. Или сосед взял ключ у привратника.

— Да, именно так, наверное, и произошло.

— Наверное.

— Завтра спрошу у соседей.

Он тихо присвистнул.

— Я смотрю, вы ничего не упускаете, да? Даже таких мелочей, как котенок. Вгрызаетесь, словно собака в кость.

— Так и должно быть. ОСЛЗ — СВД.

— Что?

— ОСЛЗ — СВД, — повторил я по буквам. — Сокращение от: «Оторви свою ленивую задницу и стучи в дверь!»

— О, мне нравится! Повторите-ка!

Я повторил.

— 'Оторви свою ленивую задницу и стучи в дверь!' Надо бы запомнить. Мне нравится.