Пол презрительно фыркнул.
— Придумаем, как. Что-нибудь да сработает. Узнаем, где он живет, где ходит, что он вообще за человек… Заманим в ловушку, поймаем на живца, да придумаем, как! Сейчас вот и придумаем… Но… — он снова присел перед огнем. — Но убивать его мы будем только втроем. Без лишних глаз. Я не доверяю этим слюнтяям, особенно Бонге. Их помощь нам потребуется лишь при поимке…
— Погоди, — остановил его Клайс. — Ты что, серьезно?
— Ну да… — Пол посмотрел на него в упор. В его светлых зеленоватых глазах читалось окончательное решение.
— Да ладно! — Клайс нехотя поворошил горящие доски. — Я не смогу никого убить. Более того — не собираюсь этого делать. Напугать — это одно. Или там избить… — он замолчал.
Пол вздохнул. Взял у Клайса обломок доски и бросил его в огонь.
— Я тоже не сразу подумал об этом, — проговорил он. — Но рассудите, как нам быть, если Марека убить мы не можем, а пиздить его бесполезно?
— Совершенно бесполезно, — подтвердила Грета.
— То есть, ты хочешь довести его? — уточнил Клайс.
— Я хочу уничтожить его, — усмехнулся Пол. — Не физически, так морально. Я хочу стать его тенью. Он не сможет почувствовать себя в безопасности никогда… Или ты предлагаешь простить и все забыть?
Грета посмотрела на фреску. Пустыня… Бог без лица был один, несмотря на людей, стоящих рядом. Она поняла, что задумал Пол. Все, кого любит его враг, должны умереть. Не меньше. Тогда он прав, начинать лучше всего с шамана… Только так ли виноват перед ними Марек?..
— Я и не ждал, что вы придете в восторг от моей идеи. — Пол с хрустом переломил об колено доску. — Мое предложение, как бы это сказать… преждевременное. Вы сейчас, вероятно, думаете: “Да, Марек, конечно, гондон, но не настолько…”. Но время может быть упущено. А он церемониться с нами не станет. Мы чуть не убили его родственника, так что ему есть за что нас ненавидеть. Ненавидеть, понимаете? Ненависть и страх — разные вещи. Я хочу, чтобы он боялся, это понятно?
— Понятно, — Клайс встал и потянулся. — Ты хочешь сломать его. При помощи страха. Я прекрасно это понимаю. Твоей жизни нужен смысл, а сложившаяся ситуация позволяет реализовать твои садистские наклонности…
— Иди ты в жопу, — Пол холодно поглядел на него. — Да, я собираюсь стать инквизитором. Я не скрываю этого. Но при чем здесь садистские наклонности?
— Ты еще не инквизитор. И даже не клирик. Давай посмотрим правде в глаза. Ты — ребенок, который хочет попробовать убийство. Станешь ты инквизитором или нет, и как это связано с твоими садистскими наклонностями, я не знаю. Но мне, например, нужен серьезный повод, чтобы убить человека…
— Просто не тебе завтра унижаться! — отрезал Пол.
— Вы так об этом говорите, — заметила Грета, — как будто этот шаман уже привязан и ждет своей смерти. Как ты поймаешь его? — обернулась она к Полу. — По закрытой дороге далеко не уйдешь!..
— А ты нам на что? — удивился Пол.
Грета нахмурилась. Пол прекрасно знал, что шаман гораздо сильнее, проклятье так просто не снимешь…
— Ты заблуждаешься насчет меня, — сказала она.
— Заблуждаешься ты, — отозвался Пол. — Все, хватит! Достаточно об этом говорить. Я уже все понял.
Они замолчали.
Они молчали, пока не послышался шорох осыпающихся камней. В дверном проеме появился силуэт Юнита. С нарочито независимым видом, заложив руки в карманы, он подошел к костру и немного невнятно спросил:
— Пацаны, зажигалка есть?
Только сейчас Грета заметила, что у него во рту — сигарета.
— Кто-то идет? — приподнял брови Пол.
— Никто не идет… Курить охота, пиздец!
— Иди сюда, — ласково обронил Пол.
Грета достала из кармана зажигалку.
— Отстань от ребенка. Вот, держи, Юнит…
Юнит взял зажигалку, прикурил и выдохнул дым через ноздри.
— Почему ты покинул пост? — поинтересовался Пол голосом, не предвещающим ничего хорошего.
— Потому что меня заебало там торчать, — ответил Юнит. — Я весь промок, идите вы на хуй!
Он присел перед костром и распахнул полы военной куртки.
— Такие куртки не промокают, — заметил Клайс. Юнит насмешливо поглядел на него. Он курил, не вынимая сигареты изо рта.
— Он дома ведет себя так же? — спросила Грета.
— Дома он — послушный ребенок, — вздохнул Пол. — А здесь будто демоны в него вселяются… Курит, сквернословит… Я не учил его этому, честное слово.
— Вселяются демоны? — Грета задумчиво оглядела Юнита с ног до головы.
— Ты — ведьма, — бросил ей тот. — У нас в классе все пацаны об этом знают.
— Я святая, — отозвалась Грета. — Я не пью, не курю и не ругаюсь матом. И молюсь дважды в день. Господь дает мне силу изгонять демонов из вредных детей. Только это — очень болезненный ритуал…
Юнит показал ей средний палец.
— Объебешься.
— Очень херово, Юнит, что ты покинул пост, — продолжала Грета. — Ты знаешь, что в армии за это расстреливают?
— А я и не покидал поста, — нагло заявил Юнит. — Все чики-пуки, расслабься, детка.
Он достал еще одну сигарету.
— Ты много куришь, — сказал Пол.
— А мне похуй, — откликнулся Юнит.
Он насмешливо посмотрел на Грету, вынул из костра щепку и прикурил.
И тут все они услышали собачий лай.
Юнит обвел их высокомерным взглядом.
— Поняли, дебилы? Я оставил там Бена!
— Бена? — переспросил Клайс. Грета уставилась на Пола.
— Ты назвал собаку “Бен”?..
— Никто не пройдет, Пол, — заверил Юнит. — Бен их в клочья порвет!
— Че-го? — выдохнула Грета. — Они ведь наши друзья… Юнит, ты серьезно?.. Пол, он серьезно?
Пол глядел на Юнита с недоверием и восхищением.
— В том-то и дело, что да, — улыбнулся он. — Я видел собаку.
Грета представила, как падает искусанный Бонга, а сверху на него бросается собака, и рассмеялась.
Лай заметно приблизился. Потом, спустя несколько напряженных минут, в дверной проем ввалились Бонга, Алдыбей и Лорди, а следом за ними вошла собака.
У Лорди был порван рукав, но он улыбался.
— Мы нашли собаку, — сообщил он, глядя на Пола. — Вот, привели…
Бонга шмыгнул носом. Алдыбей испуганно глядел, как серая собака, похожая на волка, усаживается рядом с Полом около костра.
— Это Бен, — небрежно пояснил Юнит. — Наша с Полом собака.
— Так это ВАША собака? — прищурился Бонга. — Так какого хрена она не с вами? Она меня чуть не покусала!
Он встал к огню, подальше от собаки, вытащил из кармана бутерброд в обертке и начал его распаковывать.
— Почему ты все время жрешь? — поморщилась Грета.
— Потому что трачу много калорий, — проворчал Бонга.
— Так это Юнит натравил на нас собаку? — неожиданно понял Алдыбей.
— Я оставил Бена на посту, — с достоинством ответил Юнит. — А сам пошел погреться. Так что отъебитесь от меня!
— У нас был военный совет, — нехотя пояснил Пол. — Мы решали, как нам быть с Бродягами. Завтра я буду унижаться перед всеми на линейке…
— Будешь унижаться? — переспросил Бонга.
— Да, — Пол развел руками, мол, ничего не поделаешь. — У меня не было выбора. Иначе — допрос под препаратами…
Повисло молчание.
— И что вы придумали насчет Бродяг? — спросил Лорди.
— Секундочку.. — Пол поглядел на своего братца. — Юнит, скажи Бену, пусть он охраняет нас. Снаружи.
Юнит покраснел от удовольствия.
— Бен, ко мне! — воскликнул он, и собака подбежала к нему, виляя хвостом.
— Пойдем! Охранять! Фас!..
— Насчет Бродяг мы придумали вот что… — Пол дождался, пока команды Юнита затихнут по ту сторону прочных стен Фундамента, и продолжал:
— Вот вам мои заповеди. В школе не драться, ни над кем не смеяться, вести себя тихо. Положение у нас критическое. Завтра те, кто этого себе еше не
