Цитируя этот документ из секретного архива, Волкогонов то и дело подчеркивает, что «чувствуя растущее недовольство и раздражение Сталина в связи с „заминкой“ дела по ликвидации Тито, Берия и шеф МГБ Игнатьев лихорадочно искали пути решения указаний вождя». «Берия, на короткое время до своего ареста резко усиливший свое влияние, вызывает Григулевича в Москву. Берия явно боится провала: Сталина уже нет — всем будет особенно ясно, чья воля направляла руку убийцы». Очередная ложь. Мне хорошо известно другое: по линии стратегической разведки, по линии связи, которую мой отец имел с целым рядом государственных деятелей, контакты с Тито не прерывались даже после официального разрыва отношений между СССР и Югославией. Могу сказать больше, в интересах тех задач, которые были возложены на отца по линии стратегической разведки, они даже укреплялись в тот период. Наверное, уже не будет разглашением государственной тайны предание гласности такого факта: Иосип Броз Тито, А. Ранкович и еще целый ряд людей поддерживали с отцом связь по линии стратегической разведки еще до войны…
Знал ли об этом Сталин? Вполне допускаю, что мог и не знать. Как правило, его интересовала сама информация, поступающая от стратегической разведки, а не источники. Не раскрывал никогда отец фамилий людей, которые с ним были связаны, и перед членами Политбюро. Ни в одной разведслужбе мира подобное «засвечивание» не допускается. Надеюсь, эта информация заставит историков более объективно разобраться в истории отношений наших двух стран…
Когда после убийства отца Хрущев, пытаясь наладить отношения с югославским руководством, стал убеждать Тито в том, что камнем преткновения в отношениях между нашими странами был Берия, Тито усмехнулся:
— Если вам удобно представить своей партии это дело таким образом, поступайте так, как считаете нужным. Это ваше дело. Но я хорошо знаю, что это не так…
Тито так и не сделал заявления, осуждающего моего отца. Кстати, сам Хрущев много лет спустя рассказал, как отец еще при Сталине ратовал за восстановление добрых отношений между нашими странами. А на Пленуме и он, и Маленков, и Молотов, и остальные откровенно лгали, когда утверждали, что обнаружили «конфиденциальное письмо Берия Ранковичу». О том, что такое обращение отец готовит по поручения советского руководства, все они прекрасно знали, потому что вопрос этот обсуждался открыто. Пленум просто и в этом случае ввели в заблуждение.
Инициатива отца заключалась в том, чтобы ему Политбюро поручило подготовку документов для налаживания отношений с Югославией. Все дружно согласились. Решено было действовать для начала неофициальным путем и подготовить почву для таких же неофициальных переговоров, объяснить ситуацию, сложившуюся в СССР после смерти Сталина, уточнить позицию югославского руководства.
Отец подготовил проекты писем и представил их на расширенном заседании Президиума ЦК. Среди прочих документов по Югославии они находились в папке, а как их использовали для его компрометации перед участниками Пленума ЦК, известно…
Позднее те же люди стали создавать образ идеального коммуниста Иосипа Броз Тито. Хрущев ездил в Югославию, Тито и Ранкович приезжали в СССР и даже, как писали центральные газеты в 1956 году, успешно охотились в лесных угодьях Крымских гор под Ялтой на оленей вместе со столь же удачливым стрелком Никитой Сергеевичем.
Но идеальным коммунистом Тито никогда не был. Он был строителем социалистического государства с определенными отклонениями от того, что делалось в Советском Союзе, но я бы сказал более приемлемого для народа. Но это, безусловно, была диктатура с жесткой властью руководителя государства и со столь же жесткими законами. Когда Тито говорил Хрущеву что не будет участвовать в компрометации Берия, он сказал, что поступает так, как в свое время отказался «быть участником ваших событий 17-го года». А дело было так. Советское руководство попыталось «приукрасить» биографию Тито и сделало его чуть ли не одним из участников октябрьского переворота в Петрограде. Тито от такой чести отказался. По его словам, он тогда из плена возвращался на родину и случайно оказался в Петрограде. Как человека без документов, его посадили в Петропавловскую крепость. Впоследствии у нас стали писать, что вождь югославских коммунистов стоял у истоков Великой Октябрьской социалистической революции. Биографии вождей переписывать в СССР умели всегда…
Еще один малоизвестный факт После войны Сталин упрекал отца:
— Зря мы его спасли, не надо было вам за ним самолет посылать. Уж лучше бы этого Тито вместе со всем его штабом немцы тогда перебили. Сегодня хлопот бы меньше было…
Этот разговор состоялся в моем присутствии. Отец тогда промолчал. За столом, помню, находились и другие люди. Возможно, по этой причине этот разговор продолжения не имел.
Во время войны отец получил через стратегическую разведку данные о готовящемся немецком
