кипени, вошла Млава. Встретившись взглядом с Брагодой, девушка смущенно отвернулась. Парень, видимо, тоже нелегко сносил прикосновение этих глаз.
— К коню пойду, — пробубнил он и вышел.
Капличка скосилась на Млаву.
— Ну, чего глазеешь? Смотри, глаза не запачкай.
— О чем ты?
— О чем? Об этом мальчишке, разумеется. Как будто со стороны ничего не видно! Но только отец твой вряд ли порадуется за тебя.
Девушка еще больше засмущалась, однако слова кухарки задели ее любопытсво.
— Говорят, он знатного рода.
— Он из рода Оркса Бешеного, хотя я не очень-то уверена, что Бешеный — его отец. Что-то я не припомню, чтобы у Бешеного была жена.
— Ну и что. Он мог усыновить ребенка своей наложницы.
— Как бы не так. Оркс никогда не имел наложниц. И вообще ты не знаешь, что это за род.
Млава присела на край скамьи.
— Одно только имя Бешеного Сына Руевита вызывает ужас от ромейской земли до Агрипии. Когда в их роду рождается девочка, ее просто убивают. Вот таким ножом. Словно поросенка. Если бы Оркс мог обращать нажитое им богатсво в золото, он давно бы уже превзошел самого Арконского идола. Но у него совсем нет золотой меры.
— Почему?
— Потому что он — берсерк. И его вера не позволяет ему копить золото.
Девушка задумалась. Кухарка продолжала:
— Когда волчонок достигнет мужской инициации, он просто скажет себе:
— И у него никогда не будет жены?
— Будет. Украдет где-нибудь девушку, посвятит ее в родовое достоинство, и больше никто о ней ничего не узнает.
— Почему же ты думаешь, что Оркс — не его отец? Скажи.
— Спроси об этом своего отца. Он знает больше моего.
Капличка обтерев руки о передник, закончила стряпню. Она стянула узлом холстину, плотно прижав крынки друг к другу. Неожиданно девушка подхватила узел со стола.
— Я сама отнесу.
Капличка только покачала головой.
Во дворе последним часом пламенел короткий зимний день. По уличным мосткам отстукивали шаги неторопливых прохожих. Седовласый раб в безмерном рубище плелся между домами. За ним ковылял такой же лохматый пес.
— Прочь с дороги! — раздалось сзади. Воздух рассекла плеть. Во двор въехал всадник. Это был Рыжий Хольдар. Кто не знал Рыжего Хольдара по ту и другую сторону Лабы? В тот момент, когда чубатый конек Хольдара поравнялся с кухарней, дверь отворилась и на улицу вышла Млава с узлом в руке. Хольдар сразу преобразился.
— Кто это? Засыпь мне глаза солью, если это не дочь Рута. Эй, горлица, послушай, твой отец — Рут, ведь так? Какая ты стала! У тебя, верно, и красавчик какой-нибудь здесь притаился. Должно быть, из тех, кто только примеряется к отцовскому мечу.
Не глядя на Хольдара, девушка шла по двору.
— Да ты погоди, эти руки умеют тискать не только оружие!
Брагода закусил нижнюю губу. Млава, словно предупреждая ссору, так посмотрела в глаза Брагоде, что его тело вдруг стало невесомым. Юноша принял узел и прижал к груди.
— А-а, так это он и есть, — бросил Хольдар, смерив Брагоду взглядом, словно вещь, и не обнаружив в ней никакой надобности и достоинства.
— Ну так скажи отцу, чтоб он вечером дома был. Скажи, Хольдар зайдет к нему на кружку доброй браги. Это имя для него больше значит, чем для тебя… пока, — Рыжий хмыкнул. Его лохматый конек зарысил вперед.
Взгляд Брагоды в спину приезжему метнул такую занозу, что у Хольдара, наверно, зачесалось между лопаток. Млава засмеялась Брагоде в лицо. Молодой воин подвязал поклажу к седлу и легко овладел конем.
— Не до тебя, — бросил он Млаве, и брови девушки выгнулись дугой.
Брагода не спешил. Он почему-то повернул коня за Хольдаром. Тот, другой, в нем, привыкший к своей новой роли, уже знал, к чему все ведет. Но что он мог сделать? Брагода-Брагода! В груди твоей свербило предостережение, но ты сам напустил на себя бесчувственный туман. И дух тогда понял: что толку в познании жизни, если ни во что нельзя влезть самому! А Хольдар ехал по городу с видом хозяина. На Медовом холме, где низенькие домики перестают напирать друг на друга, Рыжий особенно оживился. Еще бы, ведь впереди был гостиный двор! Где, как не там, ему удастся покняжить в своем распираемом самодовольстве и бахвальстве? Да еще залившись молодым арконским пивом. Двор распахнул свои объятия Хольцару. Брагода отыскал Рыжего не сразу. Между стойлами, соломенным подстилом для спанья, пивоварней, длинными столами, кухарней, распряженными повозками и всяким навороченным скарбом сновали гуляки. Вечерело. В нескольких очагах сразу зажгли огонь. От пожженного торфа воздух понес дымной горечью. Молодые кухари в грязных робах тащили к столам квашню. Хольдар облапил за плечи какого-то доходягу и рассказывал о своих подвигах. Слушатели у Рыжего было немного, да и тех больше волновало содержимое глиняных кружек. По другую сторону стола, прямо напротив Хольдара, уселся Брагода.
— …а какой славный город Пнев! Тамошний кнез сильно не залюбил тевтонских вождей. «Не позволю, — говорит, — ходить через мою землю.» Понятное дело, послали меня во Пнев.
— Больше никого не нашлось! — громко сказал Брагода, не глядя на Рыжего.
Хольдар немного помолчал, не поднимая головы, но продолжил.
— А во Пневе оружие куют. Как же так? — говорю, — нешто вашим воинам мечей не хватает? А они мне: «Это мы про запас. Мало ли что.» Ну, вижу, дело не к добру. Тогда я…
Брагода громко чихнул. Рыжий запнулся и посмотрел на него холодными глазами.
— Эй, молодчик! Если мой рассказ не по тебе, может быть, ты вспомнишь какой-нибудь свой подвиг?
— Вспомнил бы, да врать не умею.
Хольдар побагровел. Он схватил кружку и запустил ею в Брагоду. Брагоде словно этого и нужно было. Его рука перехватила слету предмет и перенаправила его обратно. Все это произошло так внезапно и ловко, что у Хольдара уже не оставалось шансов. Кружка разбилась об его лоб. Рыжий слетел со скамьи, но туг же опомнился и с ревом вскочил на стол. Он еще не сделал и шага, как Брагода рванул вверх свой край стола. Рыжий скатился, перевернув лавку. Брагода сам шел навстречу Хольдару. Шел уверенно, словно перед ним был какой-то уличный мальчишка. Хольдар отцепил удар в грудь наглецу. Тяжесть литого кулака уже раздавила ее, как показалось Хольцару, но вдруг что-то отбросило его в сторону. Отбросило, да так, что Рыжий полетел на соседний стол. Что-то происходило. Что-то не складывалось, не заладилось для Хольдара. Если бы перед ним был зрелый воин, возможно, Хольдар уже сложил бы оружие. Но мальчишка! Да еще именно тот, с кем сегодня миловалась эта пташка Млава. То-то теперь между ними будет пересуда и насмешек. Нет. Хольдар двинулся вперед. Он не спешил бить. Он собрался поймать мальчишку в тиски своих рук. В расстоянии между ними уже не пролетела бы и птица. Хольдар напрягся, готовый к решающему броску противника, но мальчишка внезапно юркнул вниз.
Брагода опустил свой кулак в то место, которым особо дорожит каждый мужчина. Бить он умел. Рыжий скрючился и облокотился на лавку. Брагода ударил его ногой в голову, Ручищи Хольдара съехали с лавки, опрокинули ее себе же на грудь. Рыжий возился на земляном полу, силясь подняться на ноги. Брагода ждал. Сзади возник кто-то из полупьяных дружков Хольдара. Замахнулась рука. Брагода уклонился. Над его ухом пролетел тяжелый глиняный горшок с квашней. Камнеподобный снаряд с дьявольской
