голубой ленточкой ручья, то изображения отдельных объектов: вид на поселок с высоты; волнолом, маяк и квадратное здание склада; ангары, электростанция и мастерские рядом со взлетным полем; мост, переброшенный через ручей, и серпантин уходящей в гору дороги; каменное полукружье дворца с колоннадой, портиками и широкой лестницей по обе ее стороны высились изваяния сфинксов с застывшими в улыбке получеловечьими-полузвериными ликами. Затем эти пейзажи сменили ровные строчки цифр и буквенных обозначений: расчет потребных сил и средств, тактико-технические данные “Грифов” и субмарины, повременный график действий, опись боекомплекта — в расчете на одного десантника и общая, итоговая. Мэлори неторопливо изучал всю эту информацию, особенно задержавшись на описании “Сейлфиша”; видимо, перископы, штурвалы и рули были особенно дороги коммодорскому сердцу.

— Неплохо, капитан, — вымолвил он наконец. — Совсем неплохо. Должен заметить, что вы оправдали мои надежды, — пристроив дымящуюся сигару в пепельнице, Мэлори наморщил лоб. — Ну, экипаж для субмарины мы найдем… “Грифы” тоже не вопрос… А что… хм-м… с непосредственными исполнителями? Можете кого-то рекомендовать?

— Могу, — отозвался Каргин. Игра шла как бы всерьез, по-настоящему, без дураков, и он против этого не возражал. Впрочем, какие возражения? Правила тут диктовались не им. — Могу, — повторил он и вызвал на экран данные по эскадрону Кренны.

Этот меморандум, хоть и составленный на память, неплохо отражал специфику подразделения бельгийца: перечень операций, способы действий, деление на роты и взводы, имена командиров, число бойцов. У Кренны было человек двести, и выбрать из них четыре десятка особых умельцев не составляло проблем; по крайней мере, треть его людей, пришедших из морской пехоты, умела обращаться с аквалангами. Были у него парашютисты и снайперы, подрывники и пилоты, а самым лучшим считался Горман, некогда — лейтенант бундесвера, разжалованный и изгнанный за слишком явное пристрастие к “Майн кампф”. Насколько помнилось Каргину, Фриц Горман был пилотом от Бога и в воздухе мог управиться с любой “вертушкой”, что с “Апачем”, что с “Тигром”, что с двадцать восьмым “Ми”. Стрелял он тоже неплохо — всаживал ПТУР в любую щель размером в пятнадцать дюймов.

— Впечатляет…— пробормотал Мэлори, изучив характеристику Кренны и список его подвигов. — Очень энергичный субъект… И сколько он стоит? Вместе с командой своих ублюдков?

— Тысяч шестьсот. Двойная ставка, с учетом секретности акции и санитарных мероприятий.

— Легион как-то его контролирует?

— Никак. Есть работа — нанимают, нет — гуляй. Его парни трудятся сдельно.

— Хм-м…— пробормотал коммодор, огладил череп и потянулся к сигаре. С минуту он пускал дым в потолок, любуясь сизыми кольцами, которые медленно расплывались под круглым белым светильником, потом стукнул пальцем по экрану, по строчке с именем бельгийца. — Хм-м… И где он теперь?

Каргин покачал головой, в задумчивости потрогав шрам на скуле.

— Либо в Намибии, под Омаруру… была там какая-то заварушка на рудниках

'Де Бирс”… либо в Бозуме. В Бозуме у него пункт постоянной дислокации.

— Бозум — это где?

— ЦАР, река Уам, сто шестьдесят километров к западу от шоссе на Банги, — доложил Каргин, затем подумал и прибавил:

— Банги — это их столица. Четыреста тысяч жителей — банда, байя, сара и так далее. форпост для операций в Заире.

— Ты и в Заире бывал? — Мэлори, оторвавшись от экрана, поскреб голую макушку. — Гнусное местечко, говорят… конечно, не в смысле нашего бизнеса… бизнес в том районе процветает! И чем ты там занимался, сынок?

— Иллюстрировал детские книжки, — буркнул Каргин. — Еще работал землемером, фермы отводил: шесть футов в длину, три — в ширину и глубину.

Хмыкнув, его собеседник одобрительно кивнул.

— Полезное занятие… Это я не о книжках, о фермах… Выходит, ты уже тогда трудился на корпорацию.

— Тогда корпорация мне не платила, — Каргин поиграл клавишами, и на экране возникла заставка: скалистый остров среди изумрудных волн, похожий на развалины средневековой крепости. Точь-в-точь как на картине, висевшей в кабинете Мэлори. Секунд десять он любовался этим пейзажем, подсвеченным серебристым отблеском электронной трубки, затем перевел взгляд на коммодора:

— Эта работа завершена. Что дальше?

— Дальше? Ночью, в два ноль-ноль, отбудешь на Иннисфри. Самолетом. Да, еще одно… Твой аванс увеличен до пятнадцати тысяч долларов.

'Неплохо, — подумал Каргин. — Похоже, мне удалось обскакать гипотетических конкурентов”. Изобразив на лице благодарность, он огладил тщательно выбритые щеки и поинтересовался:

— Там, на Иннисфри… в каком качестве я должен служить?

— В качестве помощника Альфа Спайдера. Этот Спайдер забавный тип… Любит повеселиться и поболтать, но палец в рот ему не сунешь… Кстати, он отвечает за безопасность мистера Халлорана, — сделав недолгую паузу, коммодор уставился на остров, темневший в серебряном мареве экрана, и неторопливо произнес:

— Хочу, чтобы ты понял, мой мальчик, в чем смысл существования Иннисфри… В том, чтобы Патрик Халлоран жил в покое, не вспоминая о мерзавцах, жаждущих вырвать ему печенку, высосать кровь и сплясать качучу на хладном трупе. А такие есть, уж ты мне поверь! Лично я знаю троих, и каждый поклялся на Библии, торе или коране, что Патрик своей смертью не умрет. Вот почему мы наняли тебя — и других парней, с которыми ты встретишься на острове. Ты будешь с ними работать под началом Спайдера. Крупный специалист, не глуп, осторожен и в прекрасной физической форме… из бывших агентов, что охраняли Рейгана…

— Вероятно, достойная личность, — заметил Каргин. — И с большими полномочиями.

Он постарался, чтобы последняя фраза не прозвучала вопросом. Как утверждал майор Толпыго, никто не благоволит любопытным, и долго они не живут.

— С очень большими, — кивнул Мэлори и затянулся сигарой. — В экстремальных случаях Спайдер командует всеми, вплоть до Арады, Квини и Тауэра, — заметив приподнятую бровь Каргина, он пояснил:

— Остин Тауэр — поселковый мэр, Хью Арада — секретарь и референт, а Квини — дворецкий. Очень надежные люди, и близкие мистеру Халлорану. Он их ценит.

— Учту, — буркнул Каргин.

— Теперь о гарнизоне… В нем четыре офицера, подчиненных напрямую Спайдеру: капитан Акоста и лейтенанты Моруэта, Гутьеррес и Сегри.

— Испанцы?

Коммодор ухмыльнулся.

— Испанцы — это у вас, в Старом Свете. А здесь — кубинцы и парни из Сальвадора, Гондураса, Никарагуа… Все наемники на острове — латинос. Сброд, разумеется, головорезы и изгои, но это неплохо. Совсем неплохо! Кому обещали виселицу, тот не боится пуль. ‘Однако…— его круглое лицо вдруг сделалось озабоченным, — однако есть проблемы… скучают, пьют… Акоста хороший командир, но с пьянством ему не справиться. Должно быть, русского опыта не хватает.

Мэлори подмигнул Каргину, поднялся и раздавил в пепельнице окурок.

— До вечера свободен, капитан. Отдохни, с какой-нибудь девочкой повеселись… На острове выбор скромный, так что не упускай случая…— он снова подмигнул. — Как тебе Кэти Финли?

— Бездна обаяния, — откликнулся Каргин.

— Ты еще не знаешь, какая бездна, — сказал Мэлори и вышел.

Каргин, откинувшись на спинку кресла, прижмурил веки и сквозь зыбкую чадру ресниц вгляделся в выплывающий из компьютерного экрана остров. Звонить Кэти и веселиться ему отчего-то не хотелось. Взгляд его был прикован к Иннисфри. Голубое небо над ним вдруг выцвело, будто затянутое мутной пеленой, яркий зеленый наряд сполз с вулканических склонов, явив бесплодную наготу каменных осыпей, черных ноздреватых глыб и мрачных трещин, солнце на сером облачном покрывале расплылось в багряный