Гамильтона в предпочтение Гарварду. И больше всего досаждало то, что он заставлял своих студентов рассказывать ему, что в тех сочинениях подразумевалось. Конечно, молодые бандиты, которые избивали его и сжигали книги не были официальными лицами, и полиция обещала начать расследование. Но внезапно профессор Хоуторн умер от разрыва сердца (так во всяком случае говорили). Это было довольно мелодраматично, не так ли?

Обычное же исправление было, конечно, же более мягким. Однажды они забрали молодого Ольсена из химической лаборатории, обвинив его в распространении подрывных памфлетов. Он вернулся несколько недель спустя с совершенно противоположными взглядами. Но как химик он был уже потерян.

И даже такие случаи считались исключительными. По большому счету, ты ничего не видел и ничего не слышал, кроме похвал нашему дальновидящему президенту Гарварду и его стойкой администрации. Понемногу это начинало надоедать.

Фрезер встряхнулся. Его тело было напряжено как никогда. Так что говорила Лора? «Сделай необходимые приготовления и уходи из города».

Слишком поздно теперь, подумал он. Но вслух сказал:

— Да. — Его мысли опережали слова. Это место необходимо им для чего-то. Если восстание было подавлено, то они не были бы здесь. Итак, Клен, Том, Мануэль и любой из технарей могли послать радиосигнал на Землю несколько дней назад или хотя бы саботировать работы. О-хо-хо. — Полиция должна быть здесь с минуты на минуту. Пойдем.

Он вскочил и в два прыжка оказался возле выхода. Очень осторожно он приоткрыл дверь и выглянул. Коридор пока что был пуст.

— Проходи, — сказал он Махони. — Если мы поторопимся, то сможем захватить вездеход и скрыться.

Марк направился вправо.

— Нам не сюда, — возразил Махони.

— Мне нужно забрать семью, — сказал Фрезер.

— Ну… хорошо. Пошли, — согласился Махони.

Они вошли в грузовой лифт. Он двигался вниз настолько медленно, что его скорости позавидовал бы самый искусный китайский палач, издевающийся над своей жертвой. Фрезер почувствовал, как кровь застучала в висках, к горлу подступил комок, лоб и руки покрылись испариной. Его палец все еще крепко давил на кнопку нижнего этажа.

Холл был полон людей. Они медленно блуждали по нему беспорядочными группками, тихо переговариваясь. На их бледных лицах читалось изумление.

— Эй, Марк, — крикнул какой-то мужчина, — что ты собираешься делать?

Фрезер не обратил на него внимания. Ему хотелось бежать, но толпа была слишком густой, и приходилось прокладывать локтями путь в этом кошмарном скопище. Казалось, прошла целая вечность, пока он добрался до своих комнат. Дверь была закрыта. Он постучался.

— Боже Иисусе, — выдохнул Махони, — если их здесь нет…

— Тогда ты пойдешь один, — оборвал его Фрезер. Слюна загустела у него во рту. — Я не могу оставить их здесь, понимаешь?

В этот момент дверь открылась. На пороге, стоял пятнадцатилетний сын Фрезера Колин. Он держал над головой стул, замахнувшись для удара.

— Папа! — закричал он.

— Мама и Анна здесь? — спросил Фрезер, затолкнув Махони внутрь и быстро закрыв дверь.

Колин кивнул.

— Всем одеваться, живо! — скомандовал Фрезер.

Из внутренних комнат вышла Ева. Это была маленькая женщина, намного темнее своего мужа. У нее было нежное лицо с большими глазами. Анна, родившаяся десять земных лет назад на Ганимеде, следовала за ней. На ее щеках остались влажные дорожки от слез.

— Как хорошо, что мы решили ждать тебя здесь. Я никак не могла связаться с тобой по телефону. Это безумие, — Ева обняла его. — Что нам делать?

— Уходить из города, — ответил он.

— Н-н-н-ас убьют! — заплакала Анна.

Фрезер слегка шлепнул ее, после чего извиняющимся голосом сказал:

— Помолчи и иди собери свою одежду!

Они подошли к шкафчику с одеждой. Фрезер просмотрел костюмы и указал на один из них.

— Этот должен тебе подойти, — обратился он к Махони. — Конечно, это не совсем твой размер, но, боюсь, что у тебя нет выбора.

Ева растерянно стояла перед открытой дверцей.

— Сейчас не время скромничать, — сказал ей Фрезер. — Сними это платье и уложи в сумку.

Махони повернулся спиной к Еве, которая рывком стянула через голову одежду. В этот момент во Фрезере всколыхнулось желание, вернее, воспоминание о желании, так как на другое сейчас не было времени. Он подумал о прожитых с Евой годах. Придя сюда, она оставила больше, чем он.

Политика мало значила для нее. Но за все время, проведенное здесь, она ни разу ни на что не пожаловалась.

— Хорошая моя, — с нахлынувшей нежностью сказал Марк.

Он надел свой костюм. Ткань плотно облегала тело. Внешние приспособления — кислородный баллон, бутыль воды, пояс с отделениями для пищевых концентратов, батареи питания, набор инструментов — сильно увеличили вес. Он оставил шлем открытым и снял перчатки. Будучи более опытным, чем остальные, Марк собрался первым и у него осталось несколько мгновений, чтобы оглядеться. Возможно, ему никогда уже не придется возвратиться сюда снова. Здесь было тесновато и просто, как и у всех живущих в Авроре. Но Ева, дети и он сам сделали это помещение своим домом.

Книжные ленты плотными рядами стояли на полках. Незаконченная модель космического корабля возвышалась на загроможденном столе Колина. Рядом с оставленными Фрезером шахматами лежала коробка табака. Марк любил в свое удовольствие поиграть в шахматы или покер. Его взгляд упал на картину с видом Гольфстрима, висящую над кушеткой. Вода была почти фиолетовой, и огромное количество чаек кружило над ней. Но в такие ночи море должно светиться. Он вспомнил, как погружал свои руки в волны, бьющиеся о борт лодки и приподнимающие ее…

Это было в его отроческие годы на морской станции — плавающей ферме, где разводили китов и выращивали водоросли. Персонал станции состоял из людей из разных стран. На ней не было секретной полиции, и жили они крепко сплоченной общиной, не боясь, что кто-то будет доносить на них. Наверное поэтому он оказался плохо подготовленным к своей дальнейшей жизни. Когда, наконец, Марк прибыл на Ганимед, он чувствовал себя как человек, вышедший из подводной лодки с неисправной системой воздухообмена на свежий воздух.

— Ну, кажется, все готовы, — сказал Махони.

— Куда мы идем, папа? — смешным надтреснутым голосом спросил Колин.

Но Фрезеру понравилась его интонация. На границе вдали от Земли воспитывались чертовски прекрасные дети, если они выживали.

— К одной из внешних станций, — ответил Фрезер. — Этот боевой корабль захватывает нас в интересах гарвардистов. Но я уверен, что его команда не сможет оккупировать ничего, кроме Авроры. Находясь за пределами Гленна, мы будем наблюдать за их дальнейшими действиями.

Анна крепко зажмурила глаза, прерывисто вздохнула и сказала:

— Побежали, Макдаф.

— Пошли, — автоматически поправил Фрезер. — Всем держаться как можно плотнее ко мне. Пат, ты прикрываешь тыл. Наблюдай за полицейскими, но если увидишь их, не беги. Они могут начать стрельбу.

Они прошли назад в холл и направились к ближайшему гаражу, заставляя себя идти спокойно. Соединительные туннели были пусты. Двери вдоль проходов — распахнуты, и это выглядело непривычно. Сапоги тяжело ударяли в пол, и эхо шагов разносилось по залам.

«Что же произошло, пока мы были внутри?» — недоумевал Марк.