Когда армия Делраэля подошла к поселению илванов, войско Черного Сокола уже успело уничтожить большую часть лесного народца.

Деревья в лесу стояли слишком тесно, чтобы Делраэль мог увидеть поднимающийся дым, но вскоре он почувствовал его запах. Он услышал отдаленные звуки борьбы, пронзительные крики, вопли. Делраэль послал трех воинов разведать, что происходит.

Он пустился рысью по поисковой тропе прямо в сторону леса, понуждая свое войско идти быстрее. Ему поскорее хотелось вступить в бой с ощутимым врагом, вместо того чтобы продолжать долгое утомительное путешествие.

– Приготовиться к бою, – бросил он на ходу Джатену. Остальные персонажи передали его приказ по цепочке, поэтому никому не пришлось повышать голос, чтобы не спугнуть врага. Делраэль локтями пролагал себе путь между ветками, отшвыривая сапогами колючие ветки ежевики со своего пути. Он обнажил меч. Он слышал вопли, треск пламени, раскатистые, полные боли крики.

Трое разведчиков уже спешили назад к Делраэлю. Казалось, они были поражены тем, что им удалось узнать. Их глаза были широко раскрыты от ужаса.

– Их всех уничтожают, – выпалил юный Ромм, крестьянин из деревни.

– Да, я слышу, что происходит, – сказал Делраэль, стараясь ускорить шаг. Едва он ворвался на поляну, его взгляду открылось такое, что он вынужден был остановиться на мгновение, дабы не выронить свой меч.

Три замаскированных гнездовья илванов трещали, горя оранжевым пламенем, языки которого охватили почти весь кустарник. В воздухе висел запах гари и крови. Высокие деревья вокруг поляны были испачканы копотью и изуродованы белыми надрезами от ударов топоров и мечей. Останки лагерного костра были затоптаны и разбросаны по всей поляне.

Одно из пылающих жилищ треснуло, и его дно отвалилось. Шипящие, тлеющие останки, какие-то палки и прочие пожитки илванов кучей повалились на землю. Когда веревка, на которой крепилось гнездо, сгорела дотла, само жилище тоже с грохотом рухнуло на землю.

Вдоль по всей опушке разъезжала дюжина могучих воинов Черного Сокола. Они были на черных лошадях и экипированы так же, как Корим. Какая-то дородная баба, положив тяжелый испачканный кровью двуручный меч себе на плечо, криком отдавала приказы. Остальные кругами скакали по поляне и посылали стрелы, чтобы прикончить нескольких уцелевших илванов, пытающихся спастись в кронах деревьев.

В одно мгновенье Делраэль охватил взглядом лужи крови и изуродованные тела маленьких человечков в зеленых с коричневым одеждах – для маскировки в кронах деревьев. Горсточка других несчастных отчаянно копошилась, пытаясь вырваться из огромной сети.

Несколько илванов были повешены на деревьях. Трое из них еще извивались и дергали ногами, пытаясь вырваться, хотя их лица уже почернели от недостатка воздуха, языки были высунуты, а глаза закатились. Илваны отчаянно царапали свои шеи, пытаясь порвать веревки кровоточащими ногтями.

Один из всадников Черного Сокола неподвижно лежал на земле. Несколько стрел торчали из его спины, груди и горла. Лошадь без всадника, очевидно, принадлежавшая мертвому воину, разгуливала рядом.

Войско замерло, словно в столбняке от открывшегося зрелища. Боевой клич застрял у Делраэля в горле. Лишь через некоторое время он наконец смог облечь свой приказ в слова:

– Остановитесь! Остановитесь!

Воины Черного Сокола повернулись к новым персонажам. В первый момент их лица выразили удивление, но потом оно сменилось облегчением, поскольку из леса выступили люди, а не какие-нибудь нелюди.

– Лучники! Выбрать мишень! – завопил Делраэль. – Эй вы, Черные Соколы, остановитесь! – Воины Делраэля выхватили стрелы и нацелили их на ошарашенных черных всадников.

Джатен выбежал вперед и, раньше Делраэля добравшись до центрального дерева поселка, перерезал веревки, на которых висели извивающиеся илваны. Те рухнули на землю. Он старался побыстрее освободить их от петель. Кожа на их шеях была посиневшей и сморщенной от крепкого укуса веревки. Один из этих илванов был уже мертв. Другая сломала при падении руку. От боли она пришла в себя и стала ловить ртом воздух, пока Джатен возился с ее петлей. Третий илван с длинным значительным лицом, темными волосами и разбитым ртом тоже был еще жив и в сознании. Пока Джатен снимал веревку с женщины, тот сам сдернул с себя петлю. Он поднялся на колени, кашляя и блюя, стараясь в то же время набрать побольше воздуха в свои легкие, но его рвало еще сильнее.

Баба на коне повернулась всей своей огромной тушей и взглянула на Делраэля удивленно и вопросительно.

– Что ты делаешь? Только враги Игроземья могут противостоять нам. – Она повернулась к своему войску:

– Не обращайте внимания. Кончайте оставшихся паразитов.

Делраэль обернулся к своим воинам:

– Если еще один илван умрет, убейте всех Черных Соколов. Всех! Мне тошно от этого.

Один из всадников закричал, и все обернулись, чтобы взглянуть на него. Маленькая стрела торчала из его плеча. Несколько едва различимых из-за огня и дыма илванов сновали в густых кронах деревьев.

Командирша Черных Соколов взревела так, как только позволяли ей ее легкие:

– Схватить их! Мы не можем назваться победителями, пока не убьем их всех!

– Я сказал – нет! – Делраэль вырвался вперед с мечом наготове. Он встал, загораживая дорогу женщине и ее коню.

Она глянула на него с довольной ухмылкой.

– Мне уже надоело твое нытье! – Она оглянулась. – Корим!

Из-за леса по другую сторону опушки выехала еще целая дюжина всадников Черного Сокола, каждый из них держал наготове лук с туго натянутой тетивой. Они целились прямо в Делраэля. Отряд вел Корим. Его лицо оставалось бесстрастным, на нем не было ни следа жалости или хотя бы узнавания.

– Твое войско, может, и превосходит нас по численности, но я гарантирую, что каждый Черный Сокол убьет по десять твоих воинов, прежде чем падет сам.

Джатен, красный от гнева, стоял рядом со все еще задыхающимися илванами. В это время воинство Делраэля продолжало прибывать на поляну, и вскоре уже показались старая Сайя, Энрод и Тарея.

– Энрод, сделай что-нибудь! – закричал Джатен.

Но пока Страж Тайра, не понимая, в чем дело, вертел головой, Делраэль ощущал, как двенадцать стрел целятся прямо в его сердце. Игра остановилась на мгновение. Он чувствовал, как бьется его сердце, и совсем не хотел, чтобы оно перестало биться. Тарея схватила Камень Воды, но остановилась в замешательстве, боясь рисковать.

– Нет, – сказал Делраэль. Он почувствовал, как тонко звучит его собственный голос. – Ты не успеешь.

Вынутый из петли илван наконец поднялся на ноги и завопил хриплым из-за покалеченного горла голосом:

– Как вы смеете! Что плохого мы сделали людям?

Он в ужасе смотрел на истекающие кровью трупы соплеменников. Маленький человечек, хотя сам едва стоял на ногах, стремился ответить убийством на убийство. Он прыгнул вперед, с выставленными