ковшу с медовухой, налил новую чарку, но затем решительно отодвинул от себя хмельной напиток и уже прежним, ровным и уверенным голосом продолжил:

— Все же пусть лучше не сто тысяч воинов ханских, а десяток баскаков сюда придет. Уж их-то мы всегда подкупить да обмануть сможем. И еще не забывай, что, как ты сам только что мне указывал, нам средства немалые на создание новой рати требуются. Добром, как ты сам понимаешь, вече новгородское нам на дело тайное, о котором мы и сказать-то вслух не можем, ни полушки медной не даст. А вот помогая якобы баскакам дань собирать, мы кое-что в нужную сторону-то и направим, да так, что ни одна живая душа об этом не узнает.

Савва, стоявший все это время напротив князя с низко опущенной головой, медленно сел на скамью, поднял наконец глаза и задумчиво посмотрел на Александра:

— Прости, великий князь! Уже во второй раз за вечер чуть было не разуверился в мужестве твоем и решимости бороться с силой вражеской.

— Понимаю я, Савва, что многие скажут, будто князь Александр из трусости своей и жадности настолько Орде предался, что сам на землю Новгородскую своей рукой врагов привел! Я ведь сейчас сюда не только с очередным надзором великокняжеским приехал, но и весть о дани и скором прибытии баскаков для переписи горожан объявить. Шум поднимется небывалый! Горлопаны на вече будут на себе кафтаны рвать, меня проклинать и обещать умереть за волю новгородскую. Однако готов с тобой на титул мой великокняжеский поспорить, что, как только объявят им о приближении войска ханского, все герои мигом в толпе спрячутся да с уплатой дани согласятся!

— Так что же, Орда сюда, в земли новгородские идет? — воскликнул Савва.

— Нет, конечно! Иначе зачем бы мне на позорную дань соглашаться? Но слух о приближении Орды мы распустим такой, что все поверят. Другого выхода не вижу… Ну, давай все же к вопросу главному вернемся. Чтобы замысел наш скрыть понадежнее, объявим мы, что в лесах поморских северных будет, конечно же, не стан воинский, а монастырь уединенный возводиться. Орда, как ты знаешь, заветы Чингисхана пока что блюдет и священников покоренных стран не трогает, ибо полагают ханы небезосновательно, что так им легче будет народ подневольный в повиновении удерживать. Боюсь, однако, что ненадолго это. Ханы сами вскорости к какой-либо вере примкнут: то ли к магометанской, то ли к буддийской, не знаю, какая уж им ближе покажется. Ну, да до поры до времени мы их благоволением к монастырям и монахам воспользуемся. А монастырь нам действительно нужен: и ратникам особой дружины особый дух любви к отчизне православной внушать, и светоч знаний поддерживать. Я лично с архиепископами, кои мудростью и беззаветной любовью к родине себя прославили и которым любую тайну доверить можно, побеседую. Попрошу их наиболее ученых книгочеев, языками и древними, и нынешними владеющими, в сей монастырь лесного города — стана воинского направить. И не только. Людей в наш город тайный, и воинов будущих, и ремесленников изобретательных, и земледельцев искусных со всей Руси будем только по совету приходских священников призывать. Кому, как не им, свою паству знать и людей, которые не только телом и умом, а еще и духом русским, верой православной крепки, на дело великое и наитруднейшее направлять.

— Сколько же людей нам понадобится?

— Начнем с тысячи воинов и тысячи же работников с семьями. Число священнослужителей пусть архиепископы определят. Это будет зачаток войска будущего. Когда он окрепнет, силу и умение наберет, тогда и расширять его начнем, благословясь. Выбор места для стана, набор первый и переход людей тайный на место монастыря и города будущего ты, Савва, и обеспечишь. Три дня тебе даю на обдумывание, а затем, взяв людей двух-трех верных, отправляйся в леса поморские, место подходящее ищи. Скиты там имеются, охотники да рыбаки наши русские промышляют. На них и опирайся. А я с архиепископами новгородским да владимирским вопросы по набору людей решать начну.

— Слушаюсь, великий князь. — Савва вскочил, вытянулся по-военному.

— Погоди, Савва, сядь, не все я еще сказал, что хотел. — Князь достал из стоящего у стены поставца свиток, запечатанный его личной печатью, положил на столе перед Саввой. — Здесь наказы мои записаны. И воинским наставникам, то есть тебе со товарищи, и ремесленникам-изобретателям, и другим ученым людям, кои будут нам дружину готовить. Возьми себе, потом, как лагерь обустроишь, людей соберешь и к подготовке воинской приступишь, прочитаешь внимательно. Сейчас лишь вкратце основное тебе перескажу. Поскольку начинаем мы с дружины малой, которая нескоро в большую рать перерастет, то должны ее не только к полевому строю и бою приучать, в каковом орду одолеть можно и каковой нам с тобой еще изобрести предстоит, а к тем действиям, которыми даже малый отряд способен большому войску ощутимый урон нанести. Перво-наперво — это засады да заслоны лесные. Путь во многие земли русские через леса дремучие ведет, в коих лишь узкие дороги имеются. На них и малая дружина может всей орде противостоять, как триста спартанцев войску персидскому в ущелье Фермопильском. Да и мы с тобой знаем, что Евпатий Коловрат с дружиной в тысячу семьсот человек на всю орду Батыеву на лесной дороге навалился, побил врагов несчетно, хотя и сам пал. Будь у него опыта и гибкости побольше, так он бы, возможно, и вовсе орду остановил. А то ведь шел он за ними вдогон, а если бы в обход, с головы или сбоку… Ну, да что сейчас говорить. Вечная слава героям!

Князь выпил наконец давно налитую чарку, помолчал, затем продолжил:

— Второй важный вопрос в подготовке дружины — действия по задержке противника на переправах речных. Для этого тоже можно заранее приемы боя против превосходящих сил противника изобрести и отработать, ловушки различные подготовить. Третье — это вылазки ночные, нападения на стан вражеский, уничтожение противника спящего, к бою неготового. И четвертое — перехват и уничтожение поголовное передовых отрядов разведывательных. Пусть войско вражеское вслепую движется, в наши засады да ловушки прямиком. Впредь до создания большой рати дружина наша может при необходимости из лесного стана выходить тайно, набеги небольших отрядов грабительских отражать, которые даже без ханского соизволения все равно время от времени на Русь лезут. Да с ливонцами и с немцами тоже схватываться частенько придется. И даже потом, когда мы в тайном стане воинском тактику полевого сражения против Орды изобретем, малой дружиной опробуем и отработаем, да на этой основе большую рать соберем, все равно дружина наша особая в той рати отдельным отрядом останется и задачи, которые я тебе сейчас раскрыл, в решающих войнах выполнять будет.

— Все понятно, великий князь. Вот теперь-то мне твой замысел наконец в общих чертах прояснился.

— Я на тебя в первую очередь и рассчитывал. Но еще кое-что из того, что в сем свитке подробно описано, я тебе вкратце сейчас поведаю. Орда сильна легкой конницей. Посему тяжелое оружие против нее, как мне представляется, малопригодно. Например, мечи наши богатырские двуручные, броню крушить призванные, вряд ли победе поспособствуют: пока таким мечом замахнешься, хан три раза увернется да пять раз ударит легкой сабелькой. А сабельки те — не простые, а хитро изогнутые, на некоторых и сталь особая, дамасская. При правильном ударе с оттяжкой такая сабелька, хоть и легкой кажется, рассекает- разрезает любые латы и шеломы, словно соломенные. Рыцари же западные, как мне было доложено, тоже от мечей тяжелых отказываются, переходят на шпаги с длинным узким лезвием. И в конной атаке такой шпагой колоть удобно, противника замахнувшегося опережать, ибо длинная, да и в узких коридорах ихних замков, где часто схватки завязываются, особо не замахнешься, поэтому процветает у них сейчас искусство не рубить, а колоть, фехтованием прозываемое. Нашим бы воинам вместе с оружейниками изобретательными все это проверить-испытать надобно да лучшее оружие и выбрать для каждого случая, будь то бой ночной, или засада лесная, или полевое противоборство открытое, где строй на строй сходятся.

Кроме того, идет сейчас на Западе, особливо в войне Франции с Англией, спор нешуточный, что лучше: лук или арбалет (самострел по-нашему). У лука скорость стрельбы высокая, а у самострела зато дальность прицельной стрельбы выше. Мы-то из лука-то не хуже ордынцев стреляем, а самострел пока у нас мало употребим. А если окажется, что ханскую конницу, на нас скачущую, мы поражать начнем с такого расстояния, что их стрелы до нас еще не долетают? Сколько выстрелов сделать успеем? Что выйдет из этого? Тоже все проверить на опыте, условия, подобные боевым, при проверке сей создать. Таковые задачи и будете решать в тайном стане воинском общими усилиями: мужей ученых, изобретателей хитроумных, ремесленников искусных и воинов умелых… У меня в этом свитке еще о копьях и дротиках, а также о ножных мечах, за голенищем носимых, ножами называемых, кое-какие мысли есть. Да если мы людей умом