обессилевшей. Ее сердце разрывалось от боли.

Но почему же Росс так добр к женщине, которую никогда не полюбит?..

Туман был такой густой, что фонари, висевшие на баке, казались бледно-желтыми пятнами света в тусклой, сероватой дымке, которая заволокла ночное небо. Корабль, стоявший на якоре, мягко покачивался. Тихий скрип шпангоутов и шорох воды, бьющейся о его корпус, напоминали мрачный шепот бесплотных духов, повествующих о своем безысходном горе.

От этих звуков Пруденс пробрала дрожь. Пришел конец ее мечтам о счастье с Россом. Она тронула Тоби Вэджа за руку и указала вверх:

– Там причал?

– Нет, леди. Клянусь всем святым. Мы еще стоим в Лаймхаусе. Лондон и Таможня вон за той излучиной Темзы. Утром туман рассеется, и мы снова тронемся в путь. Тогда вы сами все увидите.

– Но ведь берег рядом.

– Ага. Лаймхаус и доки Вест-индской компании. Пруденс опять вздрогнула. Воздух был таким сырым и холодным, что она видела, как пар от их дыхания смешивается с туманом. Где-то за этой белесой пеленой находятся берег и предместья Лондона.

Пруденс радовалась туману и благодарила за него Господа. Всю прошлую ночь ее терзало ужасное беспокойство: ведь корабль уже вошел в устье Темзы. Как же она сбежит от Росса, если они скоро пришвартуются к Тауэрскому причалу? Но сегодня утром их остановил плотный туман, и у Пруденс появилось время, чтобы придумать какой-нибудь выход.

Она заручилась содействием помощника капитана, проявив такую хитрость и изворотливость, что сама ужаснулась. Лучезарно улыбаясь, Пруденс наплела ему с три короба о том, что хочет сделать мужу сюрприз: выйти на берег пораньше, нанять экипаж и встретить его на причале. Но это тайна. Помощник капитана кивнул и ухмыльнулся, радуясь, что участвует в заговоре. Он даже приложил свой сморщенный палец ко рту в знак того, что обещает хранить молчание. В полночь, в начале второй вахты, он должен был отвезти Пруденс в лодке на берег.

У нее оставалось немного денег, чтобы заплатить ему за труды и нанять экипаж, который доставит беглянку в Лондон, на Шу-лейн. Дай-то Бог, Бетси сегодня ночью будет свободна. Не хватало еще застать там одного из ее клиентов! Чем быстрее она заберет деньги из своего тайника – и кольцо, разумеется, – тем скорее сможет уехать из города и отправиться на поиски Джеми. Пруденс и сама толком не понимала, чем объясняются ее волнение и тревога: то ли желанием обнять ребенка, то ли страхом перед Россом. Если она будет медлить, он найдет ее.

– Узелок у тебя, Тоби?

– Так точно, леди. Спокойненько лежит в моей каюте. – Он захихикал, как маленький ребенок: – Мистер Мэннинг здорово обрадуется вашему подарку.

– Да.

Пруденс стало стыдно за то, что она обманула такое простодушное, доверчивое существо. Сегодня днем она тайком собрала свои вещи и уложила их в узелок. Жаль, конечно, было оставлять свой рундучок – драгоценный подарок от Вэджа, Гауки и их приятелей. Но что делать? Росс может заметить его исчезновение. А Тоби Пруденс сказала, что в узелке спрятан подарок для Росса, который она хочет преподнести ровно в полночь – на память об этом плавании.

Пруденс тяжко вздохнула. Нелегко дался ей сегодняшний длинный вечер.

– Сколько времени?

Тоби нахмурился и озадаченно поскреб свою седую голову, словно этот вопрос выходил за пределы его умственных способностей.

– Когда я выходил из каюты, пробило две склянки, – промолвил он наконец.

Значит, сейчас девять. Осталось еще три часа. С ума можно сойти за это время!..

– Я постучу к тебе в дверь за несколько минут до того, как начнется вторая вахта. – Услыхав далекий перезвон церковных колоколов, Пруденс повернула голову и стала всматриваться в туман, за которым скрывался берег. – У тебя есть семья, Тоби?

Вэдж смутился, начал хмуриться и гримасничать, а потом уставился в пол, шаркая ногой по доскам.

– Мамаша моя померла. Так я думаю. А папаша… он как глянул на мою физиономию, так и удрал. – И вдруг, расстроенный тягостными воспоминаниями, Вэдж устремил взор куда-то в пространство. – Ага, мамочка! – хихикая, тихо бормотал он. – Это я, твой преданный сын Тоби. Из Индии я привезу тебе шелковую нижнюю юбку.

Пруденс потрепала его за руку, пытаясь вернуть к реальности.

– Доктор Мэннинг будет хорошо о тебе заботиться. Но было уже поздно. Тоби опять заблудился в мире своих грез. Он посмотрел на Пруденс пустыми глазами и склонил голову набок, словно удивленный щенок.

– Наслаждайся до поры до времени: время-то бежит, – скорбно добавил Вэдж, вздохнул и поплелся в свою каюту.

Пруденс проводила его взглядом. Бедняга, наверное, и сам не знает, сколько мудрости скрыто в его лепете. Скоро она покинет Росса. Материнская любовь победила влечения сердца и плоти. Она приняла страшное решение, презрев законы Божеские и человеческие. Пусть Господь проявит милосердие и простит ее грехи!

Но… наслаждайся до поры до времени. Она страстно хотела Росса – так, что душа разрывалась на части. Казалось, сердце не выдержит этой муки. Пруденс уже целую неделю чувствовала себя хорошо, но Росс по-прежнему вешал гамак в углу каюты. Он больше не заикался о своих супружеских правах и спал отдельно, как будто считал это естественным и нормальным.

Пруденс боялась вывести его из себя, а потому ни о чем не спрашивала. Может, Росс опасался за ее здоровье? Но каждую ночь, ложась в постель, она чувствовала себя ужасно одинокой и тосковала по его объятиям.

«Господи, прости мне мою слабость!» Еще один грех. Она нарушит свою торжественную клятву. И если Росс захочет, Пруденс придет к нему сегодня. В последний раз они предадутся страсти, и воспоминания об этом будут согревать ее долгие годы, полные тоски и сожалений.

Пруденс поплелась в свою каюту. Ее глаза были влажными от слез.

Росс посмотрел на нее, оторвавшись от книги, и тут же вскочил на ноги:

– Что случилось? Ты плачешь?

Пруденс сглотнула слезы, стараясь скрыть свое горе.

– Нет. Это туман, сырость.

Росс откинул капюшон ее плаща и провел пальцами по лицу.