мы люди и можем друг у друга учиться. Конечно, прибыв сюда, мы надеялись убедить хотя бы немногих из вас, что можно обходиться и без роботов. Скрывать это глупо. Но я поняла, что с этим у нас пока ничего не выйдет. И мы, поселенцы, больше не станем стараться отучить вас от роботов — это все равно что отучить дышать. Наверное, не надо было и пытаться.
— Прошу прощения? — вмешался Крэш.
Тоня повернулась к Дональду, пристально посмотрела в его сияющие голубые глаза. Протянула руку и дотронулась до гладкой округлой головы робота.
— И все равно я убеждена, что ваша культура должна измениться, чтобы выжить. Правда, это должны быть несколько иные изменения.
— Почему это вы так заботитесь о нашей культуре? — спросил Крэш. — И почему мы должны верить вам?
Велтон повернулась к шерифу, ее брови от удивления поползли вверх.
— Мы здесь для того, чтобы уберечь ваш климат от катастрофы. Целый год я живу в этом выжженном солнцем городе, вместо того чтобы вернуться домой! И вы смеете после этого сомневаться в моей искренности? — немного удивленно сказала она. — А насчет того, почему я пекусь о вашей культуре… Вы не задумывались, что это в высшей степени самонадеянно — считать, что только вы одни знаете, как жить правильно? Достойнее и справедливее признать право на существование разных, несхожих культур. Возможно, вместе колонистам и поселенцам удастся такое, о чем каждая культура в отдельности не могла и мечтать!
Крэш хмыкнул и сказал:
— Может, и так. Но я не мечтатель, а мы здесь, кажется, обсудили уже все, что угодно, хотя собирались поговорить о деле Фреды Ливинг. Может, прислать вам как-нибудь Дональда? Вы бы всласть порассуждали о смысле жизни!
Тоня Велтон не заметила насмешки или скорее решила пропустить ее мимо ушей. Она с улыбкой повернулась к Дональду и сказала, обращаясь только к нему:
— Если вы как-нибудь еще заглянете, я буду рада снова видеть вас у себя!
— Постараюсь навестить вас, леди, как только смогу, — ответил Дональд.
Крэш стиснул зубы, не зная, на кого он больше зол — на Дональда, на Тоню Велтон или на самого себя.
Глаза Ариэль вспыхнули, засияли желтым светом. Она шагнула из ниши, подошла к столику, возле которого сидела ее хозяйка, и опустилась в кресло, которое раньше занимал Дональд.
— Ну, Ариэль, и что ты обо всем этом думаешь? — спросила Тоня.
— Мне кажется, Альвара Крэша легче заставить слушать, чем что-то ему внушить. Я не сильно в этом разбираюсь, но, по-моему, он почти не обратил внимания на ваши доказательства — что робот может оказаться э-э-э… преступником. И я сомневаюсь, что он до конца поверил, что я спала.
— Давай говорить прямо, Ариэль. Пусть ты не очень разбираешься в человеческой психологии в целом, зато ты немало знаешь о психологии колонистов. Во всяком случае, гораздо больше, чем я. Я никогда не смогу понять их до конца. А ты… они тебя сделали, сделали для себя, ты была предназначена для их мира. И ты единственное существо из их мира, которому я могу полностью доверять. Стоя у меня за спиной, ты можешь видеть и слышать, что происходит вокруг, а они совершенно не обратят на тебя внимания. Вот почему для меня так важно твое мнение.
— Да, мэм. Я понимаю. Но могу я спросить — если никто все равно не обращает на меня внимания, почему вы приказали мне притвориться спящей?
— Чтобы подстраховаться. Крэш пришел сюда как полицейский, а не как колонист. И если бы ты хоть как-то проявила себя, он не спускал бы с тебя глаз. Если бы я велела тебе выйти и тебя не было бы в комнате, он заметил бы, что тебя нет, и опять-таки задумался о тебе. Кроме того, мне хотелось, чтобы ты все слышала. Сказав ему, что я позволяю тебе «засыпать», когда тебе вздумается, я, напротив, привлекла внимание Крэша к эксцентричной дамочке из поселенцев, которая обращается с роботом как с равным. Если бы он подумал о тебе, ему могло прийти в голову, что ты была со мной тогда в «Лаборатории Ливинг». А я не желаю, чтобы ты попала в лапы полицейских робопсихологов. Я не так уж сильна в этом искусстве — повелевать роботами. И они могли бы исхитриться и заставить тебя говорить о том, о чем я велела тебе забыть.
— Спасибо, мэм. Теперь я лучше вас понимаю. Но должна снова повторить — он не поверил, что робот может напасть на человека.
— Что ж, я и не надеялась, что до него дойдет эта мысль. Все, что мне было нужно, — посильнее замутить воду.
— Мэм?
— Я старалась навести его на ложный след, сбить с толку. Мне нужно, чтобы он подольше возился с этим делом.
— Боюсь, я не совсем понимаю вас, мэм.
— Мне нужно время, Ариэль. Ты знаешь точно так же, как и я, что мне нужно время, чтобы самой докопаться до сути. У меня есть на то — ах! — свои причины.
Тоня Велтон поднялась и стала расхаживать по комнате, упала в кресло, не скрывая волнения, о котором Ариэль все равно знала.
— Я должна защищать свои интересы. Он скрывается, — сказала Тоня, ей не нужно было далее называть имя мужчины. — Он даже не принимает моих писем. Это значит, что произошло действительно что-то серьезное. Он в опасности, и эта опасность только возрастет, если в неподходящий момент станет известно о наших отношениях. Альвар Крэш с особенным наслаждением уничтожит все, что мне дорого. И всех, кто мне дорог!
Альвар Крэш рад был убраться наконец из кабинета Велтон. От одного этого он немного успокоился. А когда лифт вынес их наверх и клаустрофобия больше не давила на душу тяжким грузом, он вздохнул с облегчением. Настроение шерифа заметно улучшилось. Вся злость, казалось, растворилась в безоблачных синих небесах.
— Боюсь, наш визит оказался не особенно полезным, — сказал Дональд, когда они подходили к аэрокару. — Мадам Велтон не сообщила нам никаких новых сведений или реальных предположений, и я не думаю, что она узнала от нас что-то такое, чего нельзя было прочесть в нашей оперативной сводке. Точно так же не вижу причины так спешно вызывать нас для подавления мятежа Железноголовых. Полицейские прекрасно справились с ними без вашей помощи.
— Эх, Дональд, Дональд! И ты называешь себя знатоком человеческой натуры! Эта встреча не имела никакого отношения к обмену информацией. Люди очень часто говорят совсем не о том, о чем они говорят.
— Сэр?
— Мы нужны были не для того, чтобы подавить мятеж Железноголовых, а для того, чтобы стать ему свидетелями. Так нам ясно дали понять, что само по себе нападение на Фреду Ливинг может наделать массу неприятностей. Если люди узнают, что поселенцы приложили к этому руку, подстроили все так, будто на женщину напал робот, — желая посеять недоверие и страх в отношениях людей и роботов… тогда у Железноголовых появится столько новых рекрутов — хоть отбавляй!
— Но при чем тут вы?
— С одной стороны, я обязан поддерживать порядок в городе. Но, заметь, Велтон хотела, чтобы мы встретились на ее территории. Здесь, наверху, воздух до сих пор воняет гарью, и мы почти у самой границы Сеттлертауна, за которой начинается пустыня. А там, под землей, все тихо и спокойно, и воздух чист и свеж, как всегда. Еще один намек: поселенцы не боятся мятежников. Они могут укрыться и пересидеть все беспорядки в своей неприступной пещере. А жители Аида не могут. И, заметь, работы по улучшению климата доверены поселенцам. Другими словами, Тоня Велтон дала понять, что они нужны нам гораздо больше, чем мы им!
