Он посмотрел прямо в глаза Люциусу, и тот прочитал в зеленых глазах: «Ну, давай, возрази мне!» Мужчина отвел взгляд, пока не понимая, к чему клонит мальчишка, но чувствуя всеми фибрами своей души, что Золотой мальчик готов сорваться с крючка. И это после такой тщательно проделанной работы! Ну, уж нет!
Люциус немного опасался, что сын своими язвительными замечаниями может подтолкнуть Поттера к такому шагу, но, к счастью, Драко, пораженный поведением брюнета, сидел притихший и испуганный. Он выглядел шокированным, даже вжался в стул, словно стараясь быть невидимым.
Гарри, не получив возражений, сел на стул и уже спокойней продолжил:
- Я хочу полноценного отпуска и желаю оплатить все расходы по нему, сколько бы это ни стоило. И вот мои требования: никаких людей, только мы. Никаких масок, никаких Смитов, платьиц и хвостиков. Пусть это будет остров без посторонних. Я хочу ходить в очках и со своей шевелюрой. Я желаю, чтобы вы, Люциус, были самим собой, хочу называть вашего сына «Драко» или «Малфой», как захочу. А он, в свою очередь, может звать меня хоть «Святым Потти». Но пусть он станет самим собой!
Задохнувшись от своих слов, он замолчал на минуту и закончил:
- Короче так: либо мы едем на моих условиях, либо я еду один, и точка!
Гарри откинулся на спинку стула и прикрыл глаза, отчего Люциус вздохнул с облегчением. Все, что говорил этот импульсивный подросток, он легко мог выполнить. Ему самому хотелось побыть без масок, да и Драко, наверное, они надоели. Поэтому Люциус по-отечески улыбнулся Поттеру и спокойно сказал:
- Не понимаю, Гарри, чего ты так завелся? Я вполне согласен с тобой. Это было бы здорово. Я сам устал… Ведь я, как сбежал из Азкабана еще в начале весны, так все время и бегаю. Мне надо расслабиться, да и Драко тоже. К тому же, чтобы учиться окклюменции, необходимо быть расслабленным. Насчет денег я тоже не возражаю. Плати, Мерлин с тобой! Сейчас ты в лучшем материальном положении, чем я и мой сын.
Поттер посмотрел на него пристально, а затем улыбнулся:
- В таком случае, с добрым утром, папа!
Драко нервно засмеялся, и на его глазах выступили слезы облегчения.
* * *
Все было так, как хотел Поттер: маленький домик-бунгало на берегу океана, вокруг - ни души. Целых три комнаты, где можно закрыться и не вылезать сутки напролет. Они сняли контактные линзы, сменили цвет волос, Драко укоротил свои волосы до плеч, а Гарри надел очки.
Люциус впервые нормально всмотрелся в свое отражение в зеркале, и оно ему не понравилось: его белокурые с золотистым отливом волосы стали белесыми из-за седины, он исхудал и постарел. Но в целом, у него был еще крепкий и здоровый вид.
Дней пять Поттер только коротко здоровался утром и уходил бродить по острову. Его никто не трогал. Драко просто лежал на пляже, играя песком, и его белая кожа постепенно покрывалась легким загаром. Люциус предпочитал спать и есть, так как на острове на него навалилась усталость и лень.
Иногда Поттер подходил к Малфоям, сидел рядом и разглядывал их, будто видел впервые. Ни один из них не пытался влезть в голову подростка.
Люциус, правда, наблюдал за гриффиндорцем. Ему Поттер всегда представлялся кем-то вроде послушной куклы, но этот образ был создан из мифов и слухов, окружающих юношу, а на деле он оказался обычным мальчиком с трудным детством. Вероятно, что-то подобное ощущал и Гарри по отношению к Малфоям.
Потом Поттер заговорил с Драко. Сначала они обсуждали квиддич, а затем незаметно перешли на другие темы: любимые и нелюбимые предметы, экзамены, преподаватели. Они весело смеялись, плескаясь в морской воде и загорали под палящим солнцем. Драко учил Гарри плавать, так как выяснилось, что тот не умеет.
О друзьях и факультетах они предпочитали не говорить. Люциусу было приятно видеть, как смеется его сын, а Поттер улыбается ему в ответ. Может, они оба всегда мечтали об этом? Оказаться далеко, на необитаемом острове, где нет ни друзей, ни врагов, где нет правил и факультетского соперничества.
На десятый день Поттер заявил Люциусу:
- У меня очень плохие воспоминания об окклюменции, но мне кажется, что я готов к ней.
- Что же, я тоже готов, - по-доброму, как сыну, улыбнулся ему мужчина.
- Давайте займемся прямо сегодня, после обеда, - предложил Гарри и побежал купаться с Драко, не дожидаясь ответа.
Люциус посмотрел ему вслед: подросток менялся на глазах, раскрепощался. «Это хорошо, что он расслабляется. Скорее научится закрывать свои мысли», - подумал мужчина.
* * *
Первые попытки окклюменции были ужасными. Всякий раз, проникая в разум Поттера, Люциус видел одни и те же сцены: возрождение Темного Лорда, падение Сириуса в Арку, Снейп с палочкой, направленной на Дамблдора, окровавленный Драко… Счастливых воспоминаний было мало: прогулки и невинные поцелуи с Джинни, Дина в красном платье, Драко на пляже, парящий в небе замок…
Как только начинались светлые воспоминания, Поттер применял какое-нибудь беспалочковое заклятие, и Люциус, в буквальном смысле слова, отлетал от него. Это повторялось каждый раз. Малфой был недоволен тем, что Поттер не закрывается, а просто грубо пытается выкинуть его из мыслей, применяя силовые методы. Однако он не ругался, а, как только вставал с земли, мягко просил его об одном:
- Гарри, сконцентрируйся и расслабься. Не надо насилия. Ты должен воздействовать на меня мысленно, а не в прямом смысле.
Тот смущался, бурчал, но вновь и вновь повторял свои ошибки.
С легилименцией у Поттера не было никаких проблем: он легко и непринужденно влезал в воспоминания учителя. К изумлению Гарри, Люциус позволял сканировать мысли и закрывался только в исключительных случаях, мягко выталкивая агрессора.
Поттер узнал ужас, какой испытал Люциус при возрождении Лорда, о его любви к жене и сыну, о всепоглощающем страхе за них. Докопался он и до сцены в Отделе Тайн, и до того, что предшествовало ей…
Люциус мягко вытолкнул Поттера из своих воспоминаний и произнес:
- Я плохой учитель, так как позволил увидеть тебе больше, чем следовало. Я воспользовался ситуацией, чтобы ты узнал ответ на свой вопрос.
- Это я должен просить у вас прощения. Я увлекся потому, что ничего не подозревал, - смутился Гарри.
- Я выдворил тебя из своей головы, но не причинил тебе физический вред. Надо просто самому уйти от воспоминаний. Найти чужую волю и вытеснить ее. Ты же действуешь, как шпана из магловской подворотни, только применяешь не физическую, а магическую силу.
