проклятую косу, девушка надела плащ, накинула на голову капюшон и вышла из комнаты.

Дождь все еще лил, но теперь это больше не вызывало тоску. Впервые за последние две недели на душе было легко. Хотелось танцевать, смеяться и петь. Чем чаще звучало в мыслях ликующее: «Свободна!», – тем ярче блестели глаза. Она не рабыня! И больше никогда не упадет на колени. Не будет просить прощения. Она смело посмотрит на наставника и… словно горячая игла кольнула сердце. Смело посмотрит? Нет, не надо себя обманывать: на него она никогда не будет смотреть смело. Даже такая свободная и отчаянная, этого демона она все равно боялась до дрожи.

Зайдя на Поприще, претендентка нахмурилась, увидев разговаривающего с наставником господина Рорка. Он смеялся и хлопал собеседника по плечу. Заметив появление коротко остриженной невольницы, левхойт что-то коротко сказал и направился к ней, не забывая при этом улыбаться другим девушкам, смотрящим на него с немым обожанием.

А Кэсс тем временем склонила голову к плечу, впервые оглядывая приближающегося к ней мужчину оценивающе, как равного. Он оказался ниже наставника, и у?же в плечах. Его волосы не были светлыми, а лицу не хватало силы и резкости. Но все равно он был красив, красив иначе – более утонченно, тогда как наставник был… зверем. И даже сравнивать одного с другим казалось смешным и нелепым. Взгляд девушки метнулся на Поприще, где стояло широкоплечее божество, и снова вернулся к господину Рорку. Красив. Уверен в себе. Спокоен. Благожелателен. Но он не ее хозяин. И никогда им не будет. От осознания этой простой истины на лице расцвела счастливая улыбка.

– Ты сегодня сияешь. – Гриян приподнял ее подбородок и мягко обвел большим пальцем смеющиеся губы. – Улыбаешься.

– У меня хорошее настроение. – Рабыня слегка отстранилась, избегая прикосновения. – Вы не сердитесь?

– Когда ты такая, я готов простить все. – Рорк улыбнулся. – Придешь сегодня в общий зал?

– Да, – кивнула она, не уточняя, что придет всего на минутку: поспешно положит себе еды – и сразу же сбежит.

«Конечно, куда нам – гневить господина», – насмешничал вредный голосок.

– Хорошо. – Правитель снова хотел дотронуться до лица собеседницы, но та уклонилась, сделав вид, что стряхивает воду с плаща.

– Сегодня будет особенный вечер, – громко сказал левхойт и вышел.

В его голосе звучало… обещание.

Пользуясь тем, что капюшон скрывает лицо, строптивая невольница скривилась, передразнивая господина. Чтоб его! Все же придется гневить самоуверенного сердцееда. А так не хочется! Пользуясь тем, что наставника о чем-то спросили и он перестал сверлить ее свирепым взглядом, рабыня сбросила кожаную накидку и побежала на песок.

Нат, увидев ее прическу, споткнулась и пропустила удар. Вилора ахнула и прикрыла рот руками. Лирина-Леарна насмешливо присвистнула, чем привлекла внимание наставника. Тот обернулся и… замер, а в желтых глазах полыхнула такая ярость, что Кассандра лишь невероятным усилием воли удержалась на ногах и не бухнулась на колени.

– Кто отрезал тебе волосы? – негромко, но так, что рабыню продрало до костей, спросил он.

«Я свободна!»

– Сама. – Невольница вздернула подбородок, но тело изнутри била крупная дрожь.

Да кому какая разница, насколько длинные у нее волосы? Что в этом такого? Почему он так разъярился?

– Кто позволил? – В ровном голосе слышалось рычание.

– Никто. Это… мое решение.

– После тренировки пойдешь к ангелу, чтобы восстановил. Фрэйно проводит, – четко сказал демон и отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

Девушка закусила губу, сдерживая всхлип. Вот и все. Внезапный отчаянный бунт растворился в одном властном приказе. Опять она будет терпеть рывки и унижения. Вся твоя свобода, милая, – пустое место. Пойдешь к ангелу, потом останешься в большом зале и ляжешь в постель к господину Рорку – так поступают хорошие рабыни. Кэсс передернулась.

– Нет.

– Что? – Амон замер и обернулся.

– Нет. Это мои волосы, и я решаю, какой они будут длины.

На Поприще воцарилась поистине мертвая тишина.

– Ты. Ничего. Не. Решаешь, – раздельно произнес наставник, чеканя каждое слово. – Я говорю – ты делаешь.

Внутри девушки закипала ярость. Свирепое огненное исступление.

– Ты. Мне. Не. Хозяин, – ответила она. И голос звенел.

– Пошли вон, – коротко бросил демон претенденткам, которые испуганно жались вдоль каменных стен арены.

Учениц не пришлось просить дважды – сталкиваясь, налетая друг на друга, они устремились к дверям, оставив обнаглевшую смутьянку на растерзание затаившемуся от ярости зверю.

– Повтори, – продолжая буравить собеседницу тяжелым взглядом, предложил господин.

– Ты. Мне. Не. Хозяин.

В карих глазах вспыхнул опасный огонь. Сейчас Кассандра боролась не только с хозяином, но еще и с рабом внутри себя. И должна была одержать победу.

– Я сама решаю, чего хочу.

– Ты будешь хотеть то, что тебе прикажут, – остановившись в двух шагах от нее, насмешливо сказал демон. – Или кого прикажут.

– Не дождешься. – Рабыня прищурилась. – Я знаю, кого… чего я хочу.

– Неужели? – Наставник отстегнул перевязь с мечом и отшвырнул оружие на песок. – Проверим. Сможешь выдержать хотя бы пять минут и не свалиться мне в ноги – разрешу оставить на голове… это. А не сможешь…

Он усмехнулся, не считая нужным продолжать.

Ледяные мурашки хлынули по спине девушки.

«Не надо, Кася. Ты с ума сошла? Он же раздавит тебя и не заметит!» – кричал внутри скорчившийся от страха раб.

«Он безоружен!» – заставляя рабский голос заткнуться, мысленно рявкнула та, которая считала себя ничьей.

В груди разгоралось пламя. Ей нужен был этот бой. Она хотела этого и… он хотел.

Поединщица понимала – ей не позволят выхватить из ножен меч. Да что там – не настолько она была стремительна и ловка. Поэтому девушка поступила, как всякий, кому приходится не нападать, а защищаться. Отпрыгнула в сторону. Она – вооруженная, боялась его – стоявшего с пустыми руками, полунагого и босого. Он усмехнулся и сделал шаг вперед.

Липкий ужас скользнул из сердца, канул куда-то в живот и свернулся там тугим ледяным узлом. Кэсс успела-таки выхватить оружие. Вцепилась в рукоять, чувствуя, как стремительно намокают от пота ладони. Клинок дергался вверх-вниз, а отважная воительница никак не могла унять унизительную дрожь.

Наставник стоял напротив и смотрел на свою жалкую противницу. Он хотел уже сделать последний шаг, отделяющий его от девчонки, влепить ей хорошую затрещину, опрокинуть на песок и ногой выбить меч из ослабшей руки, но… Она вдруг вихрем кинулась на него. Амон скользнул под клинок, перехватил тонкое запястье (вспомнил, что оно очень хрупкое и нужно быть осторожнее), подался к девушке. Дернул ее руку с мечом вверх и вправо, слегка разворачивая нападавшую.

Кэсс не успела сделать даже судорожный вздох, как оказалась вжата спиной в горячее тело. Кисть руки, сжимавшей меч, была стиснута жесткой ладонью. В следующий миг и другую руку перехватили. Теперь они крест-накрест оплетали тело. Не вырваться. Невольница рванулась что было сил, но противник вдруг сам резко дернул ее за руку, сжимающую меч, а другую, безоружную, наоборот, отпустил. Рабыня стремительно раскрутилась, словно в страстном танце, и отлетела в сторону, получив вдогон увесистый шлепок пониже спины.