Замечание Логинова прозвучало для Насти оскорбительно, поэтому она поспешила заметить:

– Мы еще не решили, кто будет представлять интересы нашей компании в этом деле.

Но присутствующие поняли это заявление по-своему.

– Конечно, здесь нужен опытный защитник, – заметил Корицкий. – Мы собираемся наказать «Жемчужину» за несоблюдение условий контракта, и прошу вас поверить, у нас есть с чем прийти в суд. Конечно, когда ваше кресло занимал я, Веронике Анатольевне не о чем было беспокоиться. Боюсь, что теперь…

– А в чем выразилось несоблюдение условий контракта? – вернула его Анастасия от приятных рассуждений в практическую плоскость.

Корицкий вынул из папки какие-то бумаги и передал ей.

Настя пробежала по длинному перечню глазами, потом еще раз. Наконец упрямо тряхнула головой и начала читать медленно каждый пункт.

«1. Лимузин белого цвета к трапу и красная ковровая дорожка.

2. Девушка (симпатичная, белокурая, голубоглазая, размер груди № 3, обхват бедер – 90—95). Должна быть одета в национальный русский костюм с кокошником и сарафаном до середины бедра. Хлеб и соль обязательны.

3. Розовый унитаз. Такого же цвета джакузи. Туалетная бумага в цветочек. Освежитель воздуха с ароматом морского бриза.

4. По утрам – гоголь-моголь (яйца свежие!), апельсиновый сок (свежий!), парное молоко (свежее!).

5. В течение дня: сухая колбаса, хлеб пшеничный с отрубями, минеральная вода без газа (в неограниченном количестве)…»

И так далее.

Анастасия посмотрела бумагу с двух сторон и озадаченно уставилась на администратора.

– Это что, список покупок?

Тот закатил глаза, изображая крайнюю степень изумления.

– Это райдер. Неужели вы не встречались с этим раньше?

– Позвольте, что?

– Райдер – это обязательные условия, которые должна обеспечить принимающая сторона, – вмешался Логинов. – Каждый уважающий себя шоумен имеет определенные требования, с которыми все должны считаться. Звезда должна находиться в соответствующих ее статусу условиях.

– Райдер является приложением к договору, но имеет равную с ним силу, – перехватил инициативу Корицкий. – И у нас предусмотрены штрафные санкции за неисполнение его условий. Этим пунктом мы и собираемся воспользоваться, чтобы развести вашу гостиницу на бабки.

– И какие же условия не выполнила «Жемчужина»? – спросила Анастасия.

– Основные, можно так сказать, – заявил администратор. – Вместо розовой сантехники нам предоставили нечто ужасное невразумительного цвета. Освежитель воздуха пах лавандой. Я уж молчу про яйца и молоко. Они вообще оказались из ближайшего супермаркета.

– И все это каким-то образом повлияло на выступление Любомира? – удивилась Настя. – Мне кажется, это полная нелепица требовать розовый унитаз. Какое отношение он имеет к творчеству певца? А запах лаванды?

– Да вы, милая, должно быть, не видите дальше своего носа! – оскорбился администратор. – Что вы можете понимать в творческом процессе? Петь на сцене – это вам не иски в суд кропать. Конечно, вам без разницы, на каком унитазе читать свой Уголовный кодекс. А певцу важно настроиться на нужную волну, поймать, так сказать, настроение. А где это лучше сделать, если не в таком интимном месте? Здесь все имеет значение: и цвет, и размер, и запах.

– А как же быть с молоком и яйцами? – спросила Настя.

– А тут вы вообще коснулись самого святого, что может быть у певца, – его непосредственного орудия труда, голоса. Любомир трепетно относится к своему инструменту. Поэтому, выполняя рекомендации лучших специалистов, он употребляет только свежие продукты – деревенские яйца и парное молоко.

– А что, у вас есть доказательства, что продукты были несвежими?

– Конечно. У нас есть свидетель – один из кухонных рабочих, которого шеф-повар отправлял купить яйца и молоко в ближайшем супермаркете, – сладко улыбнулся Корицкий. – Так что с доказательственной базой у нас все отлично. Фотографии номера певца уже проявлены. Освежитель воздуха надлежаще упакован и дожидается своего часа. Свидетели выстраиваются в очередь, чтобы по моему сигналу ринуться в суд защищать любимого певца.

– Неужели это все так серьезно? И чем все это может грозить «Жемчужине»? – повернулась к Логинову Настя.

– Штрафными санкциями. Взгляните сюда. – Юрист передал Насте копию договора, где нужный пункт был помечен красным крестиком.

– Господи! – воскликнула она. – Такие деньги за сущую безделицу?

– А мы еще обоснуем моральный ущерб! – с улыбкой заметил Корицкий. – Будьте уверены, суд встанет на нашу сторону.

– Но моральный ущерб подразумевает нравственные страдания, перенесенные человеком, – изумилась Настя. – В этом случае я могу найти лишь одно название: «Страсти по унитазу».

– Мы обоснуем, что из-за стресса, вызванного длительными препирательствами певца с администрацией отеля, выступление Любомира оказалось под угрозой. Он едва не сорвал голос, – Борис явно уже отрепетировал свое выступление в суде. – А яйца из местного гастронома вызвали у него острые приступы диареи. Сами понимаете, какие неудобства вызывает понос. А если соотнести эти муки с необходимостью участия в массовом мероприятии, когда отлучиться со сцены нет никакой возможности, страдания Любомира становятся очевидными. Не так ли, милочка?

Настя прикусила язык. Ей хорошо было известно умение Корицкого раздувать из мухи слона. В этом ему не было равных.

– А можем мы рассчитывать на мировое соглашение? – задал вопрос Логинов.

Администратор и Корицкий переглянулись.

– Может быть, – наконец произнес представитель певца. – Мы обдумаем и сообщим вам свое решение. Но предупреждаю сразу, халявы не ждите!

Они поднялись, чрезвычайно довольные итогами встречи. Корицкий смерил Настю насмешливым взглядом:

– Кстати, забыл сказать. Костюмчик что надо, крошка!

Анастасия и Логинов остались вдвоем.

– Не могу поверить! – воскликнула она. – Неужели суд будет заниматься подобной чепухой?

– Конечно. Вы забыли, наверно, что «Жемчужина» добровольно приняла эти условия, заключив договор. О нелепости некоторых требований певца имело смысл говорить раньше. Зачем сейчас сотрясать воздух, рассуждая о цвете унитаза? Теперь настал час расплаты, правомерность требований певца очевидна. Не подписывайся – если не можешь исполнить. Не исполнил – плати!

– А что за невообразимый цвет, о котором тут говорил администратор? – спросила Настя.

– Ах, это! Ничего ужасного. Приятный бежевый цвет. Мастер, которого специально вызвали реставрировать ванную комнату, что-то перепутал с колером, и вот результат! Кто бы мог подумать, что Любомир будет так принципиален.

– Кстати, я обратила внимание на один пункт, который не вызвал нареканий со стороны представителей певца, – вдруг вспомнила Настя. – Девушка в кокошнике с параметрами звезды. Мне кажется, это требование Любомира удовлетворить было куда сложнее, чем подобрать нужный аромат освежителя.

– Ах, это! – Логинов даже улыбнулся. – Местная достопримечательность, горничная Маша.

– И что, она полностью соответствует всем этим размерам?

– Абсолютно. Кстати, Любомир был от нее в полном восторге. Если хотите, могу показать статью в газете с фотографией, где он прижимает к себе нашу местную красавицу.

– Тем более странно, – размышляла Настя. – Красавица пришлась по душе, а магазинные яйца разочаровали.

– Да. Крайне упертый молодой человек. Говорят, повлиять на него может только его супруга. Ну, я думаю, вы в курсе всей этой истории…

Конечно, Анастасия знала из прессы, что своей славой Любомир был обязан женщине, значительно превосходящей его по летам. Но то была истинная звезда, почитаемая и искренне любимая. Она обратила внимание на смазливого мальчишку, выделив его из безликой толпы рвущихся на телевизионное шоу юнцов. Ведущие стилисты вылепили из чисто российского материала некое подобие латиноамериканского красавца. Типаж оказался востребованным, и уже через полгода молодежь весело «зажигала» под немудреные песенки новой звезды. Творческий процесс настолько сблизил поп-диву и юное дарование, что они уже не захотели расставаться. Поженившись, парочка стала излюбленным объектом для сплетен и пересудов. Жену критиковали мягко, проявляя понимание. Кому же в ее возрасте не захочется прижаться к сильному и молодому телу? Сам же «мачо» получил сполна. Его обвиняли в корысти, бесталанности, юношеском нахальстве, да мало ли еще в чем. Тем не менее парочка держалась на плаву уже три года…

– Да вот, кстати, и фотография.

Логинов выложил перед Настей черно-белый снимок, где знойный красавец прижимал к себе нарядную девицу в коротком сарафане.

Дроздова пристально разглядывала правую руку Любомира…

Через два дня команда певца опять пожаловала в офис Дворецкой. В этот раз они держались еще более развязно.

– Подайте-ка виски, моя милая! – обратился Корицкий к Анастасии. – Бутылка стоит в баре на верхней полке.

– А не рано ли еще пить? – удивилась Настя. – Ведь мы еще даже не обсудили деловые вопросы.

– Тут и обсуждать нечего, – заявил администратор. – Мы, пожалуй, пойдем вам навстречу и заключим мировое соглашение.

– Что же вы хотите? – осторожно поинтересовался Логинов.

– Половину обозначенной в договоре суммы сегодня же. Плюс ко всему, признание Любомира почетным гостем вашей гостиницы и размещение его портрета в холле в ряду особых клиентов. А также два дармовых размещения нашей творческой группы во время очередных гастролей.

– Постойте-ка, – опешила Настя. – Если вы раскритиковали нашу гостиницу в пух и прах, то не будет ли разумным вообще отказаться от услуг «Жемчужины» и найти место получше?

– Ни в коем случае! – взвился Логинов. – Мы всегда будем рады принять у себя Любомира.

– Вот-вот, – мрачно произнес администратор. – Гостиница ваша, конечно, полный отстой, но мы, так и быть, готовы вам дать еще один шанс. Я бы, на вашем месте, не разбрасывался такими клиентами.

Он выразительно посмотрел на Настю.

Логинов поспешил загладить дурное впечатление от неуместной реплики коллеги.

– Давайте обсудим предложение, – засуетился он. – Мне кажется, мы можем его принять. Условия вполне для нас приемлемые. Кроме того, это так благородно с вашей стороны – согласиться пойти нам навстречу и погасить конфликт без вмешательства суда.

Представители певца дружно кивали головами, но, разумеется, Настя опять все испортила.

– Нам не нужны мировые соглашения, – заявила вдруг она.

Логинов опешил, а у администратора отвалилась челюсть.

– Анастасия… э-э Евгеньевна! Сейчас не время шутить, – начал было Олег Валентинович, но Дроздова его резко пресекла: