Наконец, греческие «промышленные города» не только разделились на соперничавшие классы изнутри, но и начали противостоять друг другу как автономные государства, постоянно растрачивая накопленное богатство в междоусобных войнах, приносивших выгоду только торговцам рабами. Именно постоянные внутренние войны, отчасти обязанные классовой борьбе (в той степени, насколько рабство препятствовало производительной занятости излишков населения), в свою очередь ухудшая качество населения пополнением невольничьих рынков (а главное — огромными людскими потерями лучшей части общества. — Ред.), стали исторической причиной разрушения классической экономики и крахом поддерживающей ее политики.

Варвары, вошедшие в цивилизацию в железном веке, искавшие рынки сбыта для морской торговли, были практически обречены на обслуживание больших хозяйств. При новой денежной экономике и используя дешевые орудия труда, они могли стать мелкими собственниками, особенно там, где разнообразие земли благоприятствовало специализированному земледелию больше, чем позволяли земли аллювиальных речных долин.

В Италии соперничавшие этрусские землевладельцы поддерживали, помимо производства предметов роскоши, оружия, разработку месторождений и инженерные работы. Их оросительные и дренажные системы показывают, чего можно было добиться применением железных орудий для улучшения каменистой почвы.

Все же римляне, когда они изгнали своих этрусских «патронов», показали себя цивилизованными земледельцами, вкладывавшими деньги, занимавшимися ссудами, захватом рабов, но не выходившими на развитие экспортной промышленности. Опасность такого положения подчеркивал римский историк Тит Ливий, писавший о засухах в 490, 477, 456, 453, 440, 411 и 392 годах до н. э.

В результате, причем более успешно, чем у ассирийцев, развилось два вида деятельности — ростовщичество и война. Крупные ростовщики становились знатными землевладельцами и начинали подражать латифундистам из финикийской колонии Карфагена, обустраивая огромные поместья с использованием труда рабов, которых поставляла война. Разоренные ими мелкие землевладельцы могли воспользоваться возможностью умереть в каком-нибудь прославленном сражении. Если же они выживали, то их вознаграждали новыми наделами в римских колониях или на завоеванных территориях.

В варварских пограничных регионах железные орудия труда и оружие позволили начать обработку девственных земель и вооружили новые военные формирования, открыв путь к завоеваниям. Действительно, даже в конце бронзового века земледельцы из Центральной Европы, благодаря инновациям, о которых уже шла речь, с помощью дешевого бронзового оснащения обеспечивали их продвижение во всех направлениях, используя плуги и длинные прямые мечи.

Наконец, смешанное земледелие, основанное на использовании плуга, начало замещать пастушескую систему, хозяйство, основу которого составляет скотоводство, соединяя его со смешанным сельским хозяйством (мотыжным), даже в Южной Англии. Старая аристократия исчезла примерно в 1100 году до н. э. Однако торговля, даже в Средиземном море, усилилась и расширилась. Так, например, янтарь перевозили на юг через Верхнюю Италию по старому маршруту бронзового века на протяжении всех Темных веков. И наоборот, секрет производства железа распространился на север, в основном по тому же маршруту через Верхнюю Италию, в районы, богатые железной рудой и топливом.

К северу от Альп первый железный век, обозначаемый как гальштаттский период, названный так по могильнику в Верхней Австрии, начался примерно в 750 году до н. э. Однако на Британских островах, где местные залежи меди и олова позволяли не иметь высоких цен на старый металл, бронзовый век продолжался.

В Англии он продолжался до 500 года до н. э., в Шотландии — до 250 до н. э., в Ирландии еще дольше. С помощью железных инструментов крестьянин расчищал лесистую территорию, население росло быстрее из-за увеличивавшихся излишков продовольствия. Так, на гальштаттском могильнике в Юго-Западной Австрии находится порядка тысячи могил. Все же подобный рост усиливал соперничество за землю (в дальнейшем, возможно, к этому добавлялось общее ухудшение климата) и, следовательно, порождал войну.

С помощью железных орудий труда гальштаттские крестьяне укрепляли вершины холмов, устраивая глубокие рвы и возводя ступенчатые укрепления из леса, камня или земли, служившие в качестве племенных убежищ. Военные вожди богатели. Стремясь упрочить свою власть, подобно микенским героям, некоторые приобретали улучшенные военные колесницы у этрусков. Другим племенам приходилось перенимать искусство конной езды у скифов, становиться воинами.

Везде их доставали греческие торговцы из Массилии (Марселя). Хитроумные греки подобрали ключ к запертому богатству варваров через вино, то же самое приворотное зелье, какое белые торговцы позже использовали против негров и индейцев. В европейских поселениях железного века греческие винные сосуды заняли место бутылок водки (монопольно производившейся государством) в русской Сибири или емкостей с виски в Южной Африке. Позже греческий автор Диодор описывает, насколько дешево кельты продавали рабов, получая вино, «обменивая слуг на питье».

Все же если греки именно так получали рабов и, без сомнения, олово, янтарь, не говоря о лесной продукции, они в равной степени вооружали и провоцировали вооруженные отряды варваров, чтобы те вторгались в цивилизованный мир. Во время второго железного века, или La Тепе (латенская культура, следовавшая за гальштаттской, названа по местности Латен в Швейцарии), этот период начался после 450 года до н. э., кельтские воины разграбили Рим, вторглись в Северную Грецию и основали свое царство, Галатию, в центральной части Малой Азии.

Тем временем кочевники (скифского типа. — Ред.), выращивавшие лошадей для получения молока и для езды, распространились по всем евроазиатским степям. (Они здесь были с 3-го тысячелетия до н. э. и раньше. В описываемое время так называемый скифский звериный стиль распространился от Причерноморья до степей нынешней Монголии. — Ред.) Они досаждали государству династии Чжоу в Китае, вторгались в Малую Азию и даже угрожали Ассирии. (Скифы вторгались до границ Египта, захватывая Сирию и Палестину (ок. 630 до н. э.), терзали Ассирию и других, затем в VI в. до н. э. ушли в родные степи. — Ред.) В Южной России такие кочевники, как скифы, поработили местных земледельцев бронзового века (предков славян. — Ред.) и создали своеобразные государства, собрав огромные запасы зерна и других продуктов со своих подданных. (Скифы и славяне (невры и другие, по Геродоту) сосуществовали с взаимной пользой. Под прикрытием скифов земледельческие поселения продвинулись далеко на плодородные земли в лесостепь. В дальнейшем, с приходом сарматов, разбивших скифов, ситуация изменилась к худшему. — Ред.)

Таким образом они смогли поддерживать кузнецов, золотых дел мастеров, оружейников и других местных ремесленников. Они покупали золото в Трансильвании и на Алтае, лесную продукцию за пределами степей. Не говоря уже о греческих винах и всевозможных товарах из колоний, расположенных на побережье Черного моря.

Быстро перемещавшиеся кочевники стали значимыми посредниками в обмене идеями между Дальним Востоком и Западом. Именно они помогли и ассирийцам, и европейцам понять военное значение кавалерии. Возможно, они оказались не менее успешными в создании цивилизованного государства, чем их гальштаттские соседи, жившие дальше к западу.

Экономические перемены в железном веке проявились, естественно, и на политическом уровне. Фактически на Востоке были унаследованы монархические традиции бронзового века. Ассирия, Вавилон и Египет оказались всего лишь продолжением государств бронзового века, с небольшими изменениями сохранив «божественное управление». Точно так же поступили и в отношении старой экономики. Такие новые царства, как Израильское (небольшое по сравнению с перечисленными, существовало как единое приблизительно с 1000 по 925 г. до н. э. (во многом благодаря поддержке фараонов), затем распалось. А