Кэм оторвался от ее губ и заглянул в глаза. В его взгляде она увидела зеркальное отражение того, что чувствовала в эту минуту: страсть и настороженность, вожделение и необходимость остановиться.
— Лалли, мы должны…
— Нам надо прекратить. — Под его взглядом слова дались с усилием.
Она убеждала себя, что должна думать о безопасности, избегать унижения, не доверять мужчине, который еще не доказал, что способен ценить и беречь ее чувства, а не играть с ними.
Богатый, знаменитый, удивительный Кэм нанял ее на работу — временной помощницей по хозяйству. Он платил ей деньги за заботу о себе. Любовь предпочитает равных, а Камерон — человек другого, недосягаемого для нее круга. Такой же недоступный, как и Сэм, но по другой причине. Сэм остался в ее жизни позорным пятном. Второго такого же Лалли не нужно.
Ей казалось, что во взгляде Кэма она прочитала похожие мысли. Во всяком случае он разделял ее намерение не поддаваться чувственному порыву, избегать романтических иллюзий. Вероятно, у него были на то свои причины.
— Пора ехать. Как нога? Не болит? — говорил Кэм, надевая кроссовки.
— Ранка промыта и перевязана, так что мне ничего не грозит. Можем трогаться. Будет неудобно опоздать на встречу с твоей матерью. — Губы Лалли все еще горели от его поцелуев. Она с трудом соображала, медленно приходя в себя.
Кэм обошел машину спереди, направляясь к водительскому сиденью. Даже смотреть на него со спины оказалось достаточно, чтобы Лалли снова испытала волнение.
— Не возражаешь, если я снова опущу верх?
Лалли быстро кивнула:
— Мне нравится прохладный бриз.
Ее не беспокоило, что ветер растреплет волосы, — она приведет себя в порядок, когда они приедут. Лалли надеялась, что свежий воздух приведет ее в чувство.
Кэм включил двигатель, но не спешил трогаться.
— Лалли…
— Ничего не говори. — Она покачала головой. — Пожалуйста. Мы просто едем к твоей матери. Больше ничего.
Они тронулись в путь.
— Приехали. — Кэм заехал на маленькую парковку перед рестораном. — Надеюсь, мать ждет нас. Иногда она меняет планы, забыв поставить меня в известность.
— Часто? — спросила Лалли, когда они шли к двери.
— Бывает, — усмехнулся он. Кэму было трудно объяснить многие поступки матери. — Как нога? Я могу помочь.
— Нет-нет. Все в порядке. Мне бы не хотелось, чтобы она решила… — Лалли замолчала.
Кэм легко мог бы продолжить ее фразу. Лицо Лалли все еще горело после их поцелуя. Она боялась дать его матери повод подумать, что не способна устоять перед романтическими авансами со стороны известного писателя или что-то в этом роде. Его собственные мысли тоже бесконечно возвращались к эпизоду в машине. Кэма удручало, с какой легкостью он поддавался соблазну, терял контроль над собой рядом с Лалли. С другой стороны, он не жалел о том, что произошло между ними.
— Значит, вы против того, чтобы я внес вас в зал на руках? — натянуто улыбнулся он. Потом представил изумление матери при виде Лалли, прижатой к его груди как трофей, и улыбка стала искренней. — Девяносто процентов, что и мама встретит нас не одна.
— Что вы имеете в виду? — Лалли явно нервничала.
Вполне вероятно, она все еще переживала случившееся на пляже. Кэм взглянул на нее. Даже немного прихрамывая, она двигалась легко и грациозно. Кэм допускал мысль, что мать захочет познакомить его со своим новым другом. А ему не терпелось представить ей Лалли.
«Только как экономку и ассистентку, не правда ли?»
Что же тогда заставило его поцеловать ее на пляже? Почему не придерживался намерения сохранять субординацию в их отношениях? Кэм не хотел анализировать мотивы своего странного поведения. Возможно, они были глубже, чем ему хотелось думать.
— Можно сказать, что мать не привыкла ограничивать свою свободу. Она не отличается постоянством ни в чем: быстро увлекается, быстро остывает.
— Понимаю, — кивнула Лалли. — У моей старшей кузины такой характер. Не знаю, как она справляется со стрессом. Хотя, мне кажется, она не очень глубоко переживает. У меня бы так не получилось… — Девушка запнулась, но в любом случае они не могли продолжать разговор, потому что навстречу вышла мать Кэма.
— Наконец-то, Камерон. Познакомься с Томом, он замечательный. Не знаю, что бы я делала без него… — Не переставая говорить, женщина быстро обняла сына и отступила назад.
На этом с нежностями было покончено до следующего года. Проявления материнской любви с ее стороны всегда были такими редкими, сдержанными и короткими, что Кэм едва успевал их заметить. Мужчины не должны придавать большого значения таким вещам, но в этот момент Кэм подумал, что в жизни ему не хватало искренних объятий. Он не сомневайся, что Лалли сделала бы это от души.
Ему только сейчас пришло в голову, что Лалли своим присутствием вносила в его жизнь спокойствие и уверенность. Рядом с ней он ощущал мир в душе, какую-то внутреннюю гармонию.
Кэм тряхнул головой, прогоняя сентиментальные мысли, и посмотрел на мать:
— Здравствуй, мама. Лалли, это моя мать, Дана… — Он представил женщин и пожал руку мужчине. «Джон? Нет, Джон был в прошлый раз». — Привет, Том.
— Чем занимаешься, Камерон? Продолжаешь тот же скучный бизнес и немного сочиняешь на досуге? — Дана взяла меню и стала просматривать. — Тебе нельзя переутомляться. Усталость, знаешь ли, не добавляет привлекательности.
— Бессонница и усталость — разные вещи. Я достаточно отдыхаю, мама, — спокойно заметил Кэм. Как обычно, он не был уверен, что Дана его слушает. Он вздохнул и собрался сменить тему.
— Мне кажется, Кэм хорошо справляется с бессонницей, — тихо произнесла Лалли, вмешиваясь в разговор. — Не так-то просто целый день работать, зная, что тебе предстоит бессонная ночь.
Кэм не предполагал, что Лалли решится заговорить. Он заглянул в ее нежные карие глаза и почувствовал поддержку. Напряжение, которое Камерон всегда испытывал при встрече с матерью, начало рассеиваться. Несколькими словами Лалли вернула ему уверенность, но он ощущал ее беспокойство. Кэму захотелось успокоить ее. Пользуясь тем, что мать заговорила с Томом, он тронул ее руку под столом.
— Спасибо, — одними губами прошептал он. — Мама не хотела меня обидеть. Просто мы не очень близки, если вы заметили. Но мне приятно встречаться с ней время от времени. Кроме нее, у меня никого нет.
«Кроме нее, у меня никого нет».
Женщине, обернутой в любовь и поддержку многочисленного семейства, как в кокон, эти слова должны были показаться ненаучной фантастикой. Кэм решил, что вряд ли стоит развивать тему.
— Почему ты не принимаешь снотворное, Камерон? — услышал Кэм слова матери.
Это было бы быстрое и легкое решение вполне в духе Даны. Ей не приходило в голову, что в жизни простые решения часто неприемлемы.
— Уверена, через пару дней твой организм пришел бы в норму.
— Лалли хочет попробовать народные средства аборигенов, может быть, они помогут, — улыбнулся Кэм. — Последнее время я чувствую себя лучше.
Он относил это на счет одного только присутствия Лалли, но не стал говорить об этом.
— Хорошо. — Его мать посмотрела на часы и снова вернулась к изучению меню. — Надо сделать заказ. Официант сейчас подойдет.
Лалли опустила глаза. У Кэма возникло желание снова взять под столом ее руку и не отпускать. Вместо этого он сосредоточился на выборе блюд.
Том завел разговор об автомобилях:
— На чем вы ездите, Камерон?
