– Пригни голову пониже, кузен!
– И ты тоже!
– Расходитесь, джентльмены! В стороны!
Едва они добежали до укрытий, как снова началась яростная пальба. Свистели пули, ревели снаряды. Джером заряжал и стрелял, заряжал и стрелял… Повсюду падали люди. Стонали, истекали кровью. Только бы Йен остался жив…
К закату стрельба прекратилась. Ни одна из сторон не продвинулась ни на пядь. Все вернулись на прежние позиции. Янки – в Сент-Августин, мятежники – в лагерь.
Какая бессмысленная дурацкая бойня, думал Джером. Никому не нужная, бессмысленная трата пуль, зарядов, лекарств и человеческих жизней. Молодых жизней.
Всю ночь он работал вместе с Тиа и Джулианом, спасая раненых. Джулиан негодовал и возмущался по поводу того, что его родной брат разговаривал с Джеромом, а не с ним.
– Я даже не могу вспомнить, когда виделся с ним в последний раз!
– Он же на стороне врага. А врагам трудно общаться, – напомнила ему Тиа и вопросительно взглянула на Джерома. – А чего он хотел?
– Просил, чтобы мы не забывали – он все еще Маккензи. Он вызвал меня, поскольку предполагал, что я на поле боя. Он не думал, что медики тоже здесь. Это ведь не часто случается. Ах да, еще он сообщил мне, что я скоро стану отцом. Решил, я захочу что-нибудь предпринять в связи с этим.
У Тиа от изумления вытянулось лицо. Пораженный Джулиан приподнял брови.
– Никому ни слова! – предупредил Джером.
– И что же ты собираешься делать? – осторожно поинтересовался Джулиан.
– То, что полагается в таких случаях. То, что положено… Она собиралась сбежать в Англию. Выйти замуж за англичанина. С чужим ребенком! Господи, теперь мне понятно, почему янки никак не могут выиграть эту войну, имея такой численный перевес. Да у них нет ни капли здравого смысла! Ни капли.
– Джером, как ты можешь! – воскликнула Тиа.
– Мне придется на один вечер проскользнуть в Сент-Августин.
– Но это безумие! В городе только-только провели чистку. Изгнали всех симпатизировавших южанам. Мужчин и женщин, не пожелавших присягнуть на верность федералам, согнали на корабль.
– Тиа, это не имеет значения. Все равно в городе остались люди, тайно симпатизирующие нашему делу. Меня будут окружать не только враги.
– Тебя схватят. Вот чем все закончится. Тебя посадят в крепость.
Джером почувствовал, как по спине прополз холодок.
– Мой отец сидел там однажды вместе с Оцеолой и другими семинолами, которых предали. Ему удалось спастись. Я знаю, как оттуда выбраться.
– Сначала надо попасть в город, – заметил Джулиан.
– Попаду. Никто не сможет меня остановить.
– Даже несколько сотен янки?
– Никакие янки меня не остановят.
Прошло не так много времени с тех пор, как Райза покинула Сент-Августин, однако она сразу заметила значительные изменения.
Янки твердо решили удержать город за собой. Однажды, спасаясь от мятежников, солдаты укрылись в старинной крепости Кастильо-Сан-Маркос. Так назвали ее испанцы. Сейчас она называлась Форт-Марион. Впечатляющее сооружение необычной архитектуры поднималось словно прямо из болота и напоминало европейский замок. Старейшее из сооружений колонизаторов в стране, оно и по сей день сохранило свою самобытность и какое-то особое очарование.
От сопровождавших ее Бартоломео и Мэри Дегармо Райза узнала, что незадолго до этого состоялось общее собрание всех жителей города, на котором им предложили подписать клятву на верность федеративному союзу. Тех, кто отказался это сделать, изгнали из города. Сейчас тут царила атмосфера недовольства и раздражения, несмотря на то что «Бернсайд» – старую лоханку, на которую погрузили изгнанных из города людей, – вернули обратно: генерал Терри получил новый приказ, отменявший прежнее распоряжение о выселении. Впрочем, многие уже успели лишиться жилья и имущества. Райза сочувствовала и тем и другим. Мятежники, конечно, в ярости оттого, что с их семьями обошлись так безжалостно. Но и янки можно понять. Они не хотят кормить врагов.
Райза огляделась. Бартоломео – крупный мускулистый испанец – протянул охраннику их пропуска.
Союзные войска хорошо поработали над защитными укреплениями. К северу от крепости, на всем пространстве от Северной реки до реки Себастьян вырыты окопы. Внутренняя часть полуострова, на которой стоит город, скрыта за стеной. На башнях крепости множество орудий. Деревья вокруг вырублены, чтобы не мешать обзору и стрельбе. Мост Сан-Себастьян на Кинг-стрит – единственные ворота в город с запада, – охраняется вооруженными пикетами. Войска, похоже, все еще расквартированы в южной части города. Но теперь Райза увидела палатки военных и к северу, и к западу от центра.
Кто-то позвал ее по имени. Она обернулась и увидела Элайну. Райза послала жене Йена письмо из Джексонвилла, надеясь, что Элайна сможет ее встретить. Она радостно вскрикнула и бросилась к подруге. Они обнялись, смеясь, оттого что это оказалось не так просто: беременная Элайна очень округлилась. Райза познакомила ее с Бартоломео и Мэри. Они пошли к экипажу, где, к радостному изумлению Райзы, их ожидал Финн Мак-Каллаф с каким-то мужчиной. Райза бросилась Финну на шею. В прошлый свой приезд в Сент-Августин она его не видела. Финн уезжал в Вашингтон для беседы с командующим военно-морскими силами северян.
– Как я рада тебя видеть! Финн вспыхнул, крепко обнял ее.
– А я всегда счастлив тебя видеть! Ты в порядке? Выглядишь прекрасно. Как хорошо, что ты опять с нами!
– Познакомься. Это доктор Тэйер Крипт.
Элайна представила высокого красивого молодого человека аскетической наружности, стоявшего рядом с Финном.
Доктор Крипт держался просто и дружелюбно:
– Как я понял, вы ассистируете при операциях, мисс Мэджи? Будет очень приятно видеть рядом преданную юнионистку. Элайна целыми днями только и твердит о правах штатов на отделение и самоопределение.
Райза обернулась к Элайне:
– Ты ведь обещала хорошо себя вести, быть примерной женой и преданной матерью.
