– Потрудитесь прочесть фотокопию вашего письма и сказать нам, как мог бы истолковать его разумный человек.

«Пожалуй, для Джерарда это будет трудновато, – подумал я, – неблагоразумие для него было образом жизни».

– «Сукин ты сын, я хочу тебя прикончить. Ты меня в последний раз так опускаешь. Впредь берегись. «Из дружеской постели ненависть всего жарче». P. S. Верни альбом «Верв», – прочел Джерард, безуспешно стараясь, чтобы читаемое звучало приятно, если не хвалебно.

– Позвольте узнать ваше мнение: как мы должны это трактовать? – продолжал № 1 тему, начатую № 2.

– Я был на него очень зол. Он обещал помочь мне вернуть мою девушку и не помог. По-моему, мало похоже на почерк опытного преступника, а? Ну, написать человеку письмо с угрозами, а потом убить его.

– А вы что, опытный преступник?

– Нет, – обиделся Джерард, надменно глядя на № 2.

– В таком случае очень возможно, сэр, чтобы вы написали это письмо, а потом убили адресата, верно? Поскольку вы обычный лондонский педик, а не криминальный гений, вы вполне могли допустить ошибку, правда же? Вот что думаю я. Вам светит пожизненное заключение.

Последние два слова № 2 сбили с Джерарда всю спесь. Он погрустнел и сник – совсем как наш пес, когда мы накормили его несвежим цыпленком.

– Я не убивал его, я был на работе, – внезапно осипшим голосом сказал он. – И я не «голубой».

– При том что вы медбрат, – веско заметил № 1, будто представляя неопровержимую улику.

– Фельдшер, – не сдавался Джерард.

– Вот как, – слегка расстроился № 1, вычеркнув что-то у себя в блокноте, и вернулся к письму.

– «Из дружеской постели ненависть всего жарче»? Что вы хотели этим сказать? Почему постель, сэр? Зачем вы упоминаете о постели?

– Это цитата.

– Откуда? Нам нужна полная информация, – заявил № 1.

– Приятно слышать, – вставил я.

– Сильно умных, сэр, не любит никто, – сквозь зубы процедил № 2.

Вот и неправда. Я люблю. Вообще из всех человеческих качеств считаю ум наиболее достойным восхищения, но в данный момент решил воздержаться от спора.

– Это цитата из стихотворения, – сказал Джерард.

– Кто написал? – спросил № 2.

– Я, – тихо ответил Джерард. Пес, который опять зашел в кухню, бросил на него тревожный вопрошающий взгляд.

– И давно? – поинтересовался № 2.

– Еще в школе, – покаянно признался Джерард.

– Так какая же это тогда цитата, мать вашу? – встрял я.

– Сэр, вопросы задаем мы, – оборвал меня № 2.

– Извините.

Детективу № 1, как видно, очень не хотелось далеко уходить от темы гомосексуализма. По-моему, он куда более настойчиво добивался от нас признания нашей нетрадиционной ориентации, чем выяснял обстоятельства смерти Фарли.

– Вы отдаете себе отчет, джентльмены, что образ жизни, о котором вы рассказываете, полностью подходит для гомосексуалиста? По нашим сведениям, «голубые» регулярно посещают ДИСКОТЕКИ и слушают именно такую музыку, о которой у вас говорится здесь, – он постучал пальцем по прикрепленному к магнитной доске билету на вечер – что-то насчет «забойного музона», – который я повесил на видном месте, чтобы достать Джерарда, неспособного понять, как играть музыку без гитар, – часто бывают хорошо обеспечены материально, поскольку не имеют детей (вот это сомнительно – я имею в виду наше материальное благополучие), и, несмотря на беспорядочную половую жизнь, заводят длительные романы, зачастую сожительствуя с фактическими супругами.

И он повел рукой в нашу с Джерардом сторону.

– Идите вы на хрен! – заорал я. – Педик так педик, я не возражаю, но, если бы и так, я бы нашел себе кого получше!

– На хрен, на хрен, – поддержал меня Джерард. Я заметил, что мы оба начали сквернословить. Во время беседы с представителями власти мы сознательно или невольно сдерживались, но предположение, что мы любовники, заставило нас играть роль крутых парней – роль, абсолютно нам чуждую.

– Значит, мы расцениваем это как несогласие, – подытожил явно потрясенный № 2.

– Расценивайте, – бросил Джерард. – Слушайте, у нас у обоих железное алиби на время смерти Фарли, мы оба любили его, хотя иногда я на него и злился, и нам обоим очень жаль, что он умер.

– Алиби, – протянул № 1. – Интересные вы слова подбираете.

Тут я решил применить тактику, которую матери, мало знающие о скачках и изломах психики подростков, рекомендуют при встрече с задирами: не обращать на них внимания, тогда сами отстанут.

– Так проверьте, – предложил Джерард.

– Вот это будьте спокойны, – заверил № 1. – Проверим. А вы, ребята, с этой минуты далеко не сбегайте. Будьте там, где мы точно сможем вас найти.

– Мы свяжемся с вами, когда понадобится опознать тело, – сказал № 2 и повернулся к товарищу: – Пошли, Джордж. Только время с этими педрилами теряем. Из них ни один не способен обеими руками нащупать собственную задницу, не то что убить человека.

Он сунул копию письма и конверт обратно в портфель. Странно, его презрение меня задело. Почему мнение этого копа для меня что-то значит?

– Легко купить билеты на «Звездный экспресс»? – спросил детектив № 1.

– Понятия не имею, – честно ответил я. Джерард пожал плечами, гадая, не сменилась ли тактика «хороший полицейский – плохой полицейский» другой: «плохой полицейский – ненормальный полицейский».