заводу № 512.

Основной задачей при разработке, согласно постановлению 1947 г., ставилось увеличение дальности оперенного реактивного снаряда ДРПС-1, вдвое превышающей дальность М-13. В значительной степени это достигалось впервые примененным в двигателе снаряда моноблочным топливным зарядом-одноканальной цилиндрической шашкой нитроглицеринового пороха массой в полсотни килограммов с бронированными торцами.

Приказом МСХМ от 30 июня 1947 г. утверждался тематический план работы НИИ-1, в том числе по ДРСП-1 (шифр «Шторм» или «объектО-43»), Для снаряда калибром 200 мм были заданы максимальная дальность 20–25 км, стартовый вес не более 300 кг при массе взрывчатого вещества фугасной боевой части не менее 30 кг, кучность стрельбы не хуже I /100 дальности. Дина снаряда не должна была превышать 3,5 м, нормальное функционирование снаряда должно было обеспечиваться в особо холодных (от -60 до +25 °C) и жарких (от -20 до + 60 °C) условиях. Предусматривалось оснащение снаряда специальными вариантами двигателей.

При разработке ДРСП-1 был реализован предложенный Буркхардтом рациональный способ обеспечения проворота снаряда с целью уменьшения влияния эксцентриситета и перекоса вектора тяги. Д я этого шесть из семи сопл были наклонены на 5°, так что потери тяги не превышали 0,4 %. Это позволяло обеспечить быстрое вращение снаряда без существенных потерь скорости.

Разработка снаряда ДРСП-1, так же как и снаряда ДРСП с дальностью 40–50 км, была поручена отделу № 2, в котором в начальный период работ трудились начальник отдела Н.А. Жуков, его заместитель Г.П. Герасимов, официально считавшийся ведущим инженером разработки снаряда ДРСП-1, начальник группы Н.И. Александров, фактически являвшийся ведущим инженером разработки этого снаряда, начальник бюро и ведущий инженер разработки снаряда ДРСП Н.П. Мазуров 5*. Участвовал в разработке ДРСП-1 также начальник расчетного бюро А.А. Голицын. Главным конструктором систем ДРСП-1 и ДРСП являлся Н.А. Жуков.

Старшим военпредом 229-го ВП МО (ГАУ) при НИИ-1, осуществлявшим контроль выполнявшихся по заказам ГАУ работ, был инженер-майор А.И. Геворкян, имевший опыт работы в области ракетной техники.

Испытания стрельбой опытных образцов снаряда проводились на Софринском научно- исследовательском полигоне с экспериментальной направляющей, изготовленной также опытным производством НИИ-1. Испытания стрельбой на дальность осуществлялись с 7 по 20 октября 1947 г. на Павлоградском полигоне Днепропетровской области. От НИИ-1 в испытаниях участвовали зам. начальника отдела № 2 Г.П. Герасимов и ведущий инженер Н.И. Александров. Средняя дальность стрельбы снарядов без проворота составила 19 км, с проворотом — 20 км.

В марте 1948 г. ГСКБ специального машиностроения поТЗ НИИ-1 изготовило на базе автомобиля ЗиС-151 пусковую установку под разрабатываемый снаряд. Исходя из требований ГАУ обеспечить вписываемость в габарит «О» для железнодорожной транспортировки пусковой установки длина направляющих составила 4,5 м. 17 марта она была проверена стрельбой на Софринском полигоне. Отрабатывалась она на Павлоградском полигоне и на ГЦП в Капустиной Яре. Примечательно, что на одном из испытаний на ГЦП присутствовал С.П. Королев, находившийся в то время на полигоне в связи с испытаниями жидкостной ракеты его конструкции Р-2.

Постановление ЦК КПСС и СМ СССР о разработке реактивного оперенного дальнобойного фугасного снаряда МД-20Ф вышло 27 декабря 1949 г. С целью отработки технической документации для серийного производства снарядов ДРСП-1 была создана комиссия.

Отработка снаряда и пусковой установки завершилась принятием на вооружение в 1952 г. реактивной системы залпового огня (постановление ЦК КПСС и СМ СССР от 22 ноября 1952 г.). При этом РСЗО получила наименование МД-20, фугасный реактивный снаряд- МД-20-Ф, а боевая машина (пусковая установка) — БМД-20. Система МД-20 состояла на вооружении до замены ее системой М-21 «Град», принятой на вооружение в 1963 г.

Напряженная, серьезная работа специалистов НИИ-1 по проектированию и испытанию создаваемых реактивных снарядов нередко оживлялась комическими эпизодами. Об одном из них красноречиво говорит документ, сохранившийся в личном деле заместителя директора по научной работе инженер- полковника Р.Е. Соркина:

«Начальнику 1-го отдела УКГМ полковнику Рохлину.

На Ваш № КН/116/12 от 9 февраля 1949 г. сообщаю, что военнослужащему вверенного мне института Соркину Р.Е., задержанному Вами за ношение галош, сделано мною предупреждение. Директор института ДГ. Дятлов». Оказывается, были и такие «нарушения» формы одежды.

5* Мазуров Николай Петрович родился в 1917 г. в деревне Торбеево Московской обл. После окончания в 1941 г. МВТУ им. Баумана по специальности «боеприпасы» был направлен на завод № 677 в Новосибирск. По собственной инициативе наладил работу многошпиндел/лых импортных автоматов. Пристрастие к конструированию привело его в 1945 г. в ГЦКБ-1 (НИИ-I) на должность инженера отдела № 2. Из автобиографии Н.П. Мазурова: «На работу конструктора я смотрю как на творческую работу, и. конечно, нельзя ею заниматься только в рабочее время в помещении КБ. В нерабочее время конструктор должен обобщать свои мысли, знания, для чет дома необходимо иметь соответствующие условия и материальную обеспеченность…» К 1955 г. прошел все ступеньки роста от инженера до начальника отдела. В связи с новой структурой института с 1959 г. стал вначале начальником СКБ-2, а затем СКБ-4. Защитил кандидатскую, а затем, в 1965 г., — докторскую диссертацию, стал профессором. Принимал непосредственное участие в разработках первых да,ыинюйных твердотопливных реактивных снарядов, реактивных систем китового огня БМ-14, МД-20, БМ-24, в разработках и создании подвижных тактических ракетных комплексов «Марс», «Филин», «Луна» и «Луна-М», а также противолодочных реактивных систем «Ураган», «Бурун», «Смерч» и ракетных комплексов «Вихрь», «Ливень», «Медведка», получивших высокую оценку при их эксплуатации и отличающихся более высокими характеристиками, чем аналогичные зарубежные образцы. Фактически проектная работа и руководство Н.П. Мазурова по новым разработкам заложили в НИИ-1 фундамент создания подвижных комплексов оперативно-тактического назначения с неуправляемыми твердотопливными ракета.ш и противолодочных систем и комплексов. Автор мнотчисленных научных трудов и изобретений. Лауреат Ленинской премии (1966), Государственной премии (1983).

Ведущий конструктор систем ДРСП-1 и ДРСП Н.А. Жуков.

Старший военпред 229 ВП МО инженер-майор А.И. Геворкян.

РСЗО БМ-24

С целью исключения недостатков реактивной системы М-31 (недостаточная дальность, низкая кучность) с 1946 г. в КБ-2 велись работы по усовершенствованию снаряда. Постановлением СМ СССР от 14 апреля 1948 г, перед КБ-2 (начальник В.М. Виноградов) была поставлена задача создания вместо М-31 реактивной системы М-31 А на дальность 6–7 км при кучности не хуже 1 /100 дальности, по эффективности боевой части не уступающей М-31. Возглавлял работы по М-31А Н.П. Горбачев. Ведущим инженером по проекту снаряда М-31 А являлся В.В. Горбунов. Постепенно калибр снаряда, один из вариантов которого был турбореактивный, довели до 240 мм (ТРС-240).

В июне 1949 г. начались полигонные (государственные) испытания М-31А, а в августе — войсковые испытания, и тогда же этот снаряд был переименован в М-24Ф. Турбореактивный снаряд М-24Ф по стартовой массе и массе боевой части был близок к наиболее крупному реактивному снаряду М-31. М-24Ф являлся первым отечественным ТРС-неуправляемой ракетой, стабилизирующейся за счет вращения вокруг продольной оси со скоростью в десятки тысяч оборотов в минуту. Дя обеспечения вращения был применен многосопловой блок с косонаправленными соплами. Схожесть такого многосоплового блока с турбиной и