положении, которое по Вашему мнению гармонирует с моими юностью и талантом, в то время как скромно оставлены в тени представленные на рис. 1 ребра и прочие частности, которые я описал отчетливо видимыми, судя по сопровождающему мое сообщение оттиску. К сожалению, мною обнаружена и ошибка в одной из подписей под иллюстрацией, более того, вынужден признать, что она проистекает из моего собственного текста. Я имею в виду седьмую строку в третьей колонке на странице 135: 'Подобный отпечаток с расстояния около четырех футов был получен и сквозь тело экспериментатора…' Упомянутый здесь отпечаток аналогичен показанному на рис. 2, а теневое изображение на рис. 1 получено с расстояния 18 дюймов. Это замечание сделано только лишь во имя точности моего сообщения, но поскольку затронута истинность самого факта получения такого теневого изображения при данном расстоянии, Вашу подпись можно оставить без изменения, так как и с расстояния в 40 футов я получаю контрастные теневые изображения. Повторяю, 40 и даже более футов. Но и это не все. Воздействия на пленку настолько сильные, что необходимо принимать меры, дабы при длительных экспозициях рассеянными лучами защитить от порчи пластины в фотографическом кабинете, расположенном этажом выше, на расстоянии по меньшей мере 60 футов. Хотя в процессе исследований мною выполнено множество казавшихся экстраординарными экспериментов, и неожиданные проявления неведомого крайне поражают меня, но еще более удивительно, что даже теперь мне видится возможность — если не сказать о моей уверенности в этом, — по крайней мере десятикратного усиления эффектов с помощью моей аппаратуры! И что можно ожидать тогда? Очевидно, что мы будем иметь дело с излучением невиданной мощности, и все интереснее и важнее становится исследование его природы. Вот непредвиденный результат работы, которая — хоть и удивительна сама по себе, — казалась незначительной и совершенно неспособной к такому распространению, и которая являет убедительный пример плодотворности оригинального открытия. Подобные воздействия на чувствительную пластину на таком огромном расстоянии я отношу к применению лампы с одним контактам, которая может работать практически при любом потенциале и позволяет получать огромные скорости падающих частиц. Очевидно также, что при такой лампе воздействие на флуоресцентный экран пропорционально сильнее, чем при использовании трубки обычного вида. И у меня уже достаточно данных, которые вселяют уверенность в том, что в этом направлении нас ждут удивительные события. Я считаю, что открытие Рентгена, позволяющее нам с помощью флуоресцентного экрана видеть сквозь непрозрачную субстанцию, даже превосходнее записи на пластину.

После моего предыдущего сообщения в Вашем журнале мне удалось значительно продвинуться вперед, и сейчас я могу представить еще один важный результат. Недавно с помощью лишь только отраженных лучей мною получены теневые изображения, и это вне всякого сомнения показывает, что рентгеновские лучи обладают этим свойством. Опишу один из экспериментов. Один из концов толстой медной трубки длиной около фута плотно закрывали кассетой, в которой находилась чувствительная пластина, как обычно защищенная матерчатым чехлом. Рядом с открытым концом трубки поместили толстую стеклянную пластину под углом 45 градусов к оси трубки. На расстоянии примерно в восемь дюймов над стеклянной пластиной подвесили лампу с одним контактом так, чтобы пучок лучей падал на пластину под углом в 45 градусов, а предполагаемые отраженные лучи проходили вдоль оси медной трубки. При 45-ти минутной экспозиции получалось четкое и контрастное теневое изображение металлического объекта. Изображение давали отраженные лучи, так как абсолютно исключалось прямое воздействие. Потому что было показано, что даже при самых жестких испытаниях, когда воздействия были намного сильнее, через толщу меди, равную толщине стенки трубки, на пленке невозможно было получить отпечаток. Путем сравнения силы воздействия с эквивалентным эффектом за счет прямых лучей я обнаружил, что в данном эксперименте от стеклянной пластины отражались примерно два процента прямых лучей. Надеюсь, что вскоре смогу представить более подробный отчет по этой и другим темам.

Пытаясь внести скромный вклад в познание открытых Рентгеном явлений, нахожу все больше доказательств в пользу теории перемещения материальных частиц. Однако у меня нет намерения отстаивать сейчас точку зрения, что подобный факт имеет отношение к теории света, я просто пытаюсь установить сам факт существования таких материальных потоков, коль дело касается этих отдельных эффектов. У меня уже есть огромное количество указаний на то, что бомбардировка происходит вне лампы, и я готовлю решающие испытания, которые, надеюсь, приведут к успеху. Расчетные скорости полностью учитывают воздействия при расстояниях от лампы до 100 футов, а то, что выброс происходит через стекло, представляется очевидным из процесса разрежения, который описан мною в предыдущем сообщении. Показательный в этом отношении эксперимент, о котором я собираюсь упомянуть, заключается в следующем: Если должным образом откачанную лампу с одним электродом подсоединить к клемме катушки пробоя, будут наблюдаться небольшие стримеры, прорывающиеся через стеклянные стенки. Обычно, подобный стример пробивается через изолятор и пробивает! лампу, что влечет ухудшение вакуума; но, если изолятор поместить выше клеммы, или предпринять другие меры, которые бы препятствовали прохождению стримера через стекло в этом месте, то зачастую стример прорывается через боковую стенку лампы, образуя малюсенькое отверстие. Удивительно то, что несмотря на связь с наружной атмосферой, воздух не может проникнуть в лампу, пока отверстие очень мало. В месте возникновения пробоя стекло может быть настолько сильно разогрето, что становится мягким; но оно не разрушается, скорее выпучивается, указывая на то, что внутреннее давление превышает атмосферное. Часто приходилось наблюдать, как стекло выпучивается, а отверстие, через которое прорывается стример, становится столь большим, что заметно невооруженным глазом. По мере вытеснения из лампы материи улучшается разрежение, а стример становится все слабее, после чего стекло вновь смыкается, герметично затягивая отверстие. 1ем не менее, процесс разрежения продолжается, причем на разогретом месте все еще видны стримеры до тех пор, пока не настанет высшая степень разрежения, после чего они могут исчезнуть. Вот, следовательно, положительное свидетельство вытеснения материи через стенки стекла.

При работе с сильно деформированными лампами мои глаза часто испытывали внезапный и иногда болезненный шок. Подобный шок может возникать столь часто, что глаз воспаляется, и не будет перестраховкой, если воздержаться от слишком пристального наблюдения за лампой. В таком шоке мне видится еще одно свидетельство выброса из лампы более крупных частиц.