только вот, к несчастью, он прекрасно понимал, что он все еще ничего не сможет сделать этому подобию человека. Еще слишком рано - а он не имеет права на ошибку.

После той, первой, ночи, Волдеморт не трогал своего пленника больше недели - и Гарри уже подумал, что, получив свое, Темный Лорд успокоился. Каким он был наивным…Лорд вернулся во вторник - если мальчик не сбился во время своих расчетов в спальне. Спальне, в которой после всего случившегося он так и нерешался вновь ночевать. Спокойный, уверенный, величественный, мужчина вошел в его клетку.

Чего не мог отрицать пленник - так это того, что Темный Лорд Волдеморт, ужас всей магической Британии, был безупречно харизматичен, властен и силен. Его полузмеиное лицо, на первый взгляд лишенное эмоций и даже их подобия, темно-красные змеиные глаза, серебристо-серая чешуйчатая кожа и жесткие черные волосы, спадающие на плечи, как ни странно вызывали не отвращение, а то же испуганное восхищение, что и ползущая кобра, изготовившаяся к прыжку. Он вызывал страх - но не страх от уродливости его личины, а от силы и нечеловеческого спокойствия, окутывающего его одиозную фигуру. Магическая сила волшебника буквально давила на окружающих, стелилась шлейфом за Волдемортом, приторно-сладким ароматом вползала в сознание людей, заставляя их замирать перед ним, склоняться и восхищаться.

Даже сам Гарри (что после каждого ухода темного мага вызывало в нем дрожь отвращения) не мог противиться этому обаянию - только заметив невесомо ступающую фигуру своего похитителя, он застывал как кролик перед удавом, пораженный аурой власти, окутывающей Лорда. Нет, он не терял волю, как многие слабые личности в Его присутствии, но и отрицать Его силу не мог.

Так и тогда - во вторник вечером, когда Гарри, устав от бесконечных тренировок по поглощению Маны, отдыхал в гостиной, читая небольшой рунический справочник по шумерской клинописи, найденный в артефакторной и написанный неожиданно просто, - он спокойно и уверенно вошел в Башню. Смерив мгновенно замершую фигуру гриффиндорца насмешливо-предвкушающим взглядом, из которого мгновенно исчез холод и презрение, он грациозно опустился на соседнее сидение, закидывая тонкую изящную руку на спинку дивана.

Когда Гарри попытался встать, то почувствовал, что не может - словно бы невидимые веревки перехватили все его тело, не позволяя сдвинуться с места.

- И не пытайся, - спокойно протянул Лорд, с очевидным интересом рассматривая юношу. - Это бесполезно.

Но Гарри все равно еще несколько раз сильно дернулся, пытаясь избавиться от призрачных веревок и сбежать из этого вновь начинающегося кошмара. Но все было бесполезно - заклинание Лорда (или что еще это было) он не мог снять без палочки. Гарри вновь почувствовал себя абсолютно беззащитным, а в голове сами собой вновь возникли образы той ночи, когда мужчина терзал его тело. Замерев на краешке дивана, он ожидал нового прикосновения, настраиваясь на сопротивление до последнего, но его все не происходило. Наконец, устав от пустого переживания, гриффиндорец повернулся направо - туда, где сидел мужчина.

Надо признать, что Гарри, увидев Лорда, увлеченно листающего словарь клинописи, почувствовал странную смесь облегчения и досады от того, что все если не отменяется, то уж точно откладывается. И тут же загнал эти странные чувства подальше и поглубже.

- Интересно, - наконец, вымолвил Волдеморт, рассматривая несколько сочетаний рун, служащих для защиты собственности. - Я сам когда-то увлекался их позабытой магией. Жаль, что практически все они сохранились неполными… Клинопись хранит секреты по-настоящему великих заклинаний. И, что главное, не так ли Гарри, совершенно не требует палочки?

Мужчина криво усмехнулся, понимающе вскинув брови, - что с его острозубой улыбочкой смотрелось действительно пугающе. Гарри не отвечал - он вообще решил по максимуму молчать, пока его слова не будут жизненно необходимы. Его била дрожь - а в такие моменты он всегда нес всякую чушь, обычно оказывающуюся опасной для жизни.

- Дерзай, - хмыкнул Волдеморт, откладывая книгу в сторону, и посмотрел на пленника, чуть склонив голову на плечо. - Это будет даже забавно. Все равно тебе не превзойти меня в искусстве магии, как и Салазара в щитах.

Отложив книгу в сторону, Волдеморт вновь обратил свой взор на юношу.

- Мне кажется, что это будет тебе интересно - твой знакомый оборотень пытался связаться с Сивым.

Гарри постарался сдержать дрожь, надеясь не выдать страха за судьбу Ремуса. Он понимал, что это даст Лорду лишь лишние козыри в той странной игре, что он начал играть с пленником в этой пустой Башне.

- Неужели я ошибся, и тебе совершенно безразлична судьба одного маленького шпиона? - Показательно вскинул надбровные дуги мужчина, все так же насмешливо усмехаясь. - Тогда я, наверное, прикажу его убить, когда он появится на следующей встрече. Одна преданная мне леди просила его для себя…А она, - еще одна улыбка и пристальный, немигающий взгляд, - Немного…неаккуратна.

Гарри лишь тихо скрипнул зубами, поднимая взгляд от колен, и ненавидяще посмотрел на улыбающегося мужчину. Тот насмешливо пожал плечами, затянутыми в привычно-черную мантию. Поттер прекрасно понимал, что у него опять нет выбора. В этой игре каждый ход его противника приближал Лорда к победе.

- Что ты хочешь? - Устало спросил он, стараясь не смотреть в победно усмехающиеся глаза змееподобного мага.

- Да ничего такого, что не могу взять сам. Не сопротивляйся мне, Гарри, - прошептал он прямо в ухо юноши, беззвучно снимая веревки с его тела. По коже Гарри прокатилась волна дрожи. - Тебе же самому будет легче…

Мужчина действовал спокойно, медленно, не торопясь. И пусть после всего случившегося Волдеморт снова оставил ему лишь темный пузырек с воспоминанием и неясные образы произошедшего, Гарри все еще ощущал слабость, хорошо помня, как извивался под искусными руками.

Он, пусть смутно, но помнил, как медленно ласкали его грудь и спину длинные прохладные пальцы темного мага, как скользили по телу тонкие губы, как царапали кожу мягкие чешуйки. Он помнил, сколько наслаждения дарили ему невесомые касания Лорда, его жесткие поцелуи, не дающие Поттеру даже отвлечься на то, чтобы вдохнуть глоток воздуха, предельно откровенные поглаживания вставшего вне зависимости от воли и желания хозяина члена. Гарри снова терялся в действиях мужчины, искренне отвечая на все порывы, теряясь в ощущениях. И даже чувствуя боль вторжения - и через поблекшее воспоминание мальчик понимал, что Волдеморт был не слишком аккуратен - гриффиндорец все равно покорялся воле мужчины. И не только из-за недвусмысленной угрозы темного мага в сторону Ремуса, не только из-за собственного решения не давать Лорду и шанса узнать про Книгу, позабыть о правилах неизвестной игры, в которой не по своей воле участвовал Гарри - но и потому, что находясь в такой близости от ауры власти, окутывающей фигуру мужчины, чувствуя движения его члена внутри себя, вызывающие волны наслаждения, смешанные со сладкой болью, он не мог не отдаться чувствам, плюнув на истеричные вопли испуганного сознания, преисполненного отвращением к себе и этому магу, не испытывающему даже тени угрызений совести, насилуя его.

Когда же все закончилось, и Гарри, очнувшись от белого забытья, лежал на диване, откинувшись на его спинку, воспоминания уже потеряли свою остроту. Он, все еще не позволяя слезам унижения прорваться сквозь завесу ресниц, зло смотрел, как Волдеморт одевается в свои темные одеяния. Как ни удивительно, но пустое сознание Поттера отметило, что не вся одежда Лорда была непроницаемо-черной, как его плащ. Рубашка так вообще была белой, а простой камзол и брюки - из темно-зеленого бархата, украшенного золотой рунической вышивкой. И вот тогда, застегивая незаметные крючки на мантии, темный маг сказал, спокойно и даже немного равнодушно смотря на застывшего на диване юношу:

- И вот еще что, Гарри…Предлагаю тебе подумать, кто мог послать твоего волка на это самоубийственное дело, зная, что его никогда не примет полностью темная стая Сивого? Кто имеет достаточно власти над ним?

И ушел, бросив красноречивый взгляд на закутавшегося в светло-бежевую мантию Ровены Поттера.

А Гарри остался один - наедине со своими тяжелыми мыслями и сомнениями. Сейчас, будучи запертым в пустой Башне, в пустом замке - где живут только он и Волдеморт, было так не просто сопротивляться