Себя на думы обрекая,
Хотел я сам познать вполне:
Кому? Зачем? - нужна такая
«Игра», неведомая мне.
Копируя поступки взрослых
(с кого мне брать пример?
с кого?),
Я в закуток сажал Барбоса
И с палкой охранял его.
- Да ты и впрямь, пацан,
Начальник
Лутавин, хмурясь, пробурчал.
Чугай смолчал.
Чугай печальный
Лишь головою покачал.
* * *
И снова
Он под сопкой длинной –
Ночами што ль она росла? –
Уступ лопатил над долиной,
Сбивая кожу на мослах.
Но чудно
Человек устроен -
Однообразию взамен,
Бок сопки каждодневно роя,
Он жаждал скорых перемен.
Художник -
Взгляд пытливый чаще
Бросал на заросли осин,
Где наверху из рыжей чащи
Скала вздымалась
В неба синь.
Казавшаяся поначалу
Природы горным божеством,
Она со временем серчала,
Свое справляла торжество.
Она над ним смеялась будто,
Шепча безумные слова.
И вырисовывалась смутно
На фоне неба голова.
И стал Чугай глядеть на сопку,
Стремясь безмерное объять.
И стал прикидывать –
Высоко,
Иль низко
На скале стоять.
И думать стал –
Коль срок положен,
Куда б судьбой ни занесло,
Сам над собой
