И понял он:
Тот петроградский
Христос -
Он выдуман им был.
Замешан
На фальшивом братстве:
Он для себя людей любил.
А их - Для них
Любить здесь должно
И Самого за них отдать.
Тогда
В час
Судный Непреложно
Сойдет на душу благодать...
Он - жил,
Он в легком плыл тумане.
Он людям слабости прощал.
И на Лутавина вниманье
Уже подчас не обращал,
Когда Лутавин
Им стремился
Вертеть, вставая поперек.
Чугай подобным не томился:
Считал -
... пусть дух бы... Дух берег...
Чугай был опытней и крепче
Душой и телом,
Потому
Чугаю срок давался легче:
Он приспособился к нему.
И стал он
Вкалывать беззлобно,
Стремясь обресть
Души покой,
Должно быть, он
На месте лобном,
И на себя махнул рукой.
А сопку? - Он считал своею,
С тем подлым,
Чем отныне жил.
Он к ней привык,
Сроднился с нею:
Он здесь отныне старожил.
И здесь однажды
Подле сопки
Под вечер
Встретился с мальцом
По-птичьи тонким,
Невысоким,
С худым болезненным лицом...
Он
