Я привыкал к звучанью слов, какихНи в русской нет, ни в украинской речи.Я шел на рынок, в гущу толп людских,Где жар в крови, где говор так сердеченГрузинского не зная, в этот мигЯ слушал всех, я так тянулся к встречам!Зной полыхал. Мальчишки, торжествуяЗдесь продавали воду ледяную.2Но одиночество владело мной,Была причина личного порядка:Одно письмо. Оно — всему виной,О нем и нынче вспоминать не сладко.Везли крестьяне, несмотря на зной,Всё, что дала им небольшая грядка.Я пробирался сквозь толкучку — пустьЯзык друзей развеет эту грусть.3Любой из нас к сравнениям привык.Мы ищем сходства и примет особыхВ предметах, поначалу неживых,Как некий горец в праздник Шаироба,Что ищет рифму для стихов своих.Волнуясь, бормоча и глядя в оба,Он простирает кисти смуглых рук,Всё ожиданьем полнится вокруг.4Но затрепещет рифма. И тоскаОтхлынет. Напряжение исчезнет.Из жарких уст былого беднякаПольется удивительная песня.Трава растет — сладка или горька —На склонах горных между скал отвесных.Долиною ночною, голубоюПо Грузии пройдем вдвоем с тобою.5Я видел тысячи прекрасных снов.Ни об одном поведать не смогу я.Я знаю двадцать пять грузинских словИ каждое произношу волнуясь.Я в Гурии из чистых родниковПил, зачерпнув рукой, струю тугую.Лишь эти мне запомнились края,Тут сердце навсегда оставил я.6Любой из нас к сравнениям привык,Но здесь нужны сравнения едва ли.Мы вспоминаем красный броневик —Его тбилисцы с нетерпеньем ждали.Со скоростью ракет пороховыхБежали банды меньшевистской швали.Проходит год как день, как быстрый час.Теперь миры равняются на нас.7Я в полдень шел, я странствовал в ночи.Звезда в грузинском небе полыхала.Листву ласкали ранние лучи,И я на свете жил. Но мало, мало!Живи хоть сотни лет, а всё ищи,Всё сделай, что бы жизнь ни приказала!Проходит год как день, как краткий час.Теперь миры равняются на нас!{514}
515. «Вот июль Уссурийского края…»
Вот июль Уссурийского краяПостучался в палатку дождем,Дышит почва, густая, сырая,
