храмов и монастырей, — констатирует Г. Михайлов. — Становился всё более тяжёлым диктат Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР, всё более назойливыми опёка и контроль государства над деятельностью и личной жизнью самого Патриарха. Первосвятитель с уважением относился к Председателю Совета Г. Г. Карпову, ибо с его именем связывал возрождение Церкви, оживление приходской жизни в военные и первые послевоенные годы. Однако именно в конце 50-х годов в настольном календаре Патриарха всё чаще появляется раздражительная надпись: «Опять Карпов!!!» Где бы ни был Святейший Патриарх — в Москве, на отдыхе в Одессе — нигде не оставляли его в покое Председатель Совета или его сподвижники. Активность председателя Совета по делам Русской Православной Церкви не случайна: над Карповым сгустились тучи. Деятельность возглавляемого им Совета была признана в аппарате ЦК КПСС неудовлетворительной».
Историк подчёркивает: «Патриарх Алексий не был наивным человеком. Тем не менее причину начавшихся гонений на Церковь он видел в кознях прежде всего местных партийных и советских органов, искажающих линию ЦК КПСС в религиозном вопросе. Он полагал, что встреча с главой Советского правительства Н. С. Хрущёвым могла бы многое изменить в положении Церкви. Такая встреча состоялась 17 мая 1958 г. Часть поставленных Патриархом проблем, касающихся зарубежной деятельности Церкви, была разрешена. Однако озабоченность Первосвятителя вызывали другие вопросы: прекращение гонений на Церковь, в том числе в средствах массовой информации, открытия храмов, выселения из Троице- Сергиевой лавры гражданских организаций, учреждения патриаршей типографии. Хрущёв отнёсся сочувственно к просьбам Патриарха и обещал, что Правительство их рассмотрит. Надо отметить, что встреча с главой советского государства не изменила ситуацию. Более того, уже в конце года были предприняты административные меры по дальнейшему ужесточению положения Русской Православной Церкви, подрыву её финансового состояния. Постепенно кампания закрытия церквей приобретала масштабный характер, сопровождалась оскорблениями и надругательствами над православными святынями и верующими».
И действительно, в течение 1959 года Патриарх безуспешно добивался встречи с Хрущёвым, направлял на его имя письмо и записку, которые рассматривались Карповым «как своего рода жалоба на Совет».
В своём письме Карпову от 20 ноября 1959 года Алексий (Симанский) изложил перечень проблем, которые он хотел бы поднять в беседе с Хрущёвым. Всего их было 11.
«1. Продолжающееся нападение на духовенство и верующих под флагом антирелигиозной пропаганды, с извращением и непроверенно приводимыми фактами, с выводами, оскорбляющими религиозные чувства верующего человека, с дискредитацией духовенства вообще в глазах народа с целью опорочить всю церковь и её служителей.
2. Закрытие монастырей с полным во многих местах игнорированием тех положений, которые выработаны Советом по делам Русской Православной церкви при нашем участии. Такое отношение на местах может быть и в будущем.
Теперь, в ближайшее время, придётся закрыть храмы в трёх особо важных пунктах, где действуют католические и лютеранские церкви: в Литве, в Белоруссии (Гродно) и в Риге. Весьма желательно отметить это решение по понятным причинам.
3. До последнего времени церковная власть свободно распоряжалась церковными суммами: 1) на поддержание бедных приходов и на ремонты церквей, а также 2) на пособия нуждающимся бывшим работникам церковным, ставшим инвалидами и беспомощными по старости, не имеющим права на пенсию от Патриархии. Это она делала, исходя из того, что церковные суммы составляются из жертв верующих на нужды церкви. Теперь — первое затруднено, а второе совершенно воспрещается, вследствие чего я загружен слёзными мольбами и просьбами так или иначе решить этот насущный вопрос.
4. В последнее время совершенно изменилось отношение уполномоченных на местах к духовенству, включая и архиереев. Некоторые уполномоченные прямо заявляют, что теперь не то, что было до сего времени: теперь архиерей может только служить, а управляет уполномоченный, причём уполномоченный нередко парализует действия архиерея, не регистрируя по своему усмотрению назначаемых или перемещаемых священнослужителей. Таких священников уполномоченный без сношения с епископом снимает с регистрации и вообще многие из них действуют административно, не считаясь с законной церковной властью. А некоторые прямо заявляют, что положение церкви вообще бесперспективно… Это не может не волновать и не вызывать ненужных предположений и заключений.
5. Беспрецедентной является история с приёмом в этом году в духовные семинарии и академии. На местах были чинимы всякие препятствия, вплоть до вызова лиц, выразивших намерение поступить в семинарию, вплоть до отобрания у них паспортов: были случаи требования увольнения лиц, перешедших из семинарии в академию, без объяснения причин…
6. Намечается стремление сокращать штаты священников в церквах, даже Москва, где по нашему заключению требуется такой, а не меньший состав священнослужителей.
7. За последнее время наблюдается неожиданное закрытие храмов, вопреки желанию верующих и невзирая на то, что ближайший храм находится в расстоянии десятков, а то и в сотнях километров.
8. Беспокоит нас тенденция сокращения епархий, хотя нами признаётся более полезным сохранить существующее их количество и иметь архиереев в каждой из них, как было до сего времени.
9. Неимоверно увеличены взносы налога по новой оценке церковных строений, например в Молдавии на остающиеся в ней три мужских монастыря приходится налогов год арендной платы — одному (Гербовецкому монастырю) около 420 тыс. руб., а другому (Кицканскому) 36 тыс. руб. Такие меры должны вызвать неизбежное закрытие этих монастырей. Теперь уже местное Управление коммунального хозяйства административным порядком снимает все средства этих монастырей и требует продажи имущества.
10. Больным вопросом является до сего времени свечной вопрос. Раньше общий налог составлял один миллион с небольшим, а после повышения продажной цены с 1 октября 1958 г. с 15 руб. за килограмм до 200 руб. — уплачено налогов 71 154 038 руб. При сём — памятка Московской епархиальной свечной мастерской. Из-за этой реформы значительно понизились доходы церквей.
11. Из-за крайнего повышения налогов с духовенства многие священнослужители принуждены уходить с мест, обнажая приходы…»
Тем не менее из 13 008 приходов на 1 января 1961 г. остался 11 571, то есть 1437 храмов были закрыты, многие разрушены или взорваны.
Это была их предпоследняя встреча. Карпов пришёл как всегда неожиданно, но прежде чем войти в палату, поинтересовался у медсестры, кивнув головой на дверь:
— Как он себя чувствует?
— Плохо, — грустно ответила она. — По ночам странно хрипит, а мне всё время кажется, что где-то что-то хрустнуло. Вроде как дерево…
Тучков лежал жёлтый, как осенний лист, коротко стриженный и чрезвычайно худой.
Было заметно, что кривая движения его жизни резко пошла вниз. О своём диагнозе он, конечно же, знал. Но какое-то время не считал себя неизлечимо больным. Надеялся на чудо исцеления. Но чудо не произошло и не могло произойти. Хотя он всегда охотно принимал любую сказанную ему врачами ложь. Чем и жил всё это время. Однако чудо отступало безвозвратно на глазах видевших и знавших его людей.
Карпову самому было жутковато наблюдать на не так давно ещё здорового человека, а теперь обречённого печатью смерти. Словно какая-то неведомая, но безжалостная сила в считанные дни съедала его по частям.
— Как там у тебя на работе, — после долгой паузы тихо спросил Тучков.
— Да ничего. Всё по-старому. Воюем и боремся. Но честно скажу, устал я от этой борьбы. Нахожусь словно между двух огней. Там ЦК, а там Они.
— Выходит, Георгий Григорьевич, мы проиграли по всем статьям? — Тучков вопросительно посмотрел на Карпова.
— Да нет, я так не думаю.
— А я думаю, что проиграли. Вот ты посмотри, как всё обернулось. Война доказала наше поражение.
