В Ленинграде к нам отношение не очень хорошее — как и везде. Потому что у них, во-первых, ленинградский национализм, а во-вторых, то, что мы делаем, никак не вписывается в ленинградский рок. Нас приняли в Ленинградский Рок-клуб и оставили в покое. От нас никто ничего не требует — нам даже концертов не устраивают. Меня такое положение устраивает полностью.
Анатолий Соколков (Начальник) — петербургский промоутер
Пришел Фирсов и попросил устроить «Гражданскую Оборону» на работу в Рок-клуб. Я говорю:
— Какие проблемы? Пусть приносят трудовые книжки, мы их примем.
Официально все они стали числиться работниками Рок-клуба. И вскоре мы с Фирсовым устроили «Обороне» первый большой концерт. Дело происходило в зале «Время» в Автово, и вечер получился совершенно бешеный. Там играли «АукцЫон», «Джунгли», «Вопли Видоплясова», «Дурное влияние» — и «Оборона».
На том концерте плакаты всех групп продавались по 50 копеек, и только «Гражданская Оборона» шла по рублю. Набился полный зал панков, которые задницы прямо со сцены показывали. Я смотрю, они в зале уже девку какую-то раздели. Потом давай прыгать со сцены. Сначала мы их сталкивали, а потом плюнули. Охраны-то никакой не было: я и Жора.
Егор Летов
Мы добрались до Ленинграда и стали там жить. Ночевали в каптерке от железнодорожного депо. Тесная душная грязная каморка. Я спал на полу, а Янка на диванчике. Мы старались, как два зверя, помогать друг другу выжить. Потому что было очень тяжело.
Стояла трудная промозглая зима… или осень? В Питере ведь не разберешь. Жили впроголодь, денег не было, жрать нечего, я ходил на рынки, воровал картошку. Все было очень нехорошо. Такая блокадная зима, я шел по улице и думал: вот сейчас на саночках мимо меня повезут трупик.
Я не смеюсь над блокадниками. Просто мне действительно было страшно в этом городе. Антураж был очень тяжелый, под петербургским нависшим небом всем нам было очень нелегко. А Фирсов тогда был еще и директором Башлачева. Он позвонил, пригласил на его квартирник.
Это был один из последних концертов Башлачева, а Янка боготворила Башлачева всю жизнь. Тем более что, извиняюсь за выражение, у них там были какие-то отношения. Она мне все уши прожужжала: Башлачев то, Башлачев сё! Ты — говно, а вот Башлачев!.. Думаю: «Хочу посмотреть на этого парня!»
Мы приходим — стоит толпень на трамвайных рельсах. Ну, как обычно перед квартирником, все собираются на улице. Мы пошли на концерт, и вот он играл-играл, а потом какая-то девушка говорит:
— Спой вот эту песню!
Он посмотрел на нее и отвечает:
— А ты станцуй, вот тогда я и спою!
Меня это до такой степени ударило, что я посидел-по-сидел — да и ушел оттуда вместе с Янкой. То есть сей-час-то я могу его понять. Могу представить себя на его месте. Потому что ты — на грани смерти, а тут какие-то девочки с влюбленными глазами… Но тогда я вышел на улицу и стал орать. Я в то время злоебучий был — дикий просто! Я шел и орал:
— И это тот самый Башлачев, которым ты так долго восторгалась?! Это и есть твой как бы кумир, что ли?!
Янка была как опущенная. У нас на двоих было 13 копеек. Мы зашли в буфет на Витебском вокзале, и этого как раз хватило на два чая. Я стоял возле столика и продолжал довольно громко орать. А потом смотрю через плечо, а Башлачев стоит через столик от нас и внимательно слушает.
Анатолий Соколков (Начальник) — петербургский промоутер
Фирсов стал директором «Обороны», и дальше у него началась очень веселая жизнь. Например, очень смешно он познакомился с Янкой. Ему кто-то позвонил по телефону и попросил забрать девушек. Фирсов с девушками встретился и опух. У девушек были немытые-нечесаные волосы, они были обкурены в хлам и внятного ответа ни на один вопрос дать не могли. Только повторяли:
— Проклятое панковское прошлое!
Фирсов не понимал, что с ними делать, и привел девушек ко мне.
— Надо их вымыть.
— У меня горячей воды нет.
Они сели на батарею и стали стебаться. Лицо Фирсова нужно было в кино снимать. Только через несколько дней выяснилось, что это и была знаменитая Янка с подружкой.
Елена Филаретова — петербургский филолог
Янка вместе со всеми ребятами стала жить у меня на квартире. Я им, помню, все говорила:
— Девочки! Когда все на работе и комната пустая, спите отдельно. Зачем вам с мужиками в одной комнате спать?
А они:
— Зачем? Нам никакой разницы нет. Мы уже и забыли про какое-то разделение полов.
Как-то мы пошли с Янкой в магазин, а у нее вечером должен был быть квартирник. И она все спрашивала:
— Лена, а мне мыться или не мыться? Может, мне все-таки не мыться?
— Волосы у тебя хоть и нормальные, но ты все же помойся, — говорила я. — Ты же все время в этих свитерах, в толстенной шкуре.
Она постоянно ходила в штанах и толстых шерстяных свитерах. И на всех фотографиях она такая. Вообще, хороших Янкиных фотографий я не видела. Хотя она ведь красивая была: волосы шикарные… кожа, красивый рот…
Владимир Маво — украинский знакомый Егора Летова
Как-то я слышал такой разговор Егора с Джеффом. Дело было ночью, я засыпал, а потом просыпался. А Джефф очень серьезно наезжал на Егора.
— Егор! Ну на хуя ты все это делаешь?
А Егор сидит такой, тупиковый:
— Все! Рок-н-роллу конец! Конец рок-н-роллу!
— А на фига ты все это делаешь? Я тебя люблю, я все время на тебя хотел быть похожим! Я пошел за тобой, пошел по твоему пути, а ты оказался просто приманкой!
А Егор:
— Все! Мертв твой рок-н-ролл!.. Рок-н-ролл мертв!..
Егор Летов
Жизнь была тяжелая, и я к этому привык. Никак иначе и быть не могло. А потом все начало стремительно меняться. Появилась хорошая аппаратура, появились толпы людей. Раньше мы играли для тех, кто понимает, а теперь начались большие площадки. И люди туда приходили совсем другие. Возникло ощущение, что все выруливает в какую-то совсем не ту сторону. И самим себе мы уже не принадлежим.
Самиздатовский журнал «Этажом ниже».
Отчет о московском концерте «Гражданской Обороны» 17 февраля 1990 года
Еще издалека, подъезжая на машине, были видны толпы народу. Перед входом стояли те, у кого не было билета. Пробиться в зал было невозможно, потому что на каждый метр площади приходилось шесть человек. Те, кто стоял снаружи, наконец принялись ломать двери. Сперва вышел директор зала, который сказал, что если все успокоятся и выстроятся в очередь, то пускать станут даже без билетов. А потом появились менты, которые просто скинули толпу вниз с лестницы.
Пока мы пробирались в зал, играла какая-то московская команда, которая никому не запомнилась. К моменту нашего появления в зале на сцену выполз Ник Рок-н-Ролл. Что именно он исполнил, понять не удалось, потому что очень давила музыка. Вдоволь наоравшись, Ник ушел со сцены. Все стали ждать
