- Твою мать, только этого мне не хватало! - пробормотал Брагоньер. - Паника среди населения, массовая истерия... Нужно немедленно это прекратить, пока Сатия не погрузилась в хаос.
Он решительно направился к разносчику и вырвал стопку листов. Закружившись, они упали в лужу.
- Конфисковано властями, - коротко пояснил соэр, пресекая возмущения. - Передай хозяину личное предупреждение Главного следователя Сатии: ещё раз напечатает что-то подобное - пойдёт по статье за распространение ложной информации, клевете и подстрекание к нарушению общественного порядка.
Мальчишка испуганно кивнул и припустил прочь.
Брагоньер не питал иллюзий: остановить расползающиеся слухи невозможно. Да и 'Жизнь Сатии' не применит напечатать очередную мерзкую статью, заклеймив Следственное управление, смакуя подробности его неудач.
Соэр поднял три сброшюрованных листа и бегло пробежал глазами по строкам. Их содержание вызывало желание немедленно арестовать автора статьи, но, увы, в этом Брагоньер был бессилен. Формально клеветы нет, хоть и полно домыслов. Мотивы преступлений не названы, зато их масштабы преувеличены. Ровно в два раза.
Море крови, полная беззащитность обывателя перед психически больным преступником...
Сколько человек прочитали и ещё прочитаю эту статью? Разносчик-то не один... Наверняка не один десяток. Всё-таки зло эти свободные печатные издания, за глаза хватило бы информационных листов.
Брагоньер скомкал 'Жизнь Сатии' и втоптал в грязь. Несколько раз глубоко вздохнул, приводя мысли и чувства в порядок. Вот так, на холодную голову, и следует вести расследование, не обращая внимания на чужие бредни.
Задумавшись, соэр решил заглянуть к госпоже Тэр: она могла оказать ему услугу, раз уж предлагала помощь. Да и госпожу Меда надлежало предупредить. Не то, чтобы Брагоньера волновала жизнь этой особы, просто она приносила в Управление письмо с угрозами. Его вполне мог послать любитель роз и зеркал. Да и нравственность у Анабель Меды подходящая - давняя любовница Первого префекта.
Жаль, что на живца убийцу не поймаешь - не тот случай, а то бы подруга госпожи Тэр идеально подошла.
Гоэты дома не оказалось, кухарка тоже отсутствовала. Странно, конечно, что Эллина вообще могла себе позволить кухарку и приходящего конюха - с её-то заработками! Значит, работа приносила стабильный доход, чтобы платить по четверти чекушки конюху за визит и по чекушке и четыре медяка в месяц кухарке и по совместительству горничной Урсуле.
Зарплату прислуги госпожи Тэр Брагоньер мимоходом выяснил в ходе следствия по делу Гланера Ашерина. Ещё тогда он подумал, что на конюхе можно спокойно сэкономить. Впрочем, этот малый появлялся здесь редко, два или три раза в месяц, чтобы осмотреть копыта, вылечить и подковать лошадь, если потребуется. Дополнительно он закупал корм и укладывал его на хранение. Сама бы Эллина, безусловно, не справилась бы: не для хрупких женских плеч дело - мешки таскать.
Задумавшись, соэр направился в 'Белую мышку', надеясь застать гоэту там.
Ожидания не подвели: Эллина, покусывая кончик потрёпанного пера, то и дело сверяясь с толстой книгой, выводила что-то на бумаге низшего качества, серой, неоднородной. Такая не шла в Следственном управлении даже на черновики - разве что улики заворачивать. Зато дешёвая.
Прищурившись, Брагоньер постарался разглядеть текст документа - исковое заявление по делу о мошенничестве. Хмыкнув, он наклонился через плечо гоэты и указал на просчёт:
- Предложение двусмысленно, формулировка не точна. Советую изменить.
Эллина вздрогнула и едва не поставила кляксу. Поспешно захлопнув книгу и закрыв рукой лист бумаги, она сухо поинтересовалась, чем может быть полезна.
- Вы правы: можете. И заработаете больше десяти медяков.
- Я беру выше, - поправила его гоэта.
Брагоньер пожал плечами, отодвинул стул и сел. Пристально огляделся по сторонам: пара гоэтов у стойки, болтают с хозяином, десяток обычных посетителей, уединившаяся в уголке дела пара. Не влюблённых: человечек с бегающими глазками и гоэт явно договаривались о деталях соглашения. Но всё равно, стоит ли открыто говорить о резонансном деле в публичном месте?
'Жизнь Сатии', конечно, постаралась, разнесла на хвосте... Да и гоэты - люди бедные, с удовольствием продадут детали беседы ушлым писакам.
Эллина пристально глядела на соэра, силясь понять, какого рода услуги от неё ждут. Внутренний голос твердил, что ничего хорошего ожидать не следует, лучше вежливо извиниться и уйти.
Хозяин 'Белой мышки' кивнул подавальщице, указав на Брагоньера.
- Не трудитесь: на работе не пью, - остановил девушку на полпути соэр.
Та попятилась и что-то недовольно шепнула хозяину.
Приняв решение, Брагоньер поднялся и протянул руку Эллине. Та недоумённо уставилась на него, не спеша подниматься. Ей не нравились загадки.
- Не здесь, - не вдаваясь в объяснения, сказал Брагоньер. - Не бойтесь, вашей чести и здоровью ничего не угрожает.
- В этом я не сомневаюсь: вы честный человек.
- Благодарю, госпожа Тэр. Так вы идёте?
Поколебавшись, гоэта забрала книгу и недописанный иск и последовала за соэром на улицу. Тот уверенным шагом направлялся к её дому, однако внутрь заходить не стал, остановившись на крыльце.
Эллина на всякий случай поискала глазами солдат, но, не найдя, не успокоилась. Последние события убедили - это ничего не значит.
- Успокойтесь, госпожа Тэр, вы не является ни обвиняемой, ни свидетельницей, - поспешил развеять её опасения Брагоньер. Он без труда считывал мысли и страхи с лица гоэты. - Просто некая услуга королевству.
- Настолько секретная, что о ней нельзя рассказать в трактире? - нахмурилась Эллина.
- Речь о знакомом вам убийце, - начал рассказывать соэр, но потом, раздумав, резко сменил тему: - 'Жизнь Сатии' читали?
Гоэта отрицательно мотнула головой. Она не разбрасывалась деньгами, а покупка сборника сплетен, несомненно, была неоправданной тратой.
Эллина ожидала, что Брагоньер пояснит свой вопрос, но тот ограничился ремаркой: 'И не стоит'.
Устав держать навесу книгу, гоэта переложила её на перила. Это вывело соэра из состояния задумчивости. Пристально глядя в глаза Эллине, тот взял с неё слово ни с кем не делиться подробностями разговора.
- Как вам известно, в Сатии промышляет убийца. Преступления совершаются на моральной почве. В связи с этим аккуратно предупредите госпожу Анабель Меду - она может стать следующей. Вас же я прошу по мере сил развевать домыслы о сумасшедшем биче богов среди знакомых. Но заплачу я за другое. Постарайтесь узнать, не отсутствовал ли кто-нибудь из врачей в дни убийств. Даты я напишу и пришлю вечером, приметы тоже. Предположительно имя убийцы Цинглин. Если найдёте кого-то подозрительного, спросите духов, не бывал ли он в 'Зелёной долине'. За каждый визит - дюжина медяков.
- Как видите, - он усмехнулся, - два визита принесут вам чекушку.
Гоэта рассмеялась и покачала головой. Она не собиралась таскаться по городу с сомнительной миссией, рисковать жизнью, помогать следствию ради мизерной оплаты. Лучше составить два исковых заявления, нежели дразнить спящего демона. Да и настораживало, что соэр не поручил задание кому-то из своих сотрудников, а доверил ей, человеку, ничему не смыслящему в допросах и слежке. Напрашивалось два объяснения - ловушка и подстава.
Приманкой Эллина уже была, повторять не хотелось. Тогда за спиной страховали маги - даже они не уберегли.
Значит, Брагоньер, вопреки заверениям, в чём-то её подозревал. Либо полагал, что она выведет на убийцу.
Мысль о том, что преступник снова затерялся среди её знакомых, пугала. Неужели гоэта совершенно не разбиралась в людях, притягивала неприятности лучше любого проклятия?
