знакомыми людьми. Не каждый нормально переносит жару и тяжелый труд. Спутник, которого я искала, должен был обладать уравновешенным характером, прекрасным здоровьем и радоваться труду. Требовался не просто хороший водитель, но еще и человек, способный ремонтировать машину. Недостаток в деньгах не позволял взять профессионального оператора, поэтому возникала дополнительная необходимость, чтобы мой спутник что-то смыслил в кинотехнике. Такое сочетание качеств, знаний и умений стало бы идеальным. Само собой разумеется, казалось, что это лишь мечта. И тут на помощь пришел случай.
Каждый раз, когда я появлялась в копировальной мастерской «АРРИ» и интересовалась, не знают ли они ассистента оператора с навыками обращения с внедорожником, там только смеялись и говорили: «Такого человека, не существует». К сожалению, сотрудники «АРРИ» были правы, ведь я уже несколько месяцев безрезультатно расспрашивала о том же всех своих знакомых. Но однажды ко мне подошел экспедитор, работавший в той же конторе, и сказал:
— Я случайно услышал, о чем вы говорили. Думаю, что знаю человека, который мог бы быть вам полезным.
— Кто же это такой и можно ли его увидеть?
— Он частенько здесь бывает, когда приносит проявлять пленки.
— Кто он по профессии? — спросила я недоверчиво.
— Он работает ассистентом оператора, но он еще и механик, думаю, что даже автомеханик.
Я внимательно слушала.
— Не могли ли бы вы представить мне своего знакомого?
— Нет проблем. Он снимает комнату у моей матери.
Записывая имя и номер телефона так заинтересовавшего меня человека, доброжелатель проговорил:
— Это именно тот, кто нужен для вашей экспедиции.
Я позвонила через несколько дней. Трубку взяла хозяйка дома, фрау Хорн. Сын уже рассказал ей о моей просьбе. К моему разочарованию, выяснилось, что ее жилец вчера уехал в Италию в отпуск и вернется только через три недели.
— Но, — продолжила собеседница, — по возвращении в Мюнхен господин Кеттнер сразу же с вами свяжется. Сначала он все принял за шутку, но, если речь идет о настоящей экспедиции в Африку, можете на него рассчитывать.
— А что за человек господин Кеттнер? — спросила я.
Госпожа Хорн начала восторгаться:
— О, утонченный, чуткий человек, такой спокойный и скромный. У меня еще никогда не было такого жильца. Его комната всегда прибрана, он не курит и не пьет, всегда готов помочь. Я могу сказать о нем только самое лучшее.
Все выходило слишком хорошо. Получится ли из этого что-нибудь на самом деле? По меньшей мере в поездке до Хартума мне необходим спутник, которого потом, в случае чего, можно было бы отпустить. А там я найду хорошего африканского шофера. В случае необходимости для съемок приглашу суданца. Это в крайнем случае, но все же лучше, чем если провалится вся экспедиция.
Ситуация так или иначе раскручивалась. Но тут опять «холодный душ» — письмо моей подруги Урсулы Вайфер из Хартума. Я ждала его долго, а, прочитав, поразилась.
Политическая обстановка все еще неопределенная, и я не знаю, сможет ли Абу Бакр помочь тебе получить разрешение на пребывание в горах Нуба. Его арабская вежливость, не позволяющая открыто говорить, находишься ли ты еще в черном списке, скрывает истинное положение вещей. Почитателей у тебя в Судане, определенно, много, но я не думаю, что кто-либо из них станет сотрудничать со службой безопасности, чтобы обеспечить тебе возможность проведения длительной экспедиции. Конечно, нуба в противоположность динка и шиллукам, не настроены против арабов. Но в глазах основного населения страны они «примитивные» люди, и если им симпатизирует белый, то, по крайней мере, простые арабы даже представить не могут, что этих дикарей можно любить, а потому всегда подозревают за всем этим какую-то сомнительную подоплеку. Мне жаль, что мои строки противоречат твоим надеждам. Желаю, чтобы тебе хватило сил осуществить свои замыслы.
Впервые за все это время у меня появилась мысль отказаться от своих планов и все бросить. Однако вскоре настроение улучшилось, на первый взгляд, по незначительному поводу. Было уже поздно, я диктовала Инге письма, когда позвонил Хорст Кеттнер. Я между тем успела о нем позабыть. Через полчаса он приехал на Тенгштрассе. Я приветствовала немного застенчивого молодого человека, очень высокого, стройного и прекрасно выглядевшего. Его лицо с первого мгновения вызвало у меня доверие. Я осторожно попыталась что-нибудь выведать о нем. Хорст говорил на немецком с акцентом. Ребенком, имея немецких родителей, он рос в Чехословакии и только два года назад приехал в Германию. Мое имя ни о чем ему не говорило.
Хорст откликнулся на мое предложение лишь потому что интересовался Африкой. Я сразу честно заявила, что зарплату платить не смогу, только покрою расходы на дорогу и необходимые страховки. Кеттнера это не испугало. Он согласился тотчас же.
Уже через три дня мой новый помощник начал работать. Дел оказалось множество: пополнить оснащение камер, сделать пробные съемки с помощью оптики и фильтров, заказать кино- и фотопленки, но прежде всего приобрести все необходимое для машины — инструменты и запасные части.
На календаре — конец сентября. Как и перед предыдущей экспедицией, все еще нет визы, также как и разрешения на ввоз машины. Тем не менее мы сделали все необходимые прививки. Наступило время забрать из Лондона «лендровер», за которым вызвался поехать Хорст. Я рискнула передать ему деньги на машину. Парень не говорил ни слова по-английски. Поездка в Англию прошла не совсем гладко, с машиной возникли трудности: Хорст не смог получить ее сразу из-за забастовки. При поддержке английских друзей и при непосредственном активном участии моего нового помощника процесс изготовления автомобиля ускорился. Заказ выполнили на заводе «Ровер» в Солихалле[497]. Из- за недостатка времени, связанного с соблюдением сроков погрузки в Генуе, Хорст проехал от Лондона до Мюнхена без остановки. С выбором сотрудника мне в высшей степени повезло.
Теперь события развивались быстро. В то время когда Хорст метался в поисках необходимых емкостей для воды и надежного прицепа к «лендроверу», я поехала в Ветцлар, чтобы там у Лейтца проверить и пополнить свое фотооборудование. На следующий день я была во Франкфурте в институте Фробениуса, где показала свои слайды с нуба и переговорила с профессором Хаберландом о намеченной экспедиции. Назавтра я уже стояла в Мюнхене перед камерой, Британская телерадиокорпорация снимала обо мне 50-минутный фильм. На этот раз режиссером был Норман Сваллоу, необыкновенно симпатичный англичанин, в лице которого я приобрела настоящего друга.
Одновременно шла подготовка уже следующего фильма обо мне, опять-таки английского производства. Над ним работал американец Чэдвиг Холл, настоящий профессионал своего дела, соавтором выступала его супруга, известный немецкий фотограф Криста Петерс.
Тут случилось чудо: буквально в последние минуты прибыла виза. Я не могла в это поверить. Невероятно! От счастья я стала похожа на сумасшедшую. Разрешение на ввоз «лендровера» пока отсутствовало, однако в любом случае уже можно ехать в Судан. Дело еще больше ускорилось.
Хорст с утра до ночи был на ногах. Когда он измерил ящики, выяснилось, что весь наш багаж разместить в машине невозможно. Выход нашелся быстро. Инге и Гейнц Хиштанд, мои австрийские друзья из Велса, с которыми я познакомилась несколько лет тому назад в Южном Судане, с готовностью передали мне свой прицеп для «лендровера».
Мы составляли таможенные списки, проверяли страховки, а мой лечащий врач Цельтвангер подобрал необходимые лекарства. Нельзя ничего упустить: многих вещей в Судане нет.
Пришло время паковаться. Хорст заявил, что, по крайней мере, 40 процентов «из всего самого необходимого» придется оставить. Но что? Консервы так же важны, как и овсяные хлопья, баллоны с газом для примуса, агрегат для освещения съемок — разве можно без них обойтись? Именно в тот день вышел из
