наконец, его огромную мечту. Сириуса, конечно же. Судя по разъяренному выражению лица вмиг пробудившегося Джеймса, он об этом отнюдь не мечтал. Забыв надеть очки, он бросился мстить Блэку, спотыкаясь о каждый чемодан. Одному Мерлину известно, как мы умудрились не перебудить остальных обитателей спальни этой сумасшедшей гонкой, которая на удивление быстро закончилась: Сириус сжалился над полуслепым Поттером и покаялся, пока Джеймс себя обо что-нибудь не убил - в темноте ведь мог и не заметить. Удивляюсь, как он и Сириуса-то увидел и как понял, что водой полил не я (хотя последнее и не удивительно). Вдоволь набегавшись, насмеявшись и поругавшись, мы принялись собираться. Максимум черного в одежде, чтобы спрятаться в темноте. С сожалением отказался от идеи Сириуса насчет масок, во- первых, из чего мы их сделаем, во-вторых, глупо будем выглядеть, если поймают - все равно узнают. А так хотелось ощутить себя героем маггловского детектива, который когда-то давно видел. Занятый похожими мыслями, я не заметил, как Джеймс что-то достал из чемодана и к чему-то яростно примерился. Так я впервые увидел чудо-магию, или, в простонародье, мантию-невидимку, достаточно широкую и плотную, но не тяжелую. Я бы и удивился, да ждал весь день чего-то подобного, и все, что меня взволновало насчет этой ткани, так как мы под ней поместимся?

Сириуса мало волновали теоретические терзания, он предпочитал практику всегда и везде. Прихватив нас, он притащил в одно место, отобрал мантию у Джеймса и сам ею нас накрыл, в прочесе чего я ухитрился избежать встречи его локтя с моим носом. Довольно неудобно было так близко находиться, а мантия и так едва-едва закрывала нас до пола - ростом Джеймс и Сириус вышли чуть выше нормы, я со своим метр пятьдесят с хвостиком в одиннадцать лет даже и не замечался и не особо мешался. А вот ребята друг другу явно мешали, и физически не могли молчать, находясь рядом. Вечные соперники, остававшиеся друзьями на всю жизнь и почему-то принявшие и меня, хотя я был явно «другой». Я не раз пытался спрашивать их насчет этого, но получал лишь явное непонимание - Джеймс понятия не имел о том, что люди делятся на какие-то социальные группы, а Сириус…э…плевал на все общепринятые утверждения, так уж он сам себя воспитал, находясь среди своих родственников, печально известных на сегодняшний день. Тем не менее, мне нравилось общаться с ними, и я стал частью их компании, стал давно и останусь ею до самой смерти. Мне так жаль, что Гарри придется узнавать обо всем, что произошло, из того, что я напишу - я многое забуду, если попытаюсь рассказать. Да и что есть слова? Временное, недолговечное. Книгу же он сможет прочесть всегда, сможет узнать, какими мы были, каким был его отец, и не станет слушать глупые обиды Северуса, который, ну как ребенок, честное слово, все никак не может забыть наши с ним столкновения. Он прекрасно знает, почему так сложилось и отчасти виноват сам. Жаль, что он остался последним, кого я знаю всю свою жизнь. Но довольно, ведь я пишу о том, что было, а что произошло, будет чуть позже. Сейчас же мы шли по пустым и полутемным коридорам, опасаясь каждого шороха, даже учитывая то, что мы не видимы и, по возможности, неслышимые(после того, как я в красках описал ребятам, как выглядит пустой коридор, в котором так и раздаются эпитеты на два разных голоса). Это их позабавило, и они решили помолчать на время пути. Но это ничуть не мешало им многозначительно переглядываться. Если бы все пошло тем же путем, вряд ли ребятам понадобились слова, чтобы общаться друг с другом, и я точно бы чувствовал себя третьим лишним. Слава богам, этого не произошло. Я просто смог понимать их без слов так же, как они понимали друг друга во время той вылазки относительно подколок и подначек. Забыл упомянуть - под этой мантией было ужасно жарко.

До подземелий мы просто ползли. Хогвартс был хорошо протоплен, и даже каменная кладка прогрелась. В подземельях стало легче. Там царил жуткий холод, хотя, наверное, змейкам он был привычен. Добившись нормальной комнатной температуры, мы, согласно моему плану, добрались до входа в подземелья, что был подальше. Их было несколько. Почему и зачем, не знаю, не потрудился выяснить даже когда преподавал в Хогвартсе, не до того было. Мы предпочли дальний, не совещаясь. Просто кивнули друг другу. Я прихватил с собою листочек и простой карандаш - мало ли когда мне еще бы удалось туда попасть, а хороший план всегда пригодиться. Удивительно, как синхронно мы думали с ребятами. Очевидно, что они имели в виду план, как только обернулись мне что-либо сказать. Хорошо, что Джеймс подслушал оба пароля. Буквально спустя мгновение перед нами разошлись камни, открывая довольно узкий проход. Это вам не болтающие портреты. Камни не скажут, что мы тут были.

У слизеринцев красивая гостиная. Вопреки всем слухам, что мы успели выслушать, они не жили во всем зеленом или черном: их общая комната была обставлена предельно просто и не переливалась ярким зеленым цветом. Несомненно, он присутствовал здесь, но не доминировал. Серые камни окружали нас, и только они. Здесь не было никаких сказочно-волшебных окон, показывающих несуществующие картины, не было окон вообще. Она слабо освещалась в такое позднее время магическими светильниками. Практически невозможно было мне, человеку (не совсем, правда), любящему природу и свободу, понять то, как можно жить, не видя света. Видимо, для воспитанников Слизерина это было вполне возможно, еще и уютно, наверное, когда камин зажигали. Камин у них впечатлял, это я сквозь полумрак разглядел. Не кошка я, чтобы в темноте отлично видеть, но я смог разглядеть то, что одно из кресел уже занято. Кем-то, кто заметил нас, несмотря на мантию. Почему только я ожидал удачного стечения обстоятельств?

Северус не стал нам мешать. Вероятно, подумал, что против троих не выстоит. Да и не хотел особо. Поражаюсь только, как заметил нас. Может, услышал шорох наших школьных мантий? Хотя это какой же силы слух надо иметь.…Оказалось, его заметил только я. Сириус и Джеймс увлеченно, но в полном молчании разбирались, кто кому на ногу наступил. И кто кому мстить должен. Просто пытались друг другу их в ответ оттоптать. Очень подходящее поведение для подходящей обстановки. Самое время! Одного моего разъяренного взгляда хватило, чтобы они прекратили свои детские игры с обиженными лицами. Не стал я им показывать на спрятанного в тени Северуса, удобно устроившегося на одном из дальних кресел и наблюдавшего за подозрительно шумной пустотой, как он, наверное, думал. Наконец, наш предводитель понял, что не знает, где спальня Люциуса. Донес эту мысль до Джеймса, который тут же принялся ожесточенно чесать голову, продираясь сквозь черные пряди; движение это осталось привычкой на всю жизнь. Пришлось провести шепотом дискуссию на эту тему, после чего было решено пройтись по всем комнатам. Стоило нам продвинуться еще на пару шагов, как из полумрака появилась табличка на двери, сообщавшая, что здесь обитает шестой курс. Мы даже слегка воодушевились таким везением, толкнули дверь. Двери сами открываются, чертыхание из ниоткуда, как тут можно было не догадаться, что кто-то чужой гуляет? А Малфой ведь староста. Старосты выше пятого курса имеют собственные спальни, мы же видели, черт возьми, у себя в Гриффиндоре? Почему мы догадались об этом только, когда обшарили половину подземелий? Я только и успел рисовать все переходы, двери и комнаты. Изредка я бросал взгляды на слизеринского первокурсника, но тот даже и не подавал признаков того, что хочет спать. Сидел все так же прямо, глаза все так же блестели. Черное на черном, но блики то видны. Наконец, он сжалился над нами и едва заметно кивнул в противоположный коридор. Очевидно, что раз мы не нашли здесь, то найдем там. С чего бы его нам помогать, я даже и не задумывался. Ведь Сириус был на грани отчаяния, а я совсем не горел желанием выслушивать его нытье по поводу «плохой подготовки и вообще все плохо». Необходимо было немедленно закончить начатое или уйти восвояси. Конечно, мы выбрали первое. И вновь пошли шарить по комнатам, пересекли гостиную, пока не добрались до двери с вычурной и совершенно пижонской табличкой «Люциус Малфой, староста 6 курса». Только указателей и не хватает. И она даже не защищена и не заперта! Как часто к нему ходили по ночам, неизвестно.

Когда мы нашли «Спящего Красавца», на лицах ребят было ну такое сильное облегчение, что я перепугался. Все мы устали от хождения по комнатам на цыпочках, еще и вплотную друг к другу - неудобно. Комната у Люциуса была шикарная, своя собственная, и мы вмиг забыли, сколько потратили на ее поиски. Мы тоже такую хотели. И поэтому на следующее утро Малфой появился на занятиях еще и накрашенным. За все наши страдания в жаркой мантии, отдавленные ноги и потраченные на его поиски нервы, когда он валялся в этой самой шикарной комнате, с огромной кроватью, с коллекцией подушек и вообще всем-всем хорошим. Какими же мы были детьми, до сих пор удивляюсь. Малфой был невысок для своего возраста, даже очень невысок. Почти так же, как высок для своего возраста Сириус. И волосы слишком длинные для парня, на мой темный взгляд. Девчонка, она и в Африке девчонка. Мы только чуть-чуть подправим, ради чего я и был отправлен ближе к кровати с поручением колдовать. А я замер в нерешительности, меня посетил вопрос насчет того, что я могу сделать. Я мог сделать его красивой девочкой, а мог чучелом с афро на голове. Если бы я тогда хоть чуть-чуть подумал, я бы понял, что чучело для Малфоя страшнее. Но я выбрал девочку, и завил ему волосы как подобает средней девушке Хогвартса, каких я видел уже не мало. Получилось вполне прилично. Даже на девочку не похоже.