Пепел и прическа Гарри не сильно беспокоили (как выразилась Джинни, его волосы «уже ничто не испортит»), но по утрам, когда голова кружилась от недосыпа, а в желудке переливался одинокий крепкий кофе, каминные акробатические этюды вконец расстраивали вестибулярный аппарат.

Аппарация отнимала много сил и энергии, а на метлах летать было холодно.

Метлы напоминали мотоциклы в мире магглов, камины - метро в час пик, аппарация - полеты на американских горках. Хоть какие-то удобства предоставляли только кареты, запряженные гиппогрифами, и автобус «Ночной рыцарь».

- Как дела? Рон работает? - Гарри прибавил звук радиомагнитолы.

На волне «ретро» громко и печально запели «Connell’s».

- Работает. У него эксперимент, не может уйти.

- Жаль. Ничего, встретимся перед Рождеством.

Гарри закурил, стекло с его стороны бесшумно опустилось вниз - в автомобиле была вентиляция, но еще машина прекрасно распознавала гостей.

- Ты куришь.

- Извини; у меня сейчас дело, - Гарри посмотрел на Гермиону виновато.

Когда он что-то расследовал, его тянуло на никотиновый дым, как муху на мед.

Гермиона пожала плечами:

- Твое здоровье.

С тех пор, как она пожила с Роном и его семьей в Норе, она стала более безразличной и равнодушной к судьбам других людей. Теперь они с Роном мечтали накопить денег и выстроить свой дом - уходить на съемную квартиру значило смертельно обидеть Молли Уизли, но жить совместно с родителями, братьями и сестрой Рона для привыкшей к большому личному пространству Гермионы было мучительно.

В национальной безопасности они с Роном получали хорошо, но работать приходилось по 10-12 часов в день. Гарри знал, что нацбез занимался поддержанием антиапарационной границы Британии, препятствовавшей нелегальному прибытию в страну и отбытию на континент, также ведомство контролировало «ядерный зонтик» - магический щит, предназначенный для отражения ядерной атаки на остров.

Магам вовсе не улыбалась мысль умереть оттого, что маггл Блэр не договорится об имени бога с магглом Бен Ладеном.

В Министерстве ходили слухи, что кроме этого нацбез разрабатывает заклинания массового поражения, но точно никто ничего не знал: проекты проходили под грифом «совершенно секретно», а националы в добровольно-принудительном порядке принимали Метку Смерти, выделявшую в кровь моментально действующий яд при попытке поделиться с кем-нибудь информацией.

Зато через три года Гермиона с Роном должны были получить квартиру. Если продать ее и добавить деньги - можно построить дом…

«Seventy four, seventy five», - пели Connell’s.

Гарри выбросил окурок в окно и закурил вторую сигарету.

- До такого возраста ты рискуешь не дожить, - не выдержала Гермиона, вырывая у него из пальцев тонкую белую палочку и ломая ее пополам. - Гарри! О чем ты думаешь! Ведь у тебя дочь!

- У нее есть мать, - легкомысленно ответил аврор.

- Ты считаешь, что ты ей не нужен? Гарри, о, Гарри! Мне больно на тебя глядеть. Ты нужен. Ты нужен нам всем. Если бы я могла тебя убедить…

- Я верю тебе, Гермиона, - сказал Гарри, глядя на то, как разворачивается перед ними лента асфальта, ведущая их к вечно шумному Лондону.

- Что ты будешь есть?

- Заказывай сам.

- Я недавно ел. Кабаний бок и пиво - согласна?

- Пиво сливочное?

- Да нет, мы уже выросли.

Гермиона оглянулась по сторонам, улыбнувшись.

- Хогсмид… Как давно я здесь не была…

Ближе к Лондону Гарри поднял автомобиль в воздух, и через пятнадцать минут они были в Хогсмиде. Мадам Розмерта кивнула им так, словно они по-прежнему являлись учениками Хогвартса и захаживали сюда каждые выходные.

Но поскольку это был будний день, назойливое внимание детей с четырех факультетов им не грозило.

- Так что там с вампирами? Скитер надсаживается: «Дикий Вампир появился в Англии! Покой британцев в опасности!»

- Скитер первая радуется этому вампиру, - ответил, поморщившись, Гарри. - Наконец-то у нее появилась сенсация.

- Беспардонная нахалка. Может, сдать ее отделу по контролю за анимагами?

- Брось. Это ее работа.

- Гарри, я посмотрю наши архивы, но по первому поиску… Сведения те же, что и в открытой литературе. Существуют за счет переработки чужой крови, чаще всего до смерти высасывают лишь мелких животных - птиц, крыс, мышей, кошек. Более крупные существа, в том числе и человек, отделываются кровопотерей.

- Они действительно сходят с ума при виде крови?

- Да. Понимаешь, они как пиявки. Один большой живот-бурдюк для всасывания жидкости, мозгов нет.

- А мстительность им свойственна? Может вампир ненавидеть какого-то конкретного человека?

- Нет, Гарри, европейские мифы о графе Дракуле сильно романтизированы. Начать с того, что уж кто- кто, а Владислав Дракула вообще не был вампиром. Истории о его зверствах сочиняли его же бывшие союзники, у которых он сидел в тюрьме. Кровососом невозможно стать. Им можно только родиться. Та же странная девиация, что и с магами, рождающимися у обычных магглов: у чистокровных магов рождаются вампиры. Обычно таких детей убивают.

- Об этом я не знал.

- Ну, они туповаты. Почти как имбецилы. Для чистокровных это позор семьи. Разумеется, никто не дает им продолжить род. Ребенок вампира в 9 случаях из 10 - просто животное.

- М-да… - пробормотал рассеяно Гарри. - Версия разваливается прямо на глазах. А вампира можно на кого-нибудь натравить? Он подчиняется приказам?

- Примерно как змея. Они хо-лод-но-кров-ны-е. И не агрессивные - охотятся только на тех, кто меньше их и не может оказать сопротивление, при этом сначала гипнотизируют жертв и нападают только под маскировкой.

- А как же «зов вампира»? Они ведь могут загипнотизировать человека?

- Из них слабые гипнотизеры. Это очень ненадежный способ убийства, Гарри.

Аврор вздохнул.

- Спасибо, Гермиона. Ты мне очень помогла.

- Не за что. О. Если хочешь узнать о вампирах побольше, обратись к Снейпу. Он должен знать о Темных Созданиях все.

* * *

Маленькая девочка в розовой курточке ковыряла землю носком ботинка. Рядом валялись игрушки: две куклы, дракончик, гиппогриф. Над головой девочки кружились волшебные бабочки.

Здесь, в саду, под натянутым невидимым куполом, снег не падал, а значит, и не таял в плюсовую температуру, создавая лужи и слякоть. Тут было сухо и тепло.

Гарри присел на корточки, чтобы быть на одном уровне с ребенком, и сказал ласково:

- Привет, Ольди.

Девочка взглянула на него:

- Пливет, папа.

- Ты одна?