В своей книге 'Конец эволюции' я ссылался на исследование чувственных впечатлений у детей, проведенное Марсией Микулак в середине 1980-х. Эшли Монтэгью и французский врач Альфред Томатис сообщали о неудаче, которую мы потерпели в физическом воспитании детей с помощью прикосновений, что привело к увеличению утраты чувствительности и ухудшению работы нервной системы. Микулак, независимый детский психолог, применила стандартные тесты Гессела для определения сенсорного уровня детского сознания, а затем разработала собственные, более разносторонние тесты. Она исследовала маленьких детей, живущих в самых разных видах культуры - от примитивных общин Бразилии, Гватемалы и Африки до высокоразвитых стран Европы и Америки. В результате ей удалось обнаружить, что у детей из примитивного окружения средний уровень чувствительности и осознанного восприятия окружающей действительности на 25-30 процентов выше, чем у детей из индустриально и технологически развитых стран. Дети, не знающие грамоты, более осознанно воспринимают события, происходящие в окружающем их обществе, лучше понимают, что им говорят и что у них спрашивают, равно как лучше различают общие виды, звуки, запахи, вкус и прикосновения, с которыми соприкасаются в повседневной жизни. Они знают названия и характеристики растений и животных того места, где живут, что известно лишь немногим детям или взрослым из промышленных районов. Исследования Микулак были проигнорированы в официальных кругах. Исследования Тюбингенского университета и Немецкой ассоциации психологов, опубликованные в 1995 году, остались незамеченными и в академической среде.

В 'Конце эволюции' я также приводил результаты, проведенного в конце 1980-х исследования по изучению познавательной способности детей в так называемых 'примитивных группах' из Гватемалы и других стран третьего мира, которые живут в условиях крайне низкого уровня жизни. Когда этих 'обездоленных' детей поместили в условия обучения, равные тем, в которых обучаются благополучные дети, они показали в три или четыре раза более высокий уровень обучаемости, внимательности, понимания и практического использования полученной информации, чем наши 'счастливые' дети. Лишенные средств прогрессивной электроники, эти примитивные дети были одарены большинством качеств, необходимых для развития, - любовью и уходом, они постоянно играли и развили максимум тех возможностей, которые им предоставило их общество.

Средний уровень используемого словарного запаса учеников американской высшей школы в 1950 году составлял 25 000 слов. Сегодня он составляет 10 000. В 1998 году около 85 процентов академических степеней в Соединенных Штатах получили студенты иностранцы. Отпрыски этих студентов смогут, в свою очередь, поддерживать американские стандарты ещё одно или два поколения, но не более того. Раньше или позже они сравняются с исконными американцами, и кто тогда сможет понять, что уровень интеллекта снизился?

Все, что мы сделали в ответ на это поразительное падение, кроме строительства большего числа тюрем, это увеличили до миллиона производство риталина и целого ряда родственных медицинских препаратов для изменения поведения детей. Между тем, появились законы, устанавливающие более строгие стандарты обучения, в них сказано о 'более жестком обращении с детьми', об увеличении домашних работ и тестировании. Интересно отметить, что все мы воспринимаем тесты как внешнюю угрозу, ибо энергия и внимание переключаются с эмоционально-когнитивного мозга и лобных долей на Р- систему, что подрывает тот высший интеллект, которым может обладать обучаемый. В действительности, возвращение в школу для прохождения экзаменационного теста - самый ужасный кошмар для большинства взрослых.

В течение 30-ти лет я высказывал непопулярные предположения о том, что принятая новая система воспитания детей делает их необучаемыми ко времени достижения ими школьного возраста. Примите во внимание и следующее пророчество, сделанное рядом более светлых умов, чем мой, о том, что компьютеризованные школы приведут весь этот усиливающийся хаос к ужасающему, необратимому финалу. Использование электронных устройств, не соответствующих возрасту, уничтожает ценность самих устройств.

В остающихся главах второй части книги мы исследуем ещё несколько противоречий в культуре, чтобы достичь цели, заявленной в начале данной работы, - исследовать двойственный феномен насилия и трансцендентности. Таким образом, мы, возможно, сумеем избежать глубин впадания в жестокость и достичь вершин трансцендентного. Обнаружение корней насилия - процесс нелегкий, но их можно выявить, если есть желание пробудиться, подняться и выйти за их пределы.