— Яраби, ты похож на осетина, — сказала мне женщина. — Почему ты сюда явился?

— В таком случае и ты похожа на осетинку, — говорю я ей. — Ты-то что тут делаешь?

— Он похитил меня, — сказала она, — и держит здесь в качестве жены. Не входи туда! Кто-то его ранил, и с восходом солнца он умрет, иной смерти у него нет.

Я сказал ей, что ранил его я. Подождал, пока он не умер, а затем вошел в пещеру и убил мальчика, так как он тоже был с топором на груди. Ночь я провел с женщиной в пещере, а утром захватил ее с собой и привел в Мизур. От нее у меня родилось двенадцать сыновей. Я их женил на двенадцати девушках. И сейчас все они работают в моем доме и в полном здоровье. Все, что было в доме лесного человека, я вывез на двенадцати лошадях. Вот какую драгоценность приобрел я дулом своего ружья!»

Люди сказали ему:

— Благодарим тебя! Ты проявил геройство и приобрел лучшую добычу!

Антонико и Дзанболат были два брата, нежно любящие друг друга. От взаимной нежной любви они не ели друг без друга даже простого куриного яйца. Они владели семью кабаками. Антонико по внешности был неуклюж, а Дзанболат был такой красоты, что женщина, выходившая по воду, при встрече с ним падала без чувств, пораженная его красотой. Дзанболат был младший, а Антонико перешел средний возраст. Оба были неженаты. Однажды Дзанболат подослал к Антонико посредников сказать ему:

— Мы уже дошли до мужского среднего возраста, а у нас нет детей; род наш может пресечься. Не тяни, женись!

— Охотно женился бы, брат мой, — ответил Антонико, — но мы сделаемся врагами, так как при встрече с тобой женщины, идущие по воду, от твоей красоты падают без чувств.

— Жена твоя не увидит меня, кунацкую нашу я построю на расстоянии кабардинской десятины от твоей комнаты.

Дзанболат построил себе кунацкую на расстоянии кабардинской пахотной десятины, и Антонико в тот же день женился.

В старину существовал такой обычай: сыграв свадьбу, молодожен отправлялся в годичный балц. Антонико оседлал своего коня, собрался в дорогу и поручает своей жене:

— Я отправляюсь в годичный балц. Счастливо тебе оставаться, милая моя жена! Но своим семи кабакам мы ежегодно устраиваем пир. Если я не вернусь, то, может быть, тебе придется устроить годичный пир нашим семи кабакам.

И он отправился в годичный балц. Годичный день наступает. Жена Антонико устроила годичный пир и собрала жителей семи кабаков.

У них были два глашатая: Дзандар старший и Дзандар младший.

На пиру присутствовало великое множество людей. Они стали переговариваться между собой и спрашивают друг друга:

— А что, если мы устроим встречу нашего владетеля Дзанболата и его невестки?

Дзандар старший и Дзандар младший схватили почетный бокал и почетную долю, ворвались к Дзанболату и говорят ему:

— Вот твоя невестка прислала тебе почетный бокал и долю и просит тебя, чтобы ты вышел к людям, собравшимся на пир.

Дзанболат схватил свою шашку и закричал на них:

— Продажные собаки! Как вы меня приглашаете, когда я дал слово своему брату?!

Они унесли свое обратно. Входят к невестке Дзанболата и говорят ей:

— Вот твой деверь вернул тебе свой почетный бокал и долю!

— Продажные рабы! — закричала она на них, схватила свои булатные ножницы и прогнала их. Они ушли и отнесли бокал и долю снова к Дзанболату. Пали перед ним на землю и говорят ему:

— Убей ты нас вместо того, чтобы нас убила женщина! Мы отсюда не выйдем, пока ты не пойдешь с нами!

— Да не простит вам бог! — сказал им Дзанболат, набросил на плечи свою смушковую шубу, вышел к пирующим и встал с краю около них.

Невестка Дзанболата посмотрела на пирующих людей в дверь. Когда она увидела Дзанболата, она упала, лишившись чувств от его красоты. Очнувшись, она приподнялась и послала сказать своему деверю Дзанболату:

— Мой деверь должен зайти ко мне в комнату!

Заводят к ней Дзанболата, и она с упреком говорит ему:

— Почему он, имея такого брата, поручил мне устроить пир семи кабакам? Если бы женщина могла руководить, то она не выходила бы замуж.

Дзанболат стал руководить пиром. Люди поели, выпили, стали расходиться. Невестка и Дзанболат назвались сестрой и братом. Жена Антонико говорит Дзанболату:

— Уже неурочное время, куда ты уходишь, оставайся здесь!

Она постелила постели рядом, как брату и сестре. Дзанболат вынул свою булатную шашку и положил ее между собой и ею. Жена Антонико вынесла свои булатные ножницы и тоже положила их между собой и им. Лежа рядом, они стали вести разговор: советуются о народе своем, о своих людях.

А тем временем прибыл домой Антонико и во дворе стал наносить удары своему коню со словами:

— Уезжая, я оставил тут одного ребенка. Может быть, он еще жив?

— Ах, увы, увы! — сказал Дзанболат, вскакивая. — Со мной случилось то, чего боялся мой дорогой брат! Он больше не поверит мне.

И он поспешно выскочил через заднее окно, но второпях забыл в постели свою стрелу. Жена свернула постель и сложила ее на место, где хранятся постельные принадлежности. Антонико радостно вошел в свою комнату. Любимая жена его поставила перед ним ужин.

Поужинав, он говорит ей:

— Если бы ты мне, уставшему от верховой езды, постелила, то я отдохнул бы в своей постели.

Она сняла с него ноговицы и стала стелить постель. Из постели выпала стрела. Стрела Дзанболата была длиннее стрелы Антонико на одну пядь. Антонико выхватил из колчана свою стрелу, смерил ее со стрелой Дзанболата, и та оказалась длиннее на одну пядь.

Ничего не сказав больше, он сел на стул, надел опять свои ноговицы и прочее, оседлал снова своего коня, сел на него и выехал из своего дома. Подъезжает к кунацкой Дзанболата и кричит ему:

— Ты, солнышко мое, добился того, к чему стремился! Заходи к своей жене! Зачем ты еще спишь здесь? Пусть семь кабаков радуют тебя!

— Не говори этого, брат мой старший! — отвечает ему Дзанболат. — Ты убедишься в моей невиновности и еще будешь меня разыскивать, но уже не найдешь больше.

— Что ты еще оправдываешься, что ты мне еще говоришь, когда ты впопыхах забыл там стрелу от своего лука?

Антонико отправился к караногайцам, выпросил у них очень большое войско и выступил с этим войском, сказав:

— Когда прибудем на место, то обложим кругом кунацкую; я вызову его, и, если он выйдет, стреляйте в него все разом, а то из-за его красоты даже ружье в руках врага не стреляет в него: ваши ружья выпадут из ваших рук.

Они прибыли к кунацкой Дзанболата и обложили ее кругом. Люди на ухо говорят друг другу:

— Пусть никто ни в коем случае не стреляет в этого замечательного человека, не увидев его! Нас множество воинов, и никуда он от нас не сможет уйти.

И множество воинов дали слово.

Дзанболат набросил на плечи свою смушковую шубу и вышел к Антонико, брату своему.

— Стреляйте в меня! — сказал он. — Я невиновен, но раз вы — войско моего брата, то вы должны